Нелли Шульман - Вельяминовы. Начало пути. Книга 2
— Ты ему не сказала? — Степан подхватил дочь на руки и та, улыбаясь, захлопала пухлыми ладошками.
— На вот, погрызи, — усмехнулся Ворон, протягивая Мирьям галету. Та сразу вцепилась в нее и стала обсасывать, чмокая ротиком.
— Месяца через два начну ей мясо давать, — Эстер перегнулась через борт и посмотрела на прозрачную воду. «Конечно, хотелось бы свежее, а не солонину, ну уж ладно. А Вискайно — нет, конечно, ничего не сказала. Объяснила, что у него была травма, вот и все. Он меня за мужчину принял, — Эстер рассмеялась.
— Ну конечно, — понизив голос, отозвался Степан, — я-то думал, ты хоть когда кормить начнешь, — тут, — он кивнул на ее грудь, — хоть что-то появится. Непонятно, откуда все это молоко берется.
— Если бы ты, хоть немного знал анатомию, — начала жена, но Ворон обнял ее за тонкую талию и шепнул: «Ту анатомию, которая мне нужна, моя радость, я знаю прекрасно. Каждую ночь ее повторяю, как уж тут забыть».
Эстер чуть покраснела, и спросила: «А какая тут глубина?».
— Восемьдесят футов, не поверишь, — улыбнулся Ворон. «Рыбы вокруг тьма-тьмущая, кок обещал сделать ее по-индийски, как ты любишь, специи у него есть».
— Так что, это начало континента? — спросила Эстер, забирая у мужа задремавшего ребенка. — Ты же мне говорил, что прибрежные воды обычно мельче.
— Нет, рановато, — Ворон вгляделся в горизонт. «Это просто отмель, хотя непонятно, откуда она здесь появилась. Как только появится мало-мальски приличный ветер, мы сразу же снимемся с якоря — незачем тут торчать. Ладно, — он поцеловал жену, — пойду к нашему гостю.
— Здравствуйте, сеньор Себастьян, — раздался над ним красивый, низкий голос.
— Кастилец, — подумал Вискайно, и открыл глаза.
Высокий, мощный мужчина стоял, прислонившись к косяку двери, смешливо глядя на капитана. У него было смуглое, хищное, лицо, тонкие губы чуть улыбались, каштановые волосы, выгоревшие на концах до темного золота, были чуть побиты сединой. Один глаз был закрыт черной кожаной повязкой, а второй — глубокой лазури, — смотрел прямо на Вискайно.
Незнакомец погладил короткую, ухоженную бородку и шагнул в лазарет. Пахло от него чем-то теплым и пряным, рубашка была — небесной белизны, а камзол — лучшей испанской кожи.
— Где я, сеньор? — спросил Вискайно.
— На моем барке, — мужчина присел на соседнюю кровать. «Называется — «Звезда».
— А куда вы идете? — Себастьян чуть приподнялся.
— Я не иду, — незнакомец рассмеялся. «Я, — он щелкнул длинными пальцами, — прогуливаюсь, сеньор Вискайно. Для собственного удовольствия».
Вискайно вдруг вспомнил описание, которое знали назубок все испанские капитаны, плававшие в Новом Свете, и побледнел.
— Правильно, — ласково сказал мужчина. «Вижу, узнали. Можете называть меня сеньор Куэрво».
— Вы меня убьете? — спросил Себастьян.
— Я не убиваю гостей, — мужчина откинулся к переборке и сцепил пальцы. «Тем более раненых. Как только мы окажемся в виду берегов, принадлежащих его величеству королю Филиппу, я дам вам шлюпку с провизией, водой и оружием, и спущу на воду. Плывите, куда вам угодно. А пока — я вас кормлю и лечу, и так будет дальше».
— Что со мной, было? — спросил Вискайно. «Ваш хирург сказал, что мне пришлось отнять палец».
— Он был раздавлен, — безразлично сказал Куэрво, рассматривая игру морской воды за бортом. «Ну, и вы были, конечно, истощены. Но у меня хороший врач, не бойтесь».
— Очень искусный, — согласился Вискайно. «Вы, — он помедлил, — читали мой судовой журнал?
Те вершины, которые видел мой вахтенный, в мае, они, должно быть, сейчас уже далеко отсюда. Мы ведь у берегов Южной Америки, не так ли?».
Куэрво сказал: «Выздоравливайте, — и поднялся.
— Если бы вы попали ко мне в руки, я бы вас вздернул на рее, невзирая на ваше состояние, — задумчиво проговорил испанец.
— У нас разные представления о чести, сеньор Вискайно, — сухо ответил Ворон, и, чуть поклонившись, вышел.
Степан потянулся и зажег свечу в фонаре, что висел на переборке. Девочки даже не проснулись, — Эстер только поближе прижала к себе дочку, — она кормила в постели, и обе задремали.
Ворон оделся и сел за стол. «Черт, ну когда же будет ветер», — подумал он, глядя на лунную дорожку, что виднелась на воде. «Рыбы тут столько, что хоть руками ее лови — странно это.
Грендал говорит, матросы шепчутся, что это, мол, все из-за «Святого Фомы», мол, не надо было его трогать. И вон, — капитан прислушался и усмехнулся, — вахтенный свистит, ветер вызывает. Хотя, — он зевнул, — еще Йохансен, помню, говорил, что, если ребенок на корабле родился, то это отличная примета, к счастью. Все будет хорошо».
Ворон вдруг похолодел. «Господи, конечно. О чем я только думал, какой дурак я был.
Йохансен же мне рассказывал про такие банки. Никакая это не банка. Надо немедленно сниматься с якоря».
Он взбежал вверх по трапу и спокойно сказал Грендалу, стоявшему вахту: «Уходим отсюда.
И разбудите мистера Фарли, я тут останусь».
— Что случилось? — в лунном свете серые глаза Грендала казались серебряными. Степан, молча, стал поднимать якорь. «Идите, мистер Грендал, — сухо сказал капитан, — выполняйте распоряжение».
— Будите всех и спускайте на воду шлюпки, — велел Ворон, когда Фарли появился на палубе.
«Нам надо отойти отсюда, как можно дальше, придется на веслах, сами видите — ветра нет.
Провизия и вода уже подготовлены, вы, мистер Фарли, садитесь в шлюпку с испанцем и моей семьей, возьмите еще двоих-троих матросов. Вы, мистер Грендал — с остальными».
— Что это? — спросил Фарли, указывая на чуть вспучившуюся поверхность воды. «Что это, капитан?».
— Делайте, что приказано, — велел Ворон и коснулся якоря — он был горячим. «Идите сюда, — подозвал он помощников, — потрогайте.
— Да что это там, внизу? — прошептал Грендал.
— Мы бросили якорь на склоне подводного вулкана, и, — Ворон посмотрел на пузырящуюся вокруг «Звезды» воду, — в любой момент может начаться извержение. Я пущу ее в дрейф, будем надеяться, что все-таки появится хоть какой-то ветер, — он внезапно, нежно погладил обшивку борта.
— А нам надо быстро убираться отсюда, иначе мы взлетим на воздух. Потом, — он помедлил, — потом пришвартуемся обратно к «Звезде». Все, хватит болтать, начинайте работать, — велел Степан и чуть слышно пробормотал: «Пришвартуемся, если от нее что-то останется».
Он помедлил, глядя на спущенные шлюпки, и крикнул: «Все в порядке?». «Да!», — донесся до него голос Фарли. Ворон внезапно понял, что никогда еще не бросал свой корабль. «Прости, девочка, — шепнул он, и стал быстро спускаться по веревочному трапу.
— Я сам сяду на весла, — сказал он первому помощнику. «Ворон, — Эстер, закутанная в темный плащ, отодвинула капюшон и посмотрела на него большими, черными, как ночь глазами.
Дочка спокойно спала в холщовой перевязи у нее на груди.
— Все будет хорошо, — нарочито спокойно сказал Степан, работая веслами. «Прогуляемся и на рассвете пришвартуемся обратно. Не волнуйся, радость моя».
Вискайно вдруг изумленно вгляделся в Эстер и проговорил: «Вы женщина?».
— Да уж не мужчина, — сердито пробормотала та, не отрывая взгляда от стройного силуэта медленно дрейфующей «Звезды».
Степан зевнул и чуть приподнялся с днища шлюпки.
— Ну, на пару миль мы отошли, — сказал Фарли, что стоял вахту. «Вон и Грендал с ребятами.
Может, будем возвращаться, капитан?».
— Нет, — Ворон зачерпнул воды за бортом, — она была теплой, — и умылся. Все вокруг еще спали. Робкий, розоватый рассвет поднимался над тусклой, серой поверхностью моря.
«Рано еще, мистер Фарли, «Звезда» слишком близко к вулкану. Как и мистер Грендал, впрочем, — Степан выпрямился и замахал рукой: «Уходите оттуда!».
— Капитан, — раздался тихий, медленный голос Фарли. «Смотрите».
Поверхность океана вспучилась, и взлетевший на восемьсот футов в небо фонтан воды и дыма поднял вместе с собой шлюпку Грендала. В воду полетели куски лавы и камней, и Степан закрыл собой жену и дочь.
Мирьям проснулась и заплакала. «Сейчас, детка, — прошептала Эстер и дала дочери грудь.
«Ворон, что там? — спросила она снизу.
Степан повернул голову и увидел, как почти двадцатифутовая волна переворачивает «Звезду» вверх килем. Выброшенная вулканом лава заколотила по днищу, доски стали трескаться, и барк начал медленно погружаться в море.
— Там, — Степан откашлялся, и встал, — неприятность.
Когда волна дошла до них, она была уже шести футов и шлюпку только чуть качнуло.
— Подбирайте все, — распорядился Степан. «Нам сейчас любой кусок дерева пригодится. И провизию тоже, если что-то выплывет».
Когда море утихло, они выловили того, кто выжил со второй шлюпки. У Грендала была разбита голова, и Эстер, увидев его ожоги, тихо сказала мужу: «Я, конечно, взяла с собой снадобья, но…
