Александр Кравчук - Галерея византийских императоров
Жители Константинополя пребывали в постоянном страхе, но под угрозой чувствовали себя в этом огромном городе и германские солдаты — ведь их здесь было менее двадцати тысяч. Они не могли поодиночке выходить на улицу, их не оставляли опасения, что в домах, во дворцах, в подземных укрытиях прячутся вооруженные отряды императорской гвардии, готовые ударить на них, как только подвернется подходящий момент. Чашу реальных и надуманных страхов и сомнений переполнило появление кометы.
Началось с того, что столицу покинул Гайна. Он вышел за городские стены с семьей и частью своей армии якобы лишь затем, чтобы поклониться голове святого Иоанна Крестителя в соборе, расположенном в близлежащем городке Эвдоме. В ночь с 11 на 12 июля оставшиеся в городе готы погрузили на вьючных животных и запряженные мулами повозки весь свой скарб и семьи и утром начали выходить за городские ворота. Но здесь разгорелся настоящий бой со стражниками, к которым немедленно присоединилось и городское население.
Гайна пытался вернуться в Константинополь, чтобы спасти своих земляков, но было уже слишком поздно. Он оказался перед закрытыми воротами, а на городских стенах его ждали толпы вооруженных горожан. В городе к тому моменту осталось около 7000 готов. Часть из них по приказу императора перебили прямо на улицах, часть — несмотря на все протесты Цезария — живьем сожгли в одном из соборов.
Столица была свободна от готов, но Восточная империя лишилась важнейшей части своих вооруженных сил, способных оградить ее от внешних врагов. Префект Цезарий прекрасно это понимал и поэтому отправил в лагерь Гайны епископа Иоанна с просьбой посредничать в переговорах. Но никакие соглашения были уже невозможны — слишком много пролилось крови, слишком сильны были взаимное недоверие и ненависть.
Гайна, к которому присоединились многие солдаты императорской армии, намеревался отправиться обратно в Азию, но для переправы ему удалось собрать лишь плоты и лодки. Тем временем Аркадий поручил командование остатками своей армии Фравите, который также по происхождению был готом, но неизменно верным императору. Имея в своем распоряжении суда военного флота, он сумел разогнать жалкие суденышки Гайны, а налетевший шторм докончил дело, потопив множество лодок.
В конце концов, у Гайны не осталось иного выхода для спасения и себя самого, и своих земляков, как пробиваться за Дунай, на родные земли, почти тридцать лет назад оставленные готами под напором гуннов. Готы перебили всех оказавшихся в их рядах инородцев и переправились через великую реку. Но там, на землях бывшей Дакии, уже прочно утвердились гунны. Их вождь Ульдин незамедлительно выступил в поход против готов. В конце 400 года в одной из битв Гайна был убит. Его отрезанную голову гунны отослали в Константинополь, где ее долго носили по улицам, насадив на копье. Император отблагодарил Ульдина, отправив ему богатые дары и заключив с гуннами мирный договор.
Одиссея Гайны и его племени могла бы послужить сюжетом для великой эпопеи. Сколько путешествий, приключений, войн и битв, сколько мужества и напрасно пролитой крови! К сожалению, нам лишь в общих чертах известны события, связанные с этими трагическими поисками земли, где можно было бы жить в мире и спокойствии.
Осенью все того же 400 года Фравита очистил Фракию от всевозможных банд и разбойничьих шаек. В качестве награды за свои победы он попросил разрешения молиться своим старым языческим богам (что было официально запрещено армейским уставом). Он также получил титул консула следующего года.
В апреле 401 года императрица Евдоксия наконец родила сына, которого в честь деда назвали Феодосием. Это событие еще больше укрепило ее положение при дворе. В это же время вернулись из изгнания Аврелиан и Иоанн, что способствовало укреплению антигерманской придворной партии. В результате первым пострадал от этого сам Фравита. По ложному обвинению его сначала арестовали, а затем и казнили.
Партия Евдоксии все более укрепляла свое положение. Сама она в 402 году получила титул августы, а ее советник и истинный виновник падения Фравиты Иоанн стал комитом. В армии началось повсеместное устранение офицеров германского происхождения. С определенной точки зрения эта политика была весьма резонна — ну как же можно доверять стеречь овец волкам? — но с другой стороны, она лишила государство значительной части его вооруженных сил. Именно поэтому в последующие годы армия Аркадия часто оказывалась бессильной и против гуннов во Фракии, и против орд кочевников Ливии, и против исавров в Малой Азии.
К счастью, удалось хотя бы на какое-то время избежать еще одной опасности: готы Алариха, вроде бы союзники империи, занимавшие до сих пор западные земли Балканского полуострова, в 401 году перешли через Альпы и пошли войной на Италию.
А жителей Константинополя в это время более всего занимали споры, разгоравшиеся между императорским двором и константинопольским епископом Иоанном Златоустом. Будучи с 397 года пастырем здешней христианской общины, он многого достиг на этом поприще. Иоанн не только был прекрасным проповедником, собиравшим тысячи слушателей, но прославился еще и тем, что активно и успешно развивал опеку над больными и убогими, умело направляя щедрые благотворительные взносы набожных дам. При этом он держал в ежовых рукавицах духовенство, к тому времени уже успевшее привыкнуть даже к кое-какой роскоши. Он без колебаний лишал должностей всех, кого считал недостойными занимать их. Впрочем, он сам был примером для окружающих, ведя прямо-таки аскетический образ жизни. Иоанн Златоуст возвысил уровень константинопольской епископской кафедры и укрепил ее верховенство — прежде всего над епископами Малой Азии.
Все это у одних вызывало восхищение, у других — неприкрытую ненависть. Искренне набожные Аркадий и Евдоксия поначалу относились к Златоусту с величайшим уважением, но потом их отношение к нему постепенно менялось. Причиной изменений стали проповеди епископа, который яростно бичевал в них жизнь богатеев, а также пороки и изъяны женщин. В этом был усмотрен намек на императрицу, и враги Иоанна, как из низших слоев духовенства, так и из иерархов, тут же за это ухватились, разжигая подозрения и недовольство.
Самым ярым противником Златоуста оказался Феофил, влиятельный епископ александрийский. В 403 году он прибыл в Константинополь на синод, созванный для рассмотрения дела Иоанна Златоуста. Заседания синода проходили бурно, на них не раз дело доходило до рукоприкладства, и, в конце концов, было принято постановление о снятии Иоанна с должности, а император приговорил его к ссылке.
Едва низложенный епископ покинул столицу, как заболела и умерла старшая дочь императорской пары. Это сочли проявлением гнева небес, и Иоанна тут же вернули обратно. Но это уже не могло его смягчить. В своих проповедях он все резче клеймил императрицу, а одну и вовсе начал с весьма прозрачного намека: «Снова танцует Иродиада, снова беснуется, снова требует, чтобы принесли ей на блюде голову Иоанна!»
И этим он сам подписал себе окончательный приговор. Решения нового синода и кровавые стычки в городе привели к тому, что в апреле 404 года Златоуста снова отправили в ссылку. Из ссылки он так никогда и не вернулся, хотя Евдоксия умерла уже в декабре все того же 404 года (причиной смерти стал выкидыш, и сторонники Иоанна сочли сей факт еще одним проявлением кары Господней).
Иоанн Златоуст побывал в разных местах: он жил и в городках армянского пограничья, и на восточном побережье Черного моря. На его возвращении настаивали и епископ Рима Иннокентий, и император Гонорий, но все их усилия ни к чему не привели. В Константинополе прекрасно знали, что возвращение изгнанника привело бы к серьезным беспорядкам в городе, где и без того в пылу борьбы сторонников и противников нового иерарха лилась кровь и пылали церкви.
Ненависть и жестокость, с которой преследовали друг друга приверженцы одного и того же течения в христианской религии, была воистину поразительна. Создается впечатление, что они слишком дословно поняли слова Евангелия: «Не мир пришел я принести на землю, но меч!» (Матф. 10:34)
Изнуренный длительными скитаниями, Иоанн Златоуст скончался 14 декабря 407 года в местечке Команы на черноморском побережье. Спустя тридцать один год его мощи были перевезены в Константинополь императором Феодосием II, сыном Аркадия, и захоронены в соборе Святых Апостолов, где стоят саркофаги императоров и их жен, в том числе и Евдоксии.
С 404 года Восточной империей фактически правил префект претория Анфемий, человек серьезный и рассудительный. Ему не пришлось противостоять серьезным напастям, хотя в 407 году он и столкнулся с определенными трудностями, когда Стилихон потребовал, чтобы Западу были отданы все балканские провинции, а науськанный им Аларих снова появился в Эпире. К счастью, до войны тогда дело не дошло, поскольку у Западной империи возникли свои проблемы в Галлии.
