Юрген Граф - Великая ложь XX века
«Моя гипотеза, изложенная в нескольких главах, где я хронологически описываю все усиливающееся преследование и уничтожение евреев Европы, состоит в следующем: уничтожение вызвано было спешкой и было, как говорят немцы, „вынужденным решением“ – выходом из неприятной альтернативы, с которой подчиненные инстанции столкнулись на оккупированных нацистами восточных территориях. Отчасти оно базировалось на безжалостном искажении эсэсовским руководством антисемитских указаний Гитлера Факт, что Гитлер приказал выселить европейских евреев на Восток. На основе этого приказа были разработаны этапы его выполнения. Однако эсэсовские инстанции, гауляйтеры, местные руководители, генерал-губернаторы на Востоке не сумели во время войны справиться с проблемами, вызванными массовой эвакуацией. Составы доставляли евреев в гетто, которые были уже переполнены и плохо снабжены всем необходимым. Местные нацистские власти – частично по взаимному согласию, частично независимо друг от друга – ликвидировали прибывших, едва приходил новый транспорт, и это со временем стало системой и организационно более совершенным».
Английский историк и позже главным ответственным за массовые убийства называл Гиммлера [15]. В апреле 1988 года Ирвинг при драматических обстоятельствах отрекся от всего прежде сказанного по данному вопросу. Действительно, гипотеза, будто геноцид проводился Гиммлером и кровопийцами-эсэсовцами за спиной Гитлера, несостоятельна потому, что и в бумагах Гиммлера нет ни одного соответствующего документа, нет ничего! Нет ни одного приказа Гиммлера комендантам концлагерей, ни одного, абсолютно ни одного! Миллионы и миллионы нацистских документов молчат о величайшем преступлении в истории человечества. Еврей Леон Поляков, специалист по холокосту, пишет об этом так [16]:
«Благодаря архивам Третьего рейха, заявлениям и отчетам нацистских вождей можно детально восстановить возникновение и развитие планов завоевания, вторжений и весь спектр мероприятий, с помощью которых нацисты думали переделать мир на свой лад. Лишь истребление евреев остается во мраке, в том, что касается плана в целом, так и многих его деталей. Посредством умозаключений, психологических выкладок, информации из третьих и четвертых рук мы, конечно, можем реконструировать приблизительно развитие этого плана. Многие подробности однако навсегда останутся для нас неизвестными. В живых уже нет трех-четырех главных исполнителей плана полного истребления. Не осталось ни одного документа, и, возможно, их вообще не было».
Как можно истребить миллионы евреев, не планируя столь масштабную операцию и не зафиксировав план в письменном виде? Для чего вообще все это нужно было прятать?
Лишь один ответ выглядит правдоподобным: нацисты хотели скрыть геноцид от мировой общественности и приказы об уничтожении отдавали только устно и по телефону или «кивком», как считает Кристофер Браунинг, американский исследователь холокоста [17]. Письменные же документы, если они имелись, вовремя ликвидировались. Стремлением скрыть геноцид – говорят историки, объясняется и тот факт, что нет массовых захоронений жертв холокоста. Трупы сжигали, а пепел рассеивали.
В этом случае напрашивается один мысленный эксперимент. Предположим, правительство Швейцарии по каким-то соображениям решило уничтожить проживающие в стране 1,4 миллиона иностранцев. Для выполнения плана оно отдает приказы только устно, по телефону или кивком и трупы требует немедленно сжигать Разве подобное убийство не открылось бы? Разве никто бы не заметил, что в Швейцарии больше нет ни одного иностранца?
Не достаточно ли этого примера? Проиграй или победи Германия в войне, уничтожение евреев все равно обнаружилось бы. Так зачем было вообще заниматься этой смешной возней по сокрытию?
Невероятно, но факт; целый ряд нацистских бонз, оказавшихся после окончания войны в плену у союзников, всячески клялись, будто ничего не знали о планомерном истреблении евреев. Если Шпеер, когда ему представили показания Рудольфа Гёсса, коменданта Освенцима, и другие доказательства, проявил благоразумие и признал соучастие в геноциде, поскольку он не не знал о судьбе этапированных евреев, то Геринг до самого своего самоубийства в нюрнбергской тюрьме продолжал утверждать, что весь этот ужас выдуман или невероятно преувеличен. В связи с этим нельзя исключить, что и Гиммлер, организация которого несла ответственность за выполнение «окончательного решения», отрицал бы, что знал о геноциде, если бы его допросили (он умер при невыясненных обстоятельствах сразу после окончания войны). Не так ли бы поступил бы и фюрер?
Ситуация выглядит абсурдной: ужасная правда открылась, а немцы клянутся – то ли по упрямству, то ли от отчаяния, – будто ничего не знали, а поэтому можно ли им вообще верить? Тогда, возможно, ничего не знал и главный нацист, единственный, не могущий отговориться, будто во всем виновны его подчиненные? Ну уж это сюжет для сюрреалистической комедии, причем не одной!
Однако пока нет ответа на вопрос: как можно было истребить столько миллионов без письменных инструкций по масштабному убийству? Можно только в недоумении пожать плечами и сказать: раз холокост имел место, то, вероятно, не нужны были ни планы, ни приказы на бумаге и всю документацию можно было полностью уничтожить. Но сомнения тем не менее остаются.
Они усилятся, если вспомнить, что относительно геноцида нет ни только ни одного официального, но даже неофициального документа. И хотя в письмах, как жертв, так и исполнителей, сообщается об убийствах евреев и других людей, не найдено ни одного письма или дневниковой записи, где была бы описана газовая камера, во всяком случае, газовая камера по уничтожению людей. Когда врач-эсэсовец проф. д-р Иоганн Пауль Кремер, служивший в Освенциме в августе-ноябре 1942 года, записывал в дневнике: «Днем был при обработке блока Циклоном Б», то за этой фразой следуют слова «от вшей». Профессор имел в виду уничтожение вшей в дезинфекционной камере [19].
Мало того: евреи, которым грозило истребление, не упоминают о нем в своих письмах и дневниках. Еврейка Люси Давидович, специалист по холокосту, так объясняет сей факт: в гетто царил такой террор, что евреи просто не решались – даже на иврите – поверять бумаге свои мысли и опасения [20].
Все это превращается в какую-то жуть, если учесть следующие обстоятельства: Уже с 1942 года британской спецслужбе удалось подслушивать радиопереговоры между лагерями и штаб-квартирой СС в Берлине и разгадать шифр. В ежедневных сводках сообщалось о смертных случаях в лагерях. Большинство из них было вызвано болезнями, но имелись и смертные приговоры через повешение и расстрел. И нет ни слова об уничтожении в газовых камерах. Даже в Освенциме!
Проф. Хинсли, ныне доцент кафедры истории в Кембридже, работал во время войны в «Правительственной штаб-квартире связи», занимавшейся расшифровкой вражеских кодов. В своей книге «Интеллидженс Сервис во время Второй мировой войны» он четко констатирует, что в немецких радиопереговорах не было «никаких сведений о уничтожении в газовых камерах» [21]. Чем это объясняется? Остается дать тот же ответ, как и в случае с недостающими документами: нацисты-де понимали, что враг может расшифровать их коды и потому в своих радиопереговорах избегали упоминать газовые камеры. Ну, а о расстрелах и повешениях можно было информировать врага?
Теперь займемся вопросом, что знало перед концом войны население Германии, нейтральных и союзных стран об убийстве евреев. В отношении Германии все ясно Джеральду Рейтлинджеру, историку-еврею из Англии, который наряду с Раулем Гильбертом является главный исследователем холокоста. Вот что он пишет в своем монументальном труде «Окончательное решение» [22]:
'Трудно поверить, будто в Германии или оккупированной немцами части Европы имелся человек, который, находясь в духовном здравии, не знал бы в последние два года войны об исчезновении большинства евреев или не слыхал бы об их расстрелах или уничтожении в газовых камерах. Еще менее для меня вероятно, что имелись люди, у которых не было бы приятеля, знавшего кого-либо из видевших убийства".
Что же знали жители такой нейтральной страны как Швейцария? Автор обладает копией письма, написанного старейшиной швейцарской историографии Эдгаром Бонжуром одному пенсионеру, который интересовался современной историей. На вопрос пенсионера, когда Бонжур услышал впервые о геноциде евреев, тот 20 сентября 1988 года ответил так:
«Еще до конца войны, где-то в феврале 1945 года, я обнаружил в своем почтовом ящике машинописную копию с трудом читаемого письма, без марки и даты, с сообщением о существовании в Германии газовых камер для уничтожения нежелательных личностей. Я поговорил об этом с моими коллегами. Они были единодушны, что это сообщение выдумал какой-то безумный фанатик. Лишь после окончания войны я узнал страшную правду».
