Детлеф Йена - Русские царицы (1547-1918)
Внешняя политика Екатерины служила защитой внутреннему развитию. Территориальное расширение пространства и духовно приблизило Россию к Европе. Разделение польских областей в 1772 году было в то же время и примером для внутренней губернской реформы 1775 года. Екатерина рассматривала свою внешнюю политику как общеевропейское дело. Она сама была лучшим в России и Европе интерпретатором и пропагандистом своих намерений. Семилетняя война показала военный вес ее страны. До 80-х годов Россия смогла добиться того, чтобы в европейской системе считались с ее интересами. И в дальнейшем Екатерина придерживалась достигнутых в Польше приобретений и завершила их в 1795 году. После короткой войны в 1790 году она защитила статус-кво со Швецией. В немецких делах вес России имел значение во всех спорных случаях.
Но политика Екатерины встречала растущее сопротивление, исходящее от Англии и Пруссии. Гегемонистские претензии против Турции в «Греческом проекте» переросли в концепцию христианско-европейского возрождения на Босфоре под русским управлением, которая не вдохновляла европейские державы и скорее относилась к сфере идеологической риторики, чем к области политической практики.
Литератор по собственному призванию
Такая правительница, как Екатерина II, чьи просветительские идеалы разбились о русскую действительность, чей истинный вклад в величие России заключался в войнах и завоеваниях и которая осуществляла честолюбивый план самой определять приговор истории о личности Екатерины – просвещенной абсолютной монархини, отдающей себя без остатка общему благу населения, неизбежно должна была взяться за перо. Этого требовали повседневная работа, избранный ею стиль правления и забота об имидже просветительницы. Екатерина ощущала себя поэтом, писателем и журналистом. Она не только публиковала собственные литературные произведения с пока еще не подходящими для России морально-философскими сентенциями, но и вступала в полемику со своими оппонентами.
Она оказывала протекцию журналу «Всякая всячина», для которого писала анонимные статьи по общефилантропическим вопросам. Критики, например Николай Новиков, острый на язык поместный дворянин, издававший сатирический журнал «Трутень», посмеивались над поверхностным (с точки зрения литературной и духовной) анонимом. Екатерина совершила ошибку, давая отпор острой общественной сатире с помощью принципов самодержавного государственного авторитета и попала в невыгодное положение, потому что в литературе она отличалась меньшими способностями, чем масон Новиков. Духовная свобода останавливалась перед священной особой императора. Издание «Трутня» было прекращено. Духовное, культурное и литературное многообразие простиралось в России, насколько хватало руки императрицы. Масонам, хотя и связанным с Просвещением и привезенным Екатериной в Россию, запретили деятельность лож, как только они уклонились от прямого доступа контроля.
Екатерина II написала много комедий, веселых и легкомысленных. Критики были беспощадны к пьесам. С годами легкость прошла. Пугачевский бунт всерьез обеспокоил Екатерину, сделал ее недоверчивой и обидчивой. Комедии приобрели обостренную духовную направленность и позднее были нацелены против тех сил, которые стремились избежать контроля со стороны верховного цензора – Екатерины II. Камнем преткновения вновь был Новиков. Благодаря друзьям и значительному состоянию он смог добиться того, чтобы стать относительно независимым. В 1787 год, в год своего величайшего триумфа, когда императрица на глазах Европы увеличила территории Юга России, на империю обрушился голод. Новиков начал кампанию акций помощи и подрывал тем самым в глазах Екатерины благотворительность, осуществляемую через государство. Обращение с Новиковым показало, как Екатерина обходится с непокорными умами: сначала литературная полемика, затем полицейский надзор, запрет на публикации, поиск «религиозных ересей» и «бессмысленных нововведений» в печатных работах; наконец (после разразившейся во Франции революции) в 1792 году – арест. Царица даже не знала, в чем обвинить Новикова. Она считала его «опасным преступником», которого следует приговорить к смерти. Только благодаря своему «природному человеколюбию» она ограничилась 15 годами заключения в Шлиссельбургской крепости. Четыре года провел Новиков в тюрьме, прежде чем его освободил самый рьяный противник Екатерины – ее сын Павел.
Так же, как с Новиковым, произошло и с другим дворянином – Александром Радищевым, который в 1790 году опубликовал книгу «Путешествие из Петербурга в Москву». Она была наполнена таким возмущением нетерпимым положением в крепостнической России и таким бунтом против абсолютной монархини, что Екатерина считала, что автор заслуживает смертную казнь, к которой приговорен судом, но «по милосердию и для всеобщей радости», по случаю заключения мира со Швецией, смертная казнь заменена была заменена ссылкой в Сибирь. Для императрицы тоненький томик дышал не только духом Французской революции. Она считала Радищева более опасным, чем Пугачев.
Особое разочарование Екатерине приносило не только то, что протесты служили помехой миру ее собственных представлений о России, но и то, что выразителями мятежных настроений становились представители дворянства – того сословия, которое она считала своей опорой, всеми силами содействовала и предоставляла привилегии. Дворянству служило как учрежденное в 1775 году губернское устройство, так и Жалованная грамота 1785 года. Привилегии дворянства и его влияние на местное управление усилились. Через дворянские общества оно получило право относительного сословного самоуправления. С этого времени дворяне сами определяли, кто может принадлежать к избранному сословию. Дворянское звание стало наследным, его носители не должны были платить персональных налогов и им было разрешено иметь крепостных. Дворянин мог покупать деревни, возводить фабрики, разрабатывать месторождения полезных ископаемых в своих владениях. Если он не хотел, он не обязан был служить государству. Жалованная грамота выражала лишь всеобщее моральное обязательство, что дворянин, если самодержавное государство попадет в беду, должен тотчас же и всеми силами спешить на помощь. Несмотря на то что Екатерина в том же 1785 году Жалованной грамотой ввела Городской устав, Россия под ее правлением оставалась дворянским государством, которое и дальше связывало крепостных крестьян.
Ссоры вокруг престола
Самодержавный ум Екатерины определял и императорский порядок престолонаследия. Со дня своего восшествия на престол Екатерина знала, что по достижении Павлом совершеннолетия она должна будет передать престол ему. Павел же все более и более перенимал манеру поведения Петра III, он начал ненавидеть свою мать. Екатерина, в свою очередь, обходилась с сыновьями Павла Александром и Константином так, как в свое время Елизавета с ней и Павлом. Не только при дворе поговаривали о том, что императрица исключит Павла из наследования престола в пользу Александра. С годами на Екатерину все больше давил страх перед законными притязаниями Павла на престол. Этим объясняется то, что она в своих воспоминаниях не упускала возможности внушать читателю, что Павел – сын Сергея Салтыкова и не имеет права на престол. Но императрица не приняла окончательного решения, а Александр был не готов украсть у отца корону.
В сентябре 1796 года у Екатерины случился легкий удар. Она была разочарована тем, что шведский король Густав IV отказался от брака с ее внучкой Александрой. Императрица быстро оправилась. 6 ноября 1796 года последовал второй удар – он был смертельным. Только спустя часы императрицу нашли в коридоре перед ее гардеробной. Она прожила еще несколько часов, едва приходя в сознание, и хотя каждый ждал, – решающее слово о престолонаследии больше не вырвалось из умирающих губ. Тайну своей воли она унесла с собой в могилу.
«Великий муж, которого зовут Екатериной»
Дело жизни Екатерины оспаривается по сегодняшний день. Оно не допускает никаких идеализирующих преувеличений. Остается интересным вопрос, чего в действительности для России и Европы достигла она, в отличие от других русских царей. Какое значение следует придавать тому факту, что она была женщиной, и какова ее историческая роль в соотношении с другими правившими царицами? Екатерина И была выдающейся, абсолютной и самодержавной правительницей России. Ее смерть символизировала окончание целой эпохи. Позднее тривиальная месть ее сына не умалила достижений Екатерины II. В историческом смысле она добилась державно-политического величия. Ее общественно-политические идеалы коренились в Западной Европе и были мало пригодны для России. Методы правления Екатерины не отличались от методов ее «коллег-мужчин». В противоположность столь многим царям она была энергичной и волевой личностью. Своих предшественниц на троне она превосходила, не в последнюю очередь, по вошедшему в легенды числу любовников. Она расширила принцип фаворитизма до политического размера, не подчиняя себя при этом воле своих фаворитов. По сравнению с Екатериной I, Анной Ивановной или Елизаветой Петровной Екатерина II отличалась важными личными достоинствами. Она не была игрушкой в руках жаждущих власти сановников. Не могла она и сослаться на прямые исконно русские традиции. С протестантской основательностью она подчинялась общей русской традиции правления и проводила ее с железной волей, умелой политикой в отношении персоналий и едва ли не чрезмерно преувеличенным сознанием величия своей исторической миссии. Петр I сделал возможным вхождение России в Европу. Екатерина II окончательно закрепила положение России как великой европейской державы.
