Сиротский поезд - Мари Уинтерс Хэйсен
— Ты не помнишь, когда отец и мать погибли в огне?
— Это было давно.
— Я не говорю о приемных родителях. Я говорю о настоящих, которые так же погибли. Забавно, но огонь унес жизнь моего мужа и сына.
— Но я же сказала, что ничего не помню…
— Хватит лгать! — крикнула Корин. — Мне нужна правда — и сейчас. Если я ее не услышу, то выгоню тебя вон. И не вздумай поджечь дом, так как полиция обратится к твоему прошлому.
— Хорошо. Я убила родителей, но они заслужили. Они избивали меня. Я не могла больше это перенести, поэтому однажды ночью, когда они спали, я подожгла дом.
— А твои приемные родители тоже тебя били?
— Нет, я им нужна была не как дочь, а как сила для работы на ферме с рассвета до заката. А он… он…
Дульси была настолько растеряна, что не могла продолжить. Если ее рассказ о физическом и сексуальном насилии был всего лишь игрой, то из нее получилась хорошая актриса.
— Я пыталась сбежать, но власти нашли меня и отправили назад на ферму. С того времени меня стали запирать на ночь в комнате. Однажды я взяла лопату, разбила им головы и подожгла дом.
— А что ты скажешь о моем муже и сыне? Что они тебе сделали плохого?
Дульси опустила голову, не желая глядеть в лицо человеку, который был столь добр к ней, всегда любил, даже если эта любовь предназначалась настоящей дочери, а не самозванке.
— В тот день, когда ты ушла за покупками, я вошла в твою комнату и примерила изумрудное колье. Тео нашел меня там и подумал, что я собираюсь его украсть. Он грозился рассказать, когда ты вернешься. Я последовала за ним к каретному сараю, умоляя ничего не говорить, но он не слушал.
— И ты ударила его по голове и устроила пожар?
Дульси кивнула и тыльной стороной ладони смахнула слезы.
— А Джерард?
— Я не убивала его, даже не хотела. Он увидел, что сарай в огне и вбежал внутрь, чтобы спасти Тео. Крыша стала рушиться, и он так и не вышел.
— И ты расправилась с моей семьей из-за драгоценной безделушки, — с грустью сказала Корин.
— Дело не в колье, — воскликнула Дульси и зарыдала так сильно, что едва могла говорить. — Ты и доктор Уилмот были единственными в моей жизни, кто хорошо ко мне относился. Я боялась, что, если Тео расскажет, вы прогоните меня.
— О, Дульси! — крикнула Корин. — Я бы никогда этого не сделала. На самом деле, если ты захотела, я подарила бы тебе колье. Из-за ничего ты погубила мою семью!
— Прости, очень прошу простить. Если бы я могла вернуть все назад, но не могу!
— Раз уж зло совершилось, мы беспомощны что-либо изменить.
Корин с опущенными плечами и поникшей головой поднялась с места. Она выглядела так, будто ее тонкая фигура несла на себе весь мир. Она повернулась и, ничего не сказав молодой женщине, которую считала дочерью, направилась к двери.
— Тебя никогда не доводили до отчаяния так, что хотелось убить? — спросила Дульси, когда пожилая женщина переступила порог.
Ответа не последовало.
* * *
Дульси оставалась сидеть в гостиной до тех пор, пока не село солнце и в помещении стало темно. Наконец она поднялась в спальню, зажгла газовые лампы и села на край кровати. В ее сознании мелькали вопросы. Сообщит ли Корин в полицию? Что с ней сделают, когда узнают о преступлениях? Ее арестуют и отправят в тюрьму, а может, казнят?
«Все к лучшему, — угрюмо думала она. — Зачем мне жить? Кроме нескольких счастливых дней с Корин и Джерардом оставшаяся часть жизни станет одним долгим мучением?»
Вдруг раздался тихий стук в дверь.
— Да? — отозвалась она.
Вошла Корин и посмотрела на молодую женщину, сидящую на постели.
— Тебе помочь упаковать чемоданы? — спросила она.
— Нет, у меня немного вещей, — ответила Дульси, думая о том, что может взять только привезенное с собой из штата Индиана.
— Перестань глупить! В конце концов, тебе нужно три дорожных сундука с одеждой, а еще перчатки, шляпки, нижние юбки, чулки…
— Не понимаю, — смутившись, сказала девушка. — И что мне делать со всем этим?
— Мы отправляемся в Англию и во Францию на шесть месяцев. С собой нужно взять много одежды и аксессуаров.
— Но я думала… что после рассказанного…
— Ты же моя дочь, и я люблю тебя, несмотря на все случившееся.
«Она знает, что я не ее дочь. Может, она лишилась рассудка?»
— Я не Мелоди. Она погибла в железнодорожной катастрофе.
— Я хорошо это знаю. Я не сошла с ума, дорогая. Мелодии была ангелом, редким и красивым ребенком со спокойным и любящим характером, который в основном унаследовала от отца, а не от матери. Ты же похожа на меня. Ты не появилась на свет из моей утробы, но по духу ты моя дочь.
— Я не такая как ты. Я… убийца.
Корин положила руки на плечи Дульси, и девушка посмотрела ей в глаза.
— Ты же сама говорила, что была в отчаянии. Мне это знакомо. Я была в таком положении, когда муж вернулся после войны без ног. Я ненавидела нянчиться с ним. Моя жизнь стала сплошным кошмаром из-за домашней рутины, заботы о Пирсе и Мелоди. Опиум помог мне отвлечься от неприятностей, но не избавил от них. В конечном счете мне лишь хотелось убежать в мир наркотиков. Думаю, что Мелоди могла бы сама позаботиться о себе, но Пирс… он полностью зависел от меня. У меня не было выбора: только убить его.
Корин опустила руки и направилась к шкафу. Она открыла ящики и стала рыться в белье, решая, что взять с собой в Европу.
— Спасибо… мама.
Пожилая женщина повернулась, улыбнулась и сказала:
— Ты моя дочь, потому что мы родственные души. Теперь пусть не беспокоятся наши прелестные головки о вещах, которые не можем изменить, и сосредоточимся на путешествии.
Итак, обе женщины оставили позади себя ужасные события прошлого. Как бы там ни было, они были готовы на убийство, чтобы получить свободу и потом наслаждаться ею.
От автора
Несмотря на то что вся история выдумана, настоящим действующим лицом является Чарльз Лоринг Брейс. Он основал Общество помощи детям, одну из организаций, которая являлась частью проекта «Сиротский поезд», отвечавшего за перемещение осиротивших и бездомных детей из больших городов восточного побережья США в сельские местности Среднего Запада с 1853 по 1929 гг.
2015 г.
