Николай Бахрошин - Ярость берсерков. Сожги их, черный огонь!
Так сказал бы любой из родичей, и мать Мотря, и муж Кутря – они тоже бы подтвердили…
И это все так. Только мало. Чувствовала она, мало ей стало подобных простых ответов. Недостаточно их, не так все просто, как рисуют себе тугодумные родичи. Больше нужно понять, много больше…
Пыталась и не могла. И только чувствовала, что ответ где-то рядом, ходит неторопливо, как ходит на глубине длинноусый сом. Шевелит плавниками, а в руки никак не дается. Видишь его, но смотришь сквозь воду, искажающую взгляд своим течением, и толком не поймешь, где ловить…
Ответ пришел к ней однажды утром. Едва-едва рассвело, златоликий Хорс еще не начал дневной путь по небу, но все вокруг уже ждало его пробуждения. Сельга вышла из избы, вдохнула свежего, бодрящего воздуха с привкусом первых заморозков, и тут ее словно по голове ударило. Так бывает, когда среди ночной тьмы падает с неба огненная стрела Перуна, озаряя вдруг все вокруг, так что становится видно до последней травинки. Мысли, что беспорядочно бродили в голове опарой теста, вдруг стали ясными и прозрачными, выстроившись в черед одна за другой.
Она поняла!
Зачем живет человек в Яви? Для того живет, для того создали его боги, чтобы познать ее всю до донышка! Ибо всеведению богов тоже существуют пределы. Вот и создали они человека, чтобы он эти пределы для них расширил. Потому и живут люди тяжко, сложно, чтобы через эту сложность понять всю извилистую высоту Мирового Древа, постигнуть ее не только умом, но и духом в ней раствориться…
Да, все так! Все правильно! Не раба, глупого и глухого, творил Сварог, Хозяин Огня Небесного, в лице человеческом. Помощника себе творил. Со своим разумом, со своей волей и своими, отличными от других, стремлениями. Потому что только тот, у кого есть разум и воля, может стать богам другом и помощником. А дело человека – понять это, осознать свой путь и следовать ему, что бы вокруг ни случалось…
От этой кристальной ясности ей сразу стало легко и радостно. Словно ноша свалилась с плеч после долгого перехода. Сельга полной грудью вдохнула бодрящий утренний воздух, обвела взглядом еще темную стену леса за частоколом села, которую щедрая, красивая осень уже испятнала желтыми и красными красками. Гуляка-ветер, налетев тихим внезапным порывом, охладил разгоряченные щеки, шевельнул подол, погладил неприбранную волну волос. Показалось, словно прошептал в самые уши: «Молодец, девонька, все так, все истинно…» Значит, боги, своими неслышимыми, но всепроникающими голосами ответили ей, одобрили ее мысли…
Сельга покачала в ответ головой, засмеялась тихо и пошла назад в избу, в обжитое тепло, легко ступая босыми ногами по зябкому земляному полу…