Влад Менбек - Джебе – лучший полководец в армии Чигизхана
Пять дней Чиркудай никак не мог понять, что и как ходит, и что из этого получается. Но он был упорный и внезапно, будто сверху упало откровение, осознал смысл игры. Но ему не понравилось, что жена хана сильнее правителя. Из-за этого поспорил с Субудеем.
На следующих занятиях в городке, они зашли в библиотеку, и потребовали у чтецов объяснения. Старик, с седой бородой, терпеливо рассказал об истории шахмат, которые попали в Китай из далёкой Индии. Он подытожил, что законы игры уже устоялись и их нельзя менять, но все же добавил:
– Раньше не было жены, вместо нее был визирь, первый министр хана. Однако кто-то решил, что жена – это лучше. И все так стали называть эту фигуру.
Чиркудай с Субудеем внимательно выслушали лекцию, но спорить не стали.
– Ну что ты хочешь? – сам себя уговаривал Субудей, посматривая на Чиркудая, во время их возвращения из городка, в потемках рано наступившего осеннего вечера. – Визиря можно пнуть под зад коленом – и всё! А жена – это надолго.
– У тебя жена – ненадолго, – возразил Чиркудай.
Субудей сделал страшные глаза и почти завопил:
– Это была не жена! Это!.. Это!.. Хуже, чем змея с ушами!
– Джелме доволен, – не унимался Чиркудай.
– Ты же знаешь, какой он толстокожий? – с азартом начал Субудей. – От него стрелы отскакивают! Его кистенем не проймешь, даже железным. Почешется – и всё.
Тут к ним подъехал Джелме и, подозрительно глядя на брата, поинтересовался:
– Что это ты про меня рассказываешь?
– Я говорю, что ты самый крепкий во всей степи, непробиваемый, – пояснил Субудей. – Тобой можно столбы в землю заколачивать. И ты не боишься один на один выйти с сусликом, – серьезно продолжал Субудей, – если его кто-нибудь подержит за лапы, то ты его голыми руками…
Он не успел договорить, Джелме выхватил нагайку и, замахнувшись, хотел огреть брата по спине. Но Субудей успел уклониться и ускакать вперед – плетка лишь чиркнула по его бараньему кожуху. Джелме хотел кинуться за братом в погоню, но его остановил строгий голос Темуджина:
– Перестаньте дурачиться!
Джелме подъехал к Темуджину, прокашлялся, и с восторгом сказал:
– Вот, стервец! Настоящая язва! И все время так! С детства такой. Его отец даже бил за это.
Субудей подвалил к Чиркудаю и молча поскакал рядом, на левом крыле квадрата сотни.
– За что ты его?.. – поинтересовался Чиркудай.
– За дело, – невесело усмехнулся Субудей. – Он знает, за что, – и замолчал, раскачиваясь в такт с конем.
А когда ранними вечерами стало подмораживать, на горизонте показался караван и две тысячи всадников. За день до своего приезда, Тохучар послал гонца, который сообщил, что по дороге домой они сгребли попавшиеся на глаза банды и гонят их к куреню. Всего людей длинной воли собрали около восьмисот человек. Триста или четыреста разбежались, пояснил гонец. Темуджин поблагодарил гонца за службу и отпустил отдыхать.
Новеньких оставили за околицей, а уставшие нукеры ринулись по юртам. Почти все люди длинной воли были пацанами, лет пятнадцати-шестнадцати. Но Тохучар подобрал и тех, кто был старше. Даже один старик попался – лет пятидесяти. Разбойнички ехали на клячах: по двое, по трое на одной. Чиркудай увидев их, вспомнил, какие кони были у налетчиков в его банде. Ему просто повезло с верным Чёрным.
Доложившись, Тохучар с радостной улыбкой подошел к общей юрте:
– Уже, наверное, забыли, про меня, – с хитринкой в глазах спросил он, взяв за плечи по очереди Чиркудая и Субудея и, по степному обычаю, прикоснулся своей щекой к лицу каждого.
– Похудел!.. – изумился Субудей. – Тебе нужно много есть.
Тохучар устало согласился и, непонятно посмотрев на Чиркудая, спросил:
– Знаешь, кого я поймал?
Чиркудай вопросительно взглянул на друга.
– Гурджила… – усмехнулся Тохучар. – Ты его помнишь?
Чиркудай помедлил и спросил:
– Он все такой же?..
– Какой? – поинтересовался Тохучар.
– Хана из себя корчит? – пояснил Чиркудай.
– Корчит… – подтвердил Тохучар. – Сунулся ко мне, но я его прогнал. Он обиделся.
– Что это за птица? – с интересом спросил Субудей.
– Главарь нашей с Чиркудаем банды, – объяснил Тохучар, с неприязнью добавив: – Ох, и не нравится он мне…
– Зачем же ты притащил его сюда? – удивился Субудей.
Тохучар неопределенно пожал плечами и тихо объяснил:
– Темуджин велел всех встречных и поперечных гнать в курень.
– Понятно, – кивнул головой Субудей и махнул рукой: – Ну что мы здесь застряли – айда в геру! – и друзья нырнули в свою юрту.
Только утром Чиркудай увидел караван. Он состоял из трех сотен верблюдов: сотня причудливых бактрианов несла какие-то товары на себе, а железо везли в огромных арбах, которые тащили двести одногорбых дромадеров.
– В телегах они в пять раз больше везут, чем на себе, – пояснил Тохучар, усаживаясь на своего гнедого, пригнанного из табуна дежурными нукерами, охранявшими их юрту круглые сутки. – Но медленно. Потому долго шли.
Чиркудай с Субудеем уселись в седла своих коней, и друзья разъехались по своим тысячам. Караван ушел в Ляоян.
Занятия в осенней степи продолжались. Чиркудай воочию убедился – насколько у всех нукеров выросло умение передвигаться и сражаться строем. Новенькие, собранные в один отряд, совершенно ничего не могли делать. Воины Чиркудая, глядя на растрёп, покатывались со смеху. Как ни странно, Темуджин назначил командиром нового полка Гурджила, и отдал его отряд Тохучару.
Вечером Субудей стал в юрте корить Тохучара:
– Не по-дружески это, – сказал он, осуждающе поцокав языком. – Позже всех стал командиром, а отряд у тебя больше, чем у нас.
– Так я же не виноват, – стал защищаться Тохучар. – Это распоряжение Темуджина.
– Мог бы ему сказать, что у тебя есть друзья, которые тоже достойны такой награды, – не унимался Субудей, укладываясь спать.
– Да я не просил у него новеньких! – возмутился Тохучар. – Завтра же скажу Темуджину, чтобы он отдал их кому-нибудь другому.
– Он тебя дразнит, – вмешался Чиркудай, улегшись на кошмы.
Субудей свирепо посмотрел на Чиркудая и прошипел:
– Предатель… Он бы никогда не догадался, что я завожу его.
– Змея с ушами, – коротко бросил Чиркудай.
– Сам черпак без ручки, – отреагировал Субудей и хихикнул. Но, что-то себе представив, захохотал во все горло.
Тохучар растерянно помолчал, но не выдержал и тоже засмеялся:
– Я знаю, что ты все время норовишь куснуть, – пробормотал он сквозь смех: – Но никак не могу определить, когда ты говоришь правду, а когда ехидничаешь.
– Ты же хитрый! – с усмешкой сказал Субудей.
– Хитрый, хитрый, – согласился Тохучар укладываясь. – И когда-нибудь поймаю тебя.
– Давай, давай, – пробурчал Субудей, начиная сонно сопеть: – Только что-нибудь свежее, а то я сразу раскушу… – и он всхрапнул.
Целую неделю новеньких разбивали на сотни и десятки, а потом учили стоять и ходить строем. Но толку было мало. Проезжая мимо места, где занимаются воины Тохучара, Чиркудай видел, как свирепствовал Гурджил, стараясь заработать благодарность Темуджина. Он хлестал своих нукеров нагайкой, по чему попало и даже, как случайно услышал Чиркудай, выбил одному глаз.
Тохучар приходил вечером расстроенный, но не жаловался друзьям. Субудей его не задевал, и рассказывал что-нибудь смешное. Тохучар кривил губы, а засмеяться не мог. Чиркудай чувствовал, что друг напряжен внутри, как тетива лука. Но не успокаивал его.
Однажды на вечернем совещании Темуджин сказал, что им не хватает коней, и стало плохо с едой – отара овец не успевала приносить приплод: курень съедал баранов быстрее, чем те вырастали.
– Нужно искать выход, – по своей привычке сказал Темуджин, заставляя командиров думать.
– Единственный способ – отгонять скот в других куренях, – высказался за всех Субудей.
– Я тоже так думаю, – поддержал его Бельгутей.
Командиры дружно закивали головами.
Темуджин подумал и согласился:
– И я не вижу иного выхода. Но нам необходимо подумать – у кого? – и он сделал паузу, – нельзя настраивать против себя сильные племена.
– У некоторых стада овец очень большие, – заметил Бельгутей, – а курени маленькие.
– Вот ты с Субудеем и выясни – у кого овец много, а людей мало. Пошлите разведчиков. И вот еще что, – предостерёг Темуджин: – Когда дело дойдет до отгона, старайтесь не очень-то махать саблями. Лучше будет, если к нам люди сами придут из этих куреней и станут нукерам. Не нужно возбуждать в степи недовольство против нас. Оно только повредит.
– Понятно, – сказал Бельгутей. Субудей молча поклонился нойону в знак согласия.
Темуджин надолго замолчал, покусывая кончик бороды. Наконец поднял глаза, нашёл среди командиров Гурджила и спросил:
– У тебя есть жалоба – говори.
– Великий хан! – начал Гурджил. – Этот подонок, Тохучар, избил меня своей цепью…
