Шведское огниво - Сергей Зацаринный
– Вот как! – подался вперед сарайский эмир, и Злат понял, что попал в цель.
– При чем тут какой-то меняла?! – запротестовал Алибек.
– Может, ты и купца не знаешь? – участливо спросил Злат. – Его зовут Авахав. Он армянин из Сугдеи.
Кажется, только теперь этот заносчивый и самоуверенный петух с двумя перьями на голове понял, что имеет дело с достойным противником. Он нахмурился и надулся.
– Оказалось, речь действительно идет о торговой сделке. Только весьма необычной. Купец хотел продать монаху литовского княжича Наримунта. Откуда у купца княжич? Это не невольник, его на базаре не купишь. Да и монах его купил бы не для того, чтобы он в поварне ему дрова колол. Хотя, если честно сказать, я поначалу принял этого купца за обычного мошенника, который хочет обманом выманить из монаха деньги. Дело житейское, такое часто случается. Особенно с приезжими. Видимо, та же мысль пришла в голову и Алексию. Он потребовал сначала показать ему княжича. Выяснилось, что он знает его в лицо. Они договорились, что Наримунта привезут куда-нибудь в уединенное место, а меня попросили присутствовать при этом. Как представителя власти. Эта предосторожность показалась мне разумной, и я согласился. Предложил им для встречи постоялый двор Сарабая, куда мы и отправились с монахом. А через некоторое время после их встречи, на которую действительно привезли Наримунта, примчался этот самый купец и объявил, что княжич на обратном пути сбежал.
– Сбежал?! – снова вскочил Алибек. – Его похитили!
– Ты так искренне возмущаешься, что, похоже, и сам веришь во все это. Тогда, наверное, захочешь узнать, как все было на самом деле. Я успокоил купца, сказав, что не позднее чем утром беглец попадет в руки стражи. Ведь он даже не знает здешнего языка. Купец стал уговаривать меня сохранить все в тайне. Объехать потихоньку караулы и без лишнего шума отдать пойманного беглеца, чтобы никто ничего не заподозрил. Конечно, я отказался. Тогда он стал угрожать, что обвинит меня в похищении пленника. Что, как видим, и произошло. Правда, он прислал вместо себя эмира. На постоялом дворе Сарабая в последнее время разные чудеса творятся. Вот я и думаю: а может, это и не купец вовсе был, а могущественный джинн? Коли у него вельможные эмиры служат на посылках?
От такой дерзости Алибек только разинул рот и судорожно хватал губами воздух.
– Зачем ты его все время задираешь?! – в отчаянии закричал эмир Сарая. – Ты что, не понимаешь, кто перед тобой? Не на базаре же с носильщиками беседуешь!
– Посмотрим, так ли он будет весел в руках палача… – прохрипел Алибек.
– Посмотрим, так ли ты будешь грозен, когда дослушаешь эту историю до конца, – в тон ему отвечал Злат. Он повернулся к сарайскому эмиру. – Меня обвиняют в очень серьезном преступлении, поэтому цена моим словам сейчас невысока. Может, послать за этим самым Алексием и спросить его?
– Ты не хуже меня знаешь, что служителей церкви вправе судить только люди митрополита. У него на это есть ханский ярлык.
– Разве я сказал «судить»? Просто попросить рассказать, как было дело. Если ему нечего скрывать, конечно.
Эмир Сарая задумался. Мысль явно показалась ему разумной. Злат между тем продолжал:
– Кроме того, обо всем может рассказать сам Наримунт.
– Хочешь отправиться его ловить? – с подозрением прищурился эмир.
– Зачем ловить? Я же не зря говорил, что он долго не пробегает. Литовский княжич уже давно сидит под замком. Мне не хотелось будить его слишком рано, он ночью прятался в кустах, весь ободрался и устал.
– Где его схватили?
– Он пытался увести ночью с постоялого двора моего собственного коня. И смех и грех.
У эмира Сарая вырвался вздох облегчения. Он рассмеялся и вытер рукавом испарину со лба:
– То-то я не понимал: чего это ты улыбаешься? У тебя, оказывается, все уже готово. Похоже, уважаемый Алибек, твои люди тебя обманули, чтобы скрыть собственную оплошность. А ты, сам того не желая, обманул меня. – Кият хотел что-то сказать, но сарайский эмир жестом удержал его. – Пустое. Служба моя такая. Приходится и ночью из постели вылезать. Давай покончим с этим делом. Злат! Бери стражу и вези сюда этого пленника.
– Обвинение с него еще не снято! – запротестовал Алибек. – Как можно поручать ему это дело?
Хозяину такие речи пришлись не по нраву. Он поджал губы, но спорить не стал:
– Будь по-твоему. Пошлю другого.
– И моих людей! – с горячностью встрял Алибек. – Услышав раздраженное сопение сарайского эмира, он примирительно добавил: – Они же знают княжича в лицо.
Злат повернулся и отправился в свою каморку. Ждать. Хорошо хоть стражу не приставили. Но он нисколько не сомневался, что выпускать за ворота его пока не велено.
Неизвестность всегда тянется долго и мучительно. В каморке без окон вести счет времени было трудно. А выходить на улицу не хотелось: только лишний раз напоминать стражникам, что он в немилости и опале. Поэтому, когда Злат после долгожданного крика: «Наиба к эмиру!» вышел на двор, то от неожиданности зажмурился. Туман исчез, и улицу заливал яркий солнечный свет. Взглянув на небо, затворник с удивлением увидел, что уже перевалило за полдень. За это время до двора Сарабая можно было съездить по меньшей мере раз двадцать. Туда и обратно. Значит, случилось что-то непредвиденное.
По злобному торжеству на лице Алибека и растерянности сарайского эмира Злат сразу понял: это «что-то» не сулит ему ничего хорошего.
Выяснилось, что посланцы вернулись с пустыми руками. На постоялом дворе Наримунта не оказалось. Сотник, командовавший стражниками, и битакчи, посланный с ним, затравленно озираясь и явно понимая, что им не верят, рассказывали, как было дело. Сопровождавшие их кияты уныло кивали со столь же растерянным видом.
Приехали на постоялый двор. Сразу двинулись к келье, где должен был находиться Наримунт. Злат им заранее объяснил, где это, чтобы не искали и не пугали людей. Комната была закрыта изнутри на засов. Долго стучали, кричали и требовали открыть, но им никто не отвечал. Сломали дверь. А там никого!
– Из этой комнаты бесследно исчез предыдущий постоялец? – на всякий случай поинтересовался эмир. Хотя
