Виктор Суворов - Разгром
Именно так всё и было организовано.
На Дальнем Востоке в каждом УР находился не только постоянный гарнизон, но, кроме того, ещё и стрелковая дивизия. В Славянке, например, до войны стояла 32-я стрелковая дивизия полковника В. И. Полосухина, которая в критической ситуации осени 1941 года была переброшена под Москву, прямо на Бородинское поле.
В сознание миллионов внедрено ошибочное представление о том, что Москву спасали сибирские дивизии. Это не так. Москву спасали дальневосточные дивизии. В Сибири войск было мало, ибо над ней не нависало серьёзной угрозы. А за Амуром и в Приморье в мирное время был развёрнут Дальневосточный фронт. Вот его-то и потрошили, когда нужда потребовала. Но на замену ушедшим дивизиям тут же формировались новые.
Каждый УР – это не только гарнизоны, прозябающие в казематах, но и опорная укреплённая база для действий крупного соединения далеко за пределами узлов обороны укрепрайона.
Такое положение на Дальнем Востоке сохранялось вплоть до августа 1945 года, когда Красная Армия перешла в наступление.
Генерал-лейтенант И. П. Потапов служил всю войну в звании политрука в тех краях. Его свидетельство: «Каждый крупный УР обязательно должен был подкрепляться одной манёвренной дивизией. Глубина обороны составляла 50 – 60 километров» («Красная звезда», 11 февраля 2006 г.).
Так обстояло дело и на западных границах. В Полоцком УР, например, помимо уровских подразделений и частей находился 4-й стрелковый корпус. УР был разделён на два участка: в северном – 50-я стрелковая дивизия, в южном – 5-я.
В Минском УР помимо уровских частей находился 16-й стрелковый корпус. В северном участке – 100-я сд, в южном – 13-я (Главный военный совет РККА. 13 марта 1938 г. – 20 июня 1941 г. Документы и материалы. М., 2004. С. 383).
Всё это было до 1939 года. До подписания пакта.
3
После установления братского союза с Гитлером и общей границы с Германией на старой государственной границе из укреплённых районов были выведены не только постоянные гарнизоны, но и полевые войска.
15 ноября 1939 года нарком обороны Маршал Советского Союза К. Е. Ворошилов представил в Политбюро ЦК ВКП(б) товарищу Сталину и в СНК товарищу Молотову доклад об основах развития Красной Армии.
Пункт 6 этого документа – о войсках укреплённых районов. Нарком предлагал: «Специальные управления укреплённых районов и войсковые части для 1940 года остаются только для Дальнего Востока, Карельского укреплённого района ЛВО и укреплённых районов на Днестре, а остальные сокращаются» (Там же. С. 446).
Это тот самый документ, на основе которого «Линия Сталина» прекратила своё существование навсегда. В соответствии с предложением наркома численность уровских гарнизонов мирного времени сокращалась с 74 тысяч бойцов до 48 тысяч. Сохранялось только 14 управлений УР: один в Карелии, 13 – на Дальнем Востоке.
На границе с Румынией по Днестру сохранялись укрепрайоны, но расформировывались их управления, из них частично выводились уровские части.
На территориях, которые могли стать ареной германского вторжения, укрепрайоны ликвидировались полностью.
Удивительно: Сталин, говорят, боялся войны, пытался её оттянуть и воспользоваться передышкой для того, чтобы укрепить оборону. Но вот вам иллюстрация к данному заявлению. На границе с Кореей и Маньчжурией укреплённые районы сохраняются и усиливаются. На границе с Финляндией – тоже. На границе с Румынией – сохраняются, хотя и в усечённом виде.
А области, граничащие с Германией, от укреплённых районов очищают!
Осенью 1939 года у наркома обороны даже и предложений никаких не было об инженерном оборудовании грядущих оборонительных рубежей на западной границе. Всё, что есть, бросить. И точка.
Товарищ Сталин, товарищ Молотов и другие товарищи не возражали. Но если они Гитлера боялись, то за такие вредительские предложения должны были бы Ворошилова тут же верёвками повязать и отправить в сумасшедший дом или в пыточную камеру.
Но не отправили. А благосклонно выслушали и план утвердили.
С Ворошилова даже и титул не сняли. Хотя было ясно, что обозначилось явное несоответствие: что это за нарком обороны, который об обороне не заботится, оборону не возводит, а ту оборону, которая была уже возведена, уничтожает?
4
Один из участников строительства «Линии Сталина», полковник Р. Г. Уманский: «Мне кажется это какой-то бессмыслицей. Сколько сил и энергии вложено, чтобы возвести железобетонные ДОТы, вооружить и оснастить их оборудованием. А прекрасные километровые подземные инженерные сооружения «Серебрия», «Гульские мины» – неужели и их забросить, засыпав землёй?» (На боевых рубежах. М., 1960. С. 35).
В мемуарах полковника поставлен вопрос. Но где ответ: засыпали ДОТы землёй или нет? Ответ на странице 51. Тут рассказ о восстановлении Киевского УР в июле 1941 года: «Бригады слесарей монтируют в расчищенных от земли ДОТах пулемёты и тут же передают их прибывающим уровским подразделениям».
Независимых подтверждений того, что ДОТы взрывали или засыпали землёй, достаточно. Самые авторитетные свидетельства на этот счёт – Маршала Советского Союза К. К. Рокоссовского. Я их уже приводил. Есть свидетельства и солдат, и генералов. Вот рассказ генерал-лейтенанта А. В. Владимирского: «С первых дней войны принимались меры по приведению Новоград-Волынского УРа в боевую готовность: откапывались засыпанные землёй ДОТы. <…> Передовой узел обороны из-за нехватки табельного вооружения и штатных подразделений УРа был занят стрелковыми батальонами 206-й стрелковой дивизии… Этот узел, занятый с утра 5 июля отходившими частями 19-го мехкорпуса и стрелковыми батальонами 206-й стрелковой дивизии, был в тот же день прорван частями 14-й танковой дивизии противника» (На киевском направлении. С. 140).
Ломать – не строить. Осенью 1939 года «Линия Сталина» была ликвидирована. А в самом начале июня 1940 года прибывший из Монголии генерал армии Г. К. Жуков был назначен командующим войсками Киевского особого военного округа. Он прибыл в Киев и застал такую картину.
На новой советской-германской границе никаких укреплений нет.
Однако в 170 – 300 километрах от границы практически поперёк всей территории Киевского особого военного округа пролегает цепь из четырёх УР: Шепетовский, Староконстантиновский, Изяславский и Каменец-Подольский.
В 20 – 80 километрах позади этой линии пролегает вторая, более мощная линия укрепрайонов: Коростеньский, Новоград-Волынский, Остропольский, Летичевский и Могилёв-Подольский.
Вторая линия УР лежит от болот Полесья до предгорий Карпат, от границ Белоруссии до границ Молдавии, т.е. весь Киевский особый военный округ перегорожен двумя неприступными полосами обороны.
А позади, в 500 километрах от границы, – самый мощный УР Советского Союза. УР № 1 (он же КиУР) гигантской подковой охватывал Киев, обоими флангами упираясь в Днепр. Обойти его невозможно. С тыла город и УР прикрыты Днепром. На Днепре – самая мощная речная флотилия мира.
Передний край Каменец-Подольского и Могилёв-Подольского УР прикрыт водной преградой – Днестром. Передний край Новоград-Волынского и Остропольского УР пролегает по реке Случь. Перед большей частью узлов обороны Киевского УР – река Ирпень.
Из 21 УР на западных рубежах страны 10, включая самые мощные, в Киевском округе. Только тут, но нигде больше они возведены в две линии, а позади двух линий – ещё один УР. Только тут, но нигде больше позади всех этих укреплений – могучая водная преграда Днепр.
Все условия для обороны. Командующему округом – жить и радоваться.
Однако…
Однако все 10 УР КОВО брошены, разорены, огневые точки забиты землёй и засыпаны. Ни гарнизонов, ни полевых войск в них нет. Днепровская флотилия расформирована.
За ненадобностью.
5
Позвольте ещё раз процитировать рассказ Жукова о том, как он уезжал из Москвы в Киев принимать округ. Этот рассказ я приводил в другой книге, но для пользы дела его повторяю:
«Меня назначили на ответственный пост – командовать одним из важнейших приграничных округов. В беседах со Сталиным, Калининым и другими членами Политбюро я окончательно укрепился в мысли, что война близка, она неотвратима… Но какая она будет, эта война? Готовы ли мы к ней? Успеем ли мы всё сделать? И вот с ощущением надвигающейся трагедии я смотрел на беззаботно провожающих меня родных и товарищей, на Москву, на радостные лица москвичей и думал: что же будет с нами? Многие это не понимали. Мне как-то стало не по себе, и я не мог сдержаться. Я полагал, что для меня война уже началась. Но, зайдя в вагон, тут же отбросил сентиментальные чувства. С той поры моя личная жизнь была подчинена предстоящей войне, хотя на земле нашей ещё был мир…»
И вот Жуков с ощущением надвигающейся трагедии прибывает в Киев и застаёт полный и преднамеренный (!) разгром и развал обороны. В Киевском особом военном округе сосредоточена самая мощная группировка войск Красной Армии. Это одновременно и самая мощная группировка войск во всём мире. Зачем их тут столько? Жуков объяснил: и он сам, и Сталин именно тут ожидали главный удар противника.
