Избранные и прекрасные - Нги Во
Таксист высадил меня перед зданием, похожим на ресторан, уже закрытым на ночь, и я с любопытством оглядела его. Меню, приклеенное к зеркальному стеклу, было исписано сплошь непонятными мне знаками, и, когда я подергала дверную ручку, оказалось, что она заперта. Мне показалось, что внутри кто-то ходит, но заглянуть в окна не давали плотные жалюзи.
В конце концов я обошла ресторан вокруг и отыскала стальную дверь более привычного вида. Я громко постучала, а когда в двери открылся глазок, старательно улыбнулась.
– Привет, у меня тут визитка от…
К моему изумлению, дверь вдруг распахнулась, и в дверном проеме возникла китаянка в брюках и длинной бордовой тунике. Я удивленно заморгала, глядя на нее, а она с нетерпением закивала, жестами приглашая меня зайти.
«А, так это потому, что я…» Мысль показалась мне чуждой, я озадаченно поднялась на несколько ступенек, ведущих к залу ресторана.
Наверное, я ожидала увидеть что-нибудь величественное – с золотыми идолами и ложами для курильщиков опиума. И, уж конечно, не думала, что увижу зал ресторана с красными виниловыми кабинетами по кругу и десятком едоков вокруг стола, заставленного тарелками с объедками. Все посетители были моих лет, может, чуть старше, женщины носили брюки, как мужчины, и передавали бутылку из рук в руки, наливая из нее друг другу в чайные чашечки.
Девушка в мужской рубашке с закатанными рукавами заметила меня первой, толкнула парня, сидящего рядом, – у него были грозные патрицианские брови, козлиная бородка и помочи поверх рубашки. Вскоре уже все глазели на меня с разной степенью любопытства и враждебности. Не улыбаясь, я ответила взглядом каждому и показала визитку.
– Это дал мне Кхай, – объявила я. – Он сказал, чтобы я пришла.
Я ждала, не зная, какой топор обрушится на мою голову, но все сидящие за столом вдруг дружно пожали плечами, а потом ножки стульев заскрипели по полу – люди двигали их, теснились, чтобы я могла взять еще один стул и сесть рядом с ними. Усевшись, я озадаченно воззрилась на остатки еды: непривычно белые булочки, кучки жилистого мяса, едва доваренные овощи, блестящие от жира, какие-то тонкие белые штучки, напомнившие мне сухожилия на тыльной стороне тетушкиной ладони. Я спохватилась и отвела глаза, но девушка, сидящая рядом, заметила, как я таращусь на тарелки.
– Хочешь, я тебе положу? – спросила она. – Ты голодная?
– Нет, – сухо отказалась я, но она уже засуетилась, схватила тарелку и принялась накладывать в нее то, чему я даже не знала названия. И теперь все опять смотрели на меня, а она подала мне палочки для еды. Я взяла их и перевела взгляд на бутылку.
– Я не прочь выпить немножко, – с надеждой произнесла я. Сидящие за столом быстро переглянулись, потом девушка решительно взяла бутылку и плеснула мне из нее в чайную чашечку.
Мне хватало ума понять, что они отказывают мне в уме и что эта игра распространена во всем мире. Но мне уже случалось играть в нее, и я была готова поручиться, что имела дело даже с более крепким спиртным, чем они когда-либо пробовали.
Жидкость в моей неожиданно изящной чашечке имела едва заметный желтоватый оттенок и медленно колыхалась, почти как сироп. Войдя, я видела, как одни сидящие за столом опрокидывают ее одним махом, а другие пьют мелкими глоточками. Могу сразу сказать, что я так делать не собираюсь, подумала я, поднесла чашечку к губам и проглотила ее содержимое.
Оно ударилось о корень языка, прожгло себе путь в горло и опалило изнутри грудь, прежде чем беспокойно обосновалось в желудке. Я по-драконьи разинула рот, чтобы схватить побольше воздуха и успокоить нестерпимое жжение. Бывало и хуже, но не часто и довольно давно, и я потрясла головой, а сидящие за столом расхохотались, и один парень захлопал в ладоши.
– Ну-ка, ну-ка, выпей еще, – заговорила девушка, но мне хватило ума забрать у нее бутылку, хоть руки слегка дрожали.
– Нет, дорогая, давай теперь я тебе налью…
Я замешкалась, чтобы не выплеснуть из ее чашечки больше, чем попало внутрь. Она ироничным жестом отсалютовала мне чашечкой, жеманным жестом леди пригубила ее и опустила.
– А, так вот как надо было! – притворилась я удивленной. – Ничего-то я не знаю…
От этих слов за столом вспыхнул спор – явно не в первый раз, его вели отчасти на английском, отчасти на другом языке, стремительно, горячо и рьяно. Девушка рядом со мной снова поднесла чашечку к губам, улыбнувшись мне одними глазами. Я так и не поняла, дружеская это была улыбка или нет.
– Значит, Кхай позвал девчонку, которая ничего не знает.
– Ну, я-то знаю, что не знаю, – вмешалась я. – Может, ты меня научишь…
Она так прищурилась и отстранилась, что я невольно села прямо. Здесь, конечно, была не «Золушка», но и не «У Пегги» – крохотное заведение у переулка Портер-Боулинг, где собирались в основном девушки и подавали только сваренные вкрутую маринованные яйца из гигантских горшков с рассолом. Об этом я на время забыла, поэтому вскинула подбородок и притворилась, будто не забыла ничего.
– Чему здесь учиться такой, как ты? – спросила она.
– Для начала скажи, как тебя зовут.
Помявшись, словно у нее попросили луну с неба, она пожала плечами.
– Бай. А тебя?
– Джордан Бейкер, – ответила я, и ее взгляд стал растерянным.
– Нет, по-настоящему, – сказала она, и я снова отстранилась.
– Это и есть мое настоящее имя, – холодно объяснила я. – Можешь пользоваться им или выбрать для меня что-нибудь получше.
Она нахмурилась, словно решая, хочет ли давать мне имя, но тут стальная дверь распахнулась, впуская новую компанию посетителей во главе с Кхаем. Все вошедшие были одеты более-менее так же, как во время своих выступлений, о чем я уже знала, за ними волочились обрывки бумаги – узкие бирюзовые, рассекающие воздух, как змеи, мелкие розовые, распускающиеся цветами вишни, похожие на искры багряные, которые осели на длинный рукав одной из девушек и тлели на нем, пока какой-то услужливый парень не потушил их, прихлопнув ладонью.
Но что важнее всего, у вновь прибывших были с собой еще две бутылки спиртного, и, хоть оно совсем мне не понравилось, я невольно вздохнула с облегчением.
Что было дальше, запомнилось мне как в тумане. Бай настойчиво подливала мне, и я в отместку подливала ей, кто-то смеялся над нами, еще кто-то пытался рассказать мне легенду, связанную с этим спиртным, которую я, впрочем, слушала как обычно, то есть не слушала вовсе. Помню, как я закинула руку на плечо Бай и как она поспешно сбросила ее, и
