Искупить кровью! - Роман Романович Кожухаров
– Так точно, товарищ майор!..
По стойке смирно, грудь колесом, рядовой 2-й роты стрелкового батальона N-й гвардейской дивизии Андрей Аникин четко зафиксировал возле правой брови указательный палец вытянутой стрелой ладони.
Озорной тон в голосе ротного совсем не вязался с его внешним видом. Перетянутая трофейной портупеей гимнастерка изодрана в нескольких местах, в побуревших пятнах крови. Голова под фуражкой забинтована. Взгляд усталый, но неунывающий.
– Старшина Кармелюк, дай-ка бойцу винтовку. С оптикой. Авось в снайперы сгодишься? А то был у нас тут один охотник, умелец таежный. Так его к штабу дивизии прикомандировали.
Майор поднял к усталым глазам артиллерийский бинокль.
– Жмутся по норам, гады… – проговорил он, не отрывая глаз от окуляров. – Совсем их минометчики зыбинские застращали. А ну, Аникин, покажь немцу ворошиловскую стрельбу, а то они сейчас в спячку впадут. А мы понаблюдаем, чему тебя родная армия научила…
«Эсвэтэшку» Андрей взял в руки, словно встретил старого друга, с которым сто лет не виделся. Вот только прицел оптический поначалу каким-то лишним показался. А потом, как пригляделся, убедился, что вещь стоящая. Метров четыреста пятьдесят до противника. Фашисты как на ладони. В смысле окопы немецкие. Потому что самих немцев не видать. Будто вымерли все.
С непривычки Андрей даже растерялся. Промелькнуло в прицеле что-то, быстро так и близко-близко. Потом уже по линии огня догнал, смотрит, а там по траншее немчура бежит. Сам низенький да еще пригнулся. То нырнет, то вынырнет. А майор тоже в оба смотрит.
– Видишь, Аникин? – спрашивает.
– Вижу, товарищ майор… – отвечает Андрей. А сам взмок весь. Пот глаза заливает. От волнения, как бы перед майором с первого шага не опростоволоситься.
Вдруг пропал немец. Минуту нет его, две. А потом… Пересохло все в горле у Андрея. Комок в горле застрял, а он смотрит, как завороженный. Исхудал он, конечно, сильно и повзрослел, что ли. Но лицо это Андрей из миллиона узнал бы. Тогда, когда в избу сестры Акулининой он, беглый пленный, зашел…
– Ты чего ждешь?.. Стреляй… – не выдержав, с ходу вскипел майор. После контузии, солдаты говорили, ротный совсем с нервами не ладил. А сам к биноклю припал.
Весь он в перекрестье прицела, как на картинке. На табуретку он, дурак, что ли, встал? По грудь высунулся, бумажку какую-то в руках своих худющих держит. Читает будто, наверное, тому, маленькому, которого и не видно. Пот градом катился по лбу и бровям.
– Стреляй же… ну! – зашипел майор и ткнул биноклем в грудь старшины.
– Не могу, товарищ майор… – посеревшими губами проговорил Андрей, отстраняясь от винтовки.
– Что-о!.. Рядовой Аникин!.. – Физиономия ротного вмиг побагровела. Глаза его налились кровью. – Это приказ! Я приказываю!..
– Не могу, товарищ майор…
Майор судорожно схватился за кобуру. Пальцы его запутались в застежке. Крупная дрожь начала трясти его сухое тело.
– Ах ты, гнида штрафная!.. Они мою роту тут в землю зарыли, а ты их жалеть вздумал?!
Пальцы справились с кобурой и выхватили пистолет.
– Да я тебя по законам военного времени!..
Примечания
1
Подкалиберные снаряды – наиболее дефицитная разновидность снаряда для 76-мм пушки танка Т-34. Ценился из-за высоких бронебойных качеств.
2
Саранка (лилия кудреватая) – цветок, распространенный в тайге. В голодные годы молодые стебли и луковицы саранки употребляли в пищу.
3
«Флак-18» – зенитная пушка калибра 8,8 см, использовалась в зенитных частях вермахта.
4
Faust (нем.) – кулак. Намек на имя главного героя одноименной трагедии Гёте.
5
В 500-х батальонах проходили «испытание фронтом» недостойные нести военную службу – уголовники, «политические» и нарушившие устав солдаты.
