Государь Иван Третий - Юрий Дмитриевич Торубаров
Но та вдруг его перебила:
– Мой дорогой Виссарион, почему ты не спросишь меня, как я добралась?
Улыбка сбежала с лица кардинала. Он не понял, что хотела сказать Софья.
– Бомасе мне ничего не говорил. А что случилось? – спросил он, внимательно глядя на нее.
И он услышал о страшном происшествии, которое случилось в последнюю ночь на корабле.
Появление в зале корчмы Буйло сразу испортило всю обстановку, которая царила там до его появления. Девушки начали незаметно расходиться; покидали корчму и трезвые гости. Ушли и соседи Софьи. Подвыпивший Буйло потребовал от хозяйки, чтобы она вернула девушку, недавно ушедшую отсюда. Но всегда послушная хозяйка вдруг стала сопротивляться. Вначале она пыталась убедить своего известного посетителя тем, что девушке нездоровится, она ей не принадлежит, что она здесь проездом.
Но эти слова не остановили Буйло.
– Я ей хорошо заплачу. – Он вытащил из-за пазухи кисет с деньгами и грохнул им о стол.
– Не надо никаких денег! Прошу тебя, умоляю! – Старуха встала на колени.
Но разве можно умолить сердце, в котором не осталось человеческих чувств? То ли их не было у него со дня рождения, то ли он потерял их в той жизни, которая была наполнена изменой, преступлениями, борьбой за власть.
Он откинул ее, поднялся и не совсем твердой походкой направился к лестнице, сказав своему служаке:
– Веди!
Буйло пару раз грохнул по двери. Ничего не подозревающая Софья, уже лежа в постели, воскликнула:
– Что вам надо?
– Тебя, красотка, тебя! Открой! – рявкнул он так, что зазвенели окна в коридоре.
– Уходите! – воскликнула она. – Я позову хозяйку!
– Зови! Старая коза валяется на полу и вряд ли поднимется.
– Уходите!
Но долго стучать он не стал. Удар ногой – и дверь влетела в комнату. И он вошел. Огромный, страшный, подобный зверю. Его руки, поднятые вверх и обнаженные по локоть, были покрыты черной шерстью. Его толстые пальцы с длинными ногтями походили на когти какой-то дьявольской птицы. Расстегнутая до пупа рубаха открывала жирную волосатую грудь. Заросшее лицо с оскалом крупных редких зубов довершало его портрет.
Она не знала, откуда у нее вдруг появилась смелость, чтобы издать крик:
– Помогите!
Но кто придет на помощь? Хила была у подруг. Все посетители сидели взаперти, спасаясь от этого чудовища.
– А-а-а! Помо… – голос внезапно оборвался.
Чудовище заткнуло ей в рот тряпку. В соседней комнате этот крик услышал один из приезжих.
– Что там? – Он вскочил с кровати.
– Василий, остынь! То свирепствует Буйло, страшный пират. Не вздумай связаться! Этому пирату нет равных по силе.
Софье удалось вырвать тряпку изо рта и издать душераздирающий вопль:
– Спасите!
Василий вихрем сорвался с места и бросился на крик. Но у прохода он увидел молодца, преградившего ему путь. Московские кулачные бои не прошли даром. Пират получил такой удар, что, отлетев к стене, на какое-то мгновение прилип к ней, а потом мешком рухнул на пол. Буйло между тем стал срывать с Софьи одежду вместе с одеялом, в какой-то мере защищавшим ее. Увидев ее налитые голые ножки, он совсем озверел. Еще мгновение – и свершится страшное.
И тут какая-то сила оторвала Буйло от девушки, и он повис в воздухе. Тотчас раздался звон битого стекла, и его огромное тело, отчаянно жестикулируя руками и ногами, словно пытаясь удержаться в воздухе, воткнулось круглой головой в землю.
– Ну вот и все! Ты спасена! – проговорил молодой человек на непонятном ей языке.
Несмотря на то, что не знала смысла его слов, она поняла, что спасена, и, прикрывая оголенные ноги остатками платья, вскочила и бросила взгляд на спасителя. На какое-то мгновение взгляды их встретились. Это была вспышка, которая осталась в их памяти на всю жизнь. Софья, даже не поблагодарив его, кинулась прочь из комнаты искать спасения в жилище хозяйки, не веря, что чудовище не вернется, и боясь, что все может повториться.
Почти все, кто остался в корчме, увидели, что произошло с Буйло. И вдруг у них появилась смелость и решительность. Они, словно по команде, ринулись на пиратов. Те еле унесли ноги. Слава Буйло потухла, как падающая звезда…
Вот что услышал Виссарион. Он не знал, что и сказать, но потом поблагодарил Бога, что все так благополучно закончилось. И сказал Софье, что он разберется с Бомасе за этот случай. Затем заговорил наигранно веселым голосом:
– Видишь, дорогая Софьюшка, как все хорошо кончилось. Теперь тебя ждет другая жизнь. Ты – царица. И посмотри в окно, сколько у тебя объявилось друзей.
С улицы доносился шум. Она увидела давних друзей и не сдержала улыбку. Многих узнала: князей Юрия и Дмитрия Траханиотов, Ласкаревых, Ангеловых, Ховриных, Головиных…
– О, сколько их! Но где они были раньше? Но ничего, я их возьму с собой! – решила она. – Пусть увидят, какая у меня свита.
Еще больше поднял настроение Виссарион, когда объявил, что папа дает ей шесть тысяч дукатов в качестве приданого. Это было здорово! Ее радость заметил и Виссарион. И он решил, что подошел подходящий момент, и начал разговор:
– Дорогая моя Софьюшка, все обойдется. Благодари нашего папу. Не захотел бы он тебе помочь, ютилась бы ты в этом домишке. А, может быть, и еще хуже.
– Как же я должна отблагодарить папу? – спросила Софья, понимая, что сейчас откроется какая-то тайна.
– Отблагодарить… – повторил Виссарион и задумался.
Она расценила это как его нерешительность и… испугалась, что вдруг папа раздумает дать ей столько денег.
– Говори, Виссарион, я все выполню, что будет в моих силах.
– Ты должна будешь помочь государю во благо его страны заключить с папой договор и подписать Флорентийскую унию.
Увидев, что лицо Софьи стало недовольным, Виссарион пояснил:
– Ты умная и должна понимать, что этот договор позволит твоей, – он выделил это слово повышением голоса, – стране получить большую выгоду от единства митрополий. Вы станете дружить с Литвой, Польшей, другими государствами, подписавшими эту унию. Ты, царица, должна понять, что это объединение позволит твоей стране многое взять от нашей культуры. Да и сохранить своих людей. Кто попытается на вас напасть, если вы будете в союзе со многими европейскими государствами?
Софья при этих словах ехидно улыбнулась.
– Ты что? – спросил Виссарион, заметив ее улыбку.
– Я хорошо знаю, как этот союз помог моему дяде. Да, я слышала, что Франция и Англия почти сто лет воевали друг с другом. Союзники…
Виссарион даже выпрямился:
– Не надо судить по нескольким эпизодам об огромном влиянии такого союза на жизнь европейских народов. Как говорится, в семье не без урода. Да и делать это надо будет не сразу,
