Владимир Бумаков - Горячий бетон Себежского укрепрайона. Документальная повесть
Со слов пришедшего вчера сюда капитана-пограничника, саперы знали, что в Асетках остался один пограничник с пулеметом и что если он вдруг появится, его необходимо пропустить через мост и показать направление в Скробово.
Сразу за отбитой далеким пулеметом трелью, в той же стороне начали щелкать гулким эхом одиночные выстрелы карабинов. Похоже, что невидимый пулеметчик с самого начала боя очень экономил боеприпасы. На десяток одиночных выстрелов следовала одна короткая очередь. Потом очереди стали совсем короткими: по три-пять патронов. Потом совсем тишина…
«Похоже, что это тот погранец, про которого нам вчера их капитан говорил – прокомментировал услышанное командир саперной группы – видно, не придет он сюда. Он специально фрицев до утра там ждал, чтобы мы бы услышали, когда они в эту сторону выступят. Давай, дуй в деревню, пусть наши поднимаются. А я мост рвану, когда они подойдут».
6:00
В Скробово никого поднимать уже было не нужно. Со второй половины ночи личный состав батальона находился уже на позициях и теперь командиры сновали между отрытыми траншеями, пулеметными точками и прочими фортификациями, чтобы в десятый раз все проверить и перепроверить. Деревня еще накануне была тщательно подготовлена к обороне, но боевой устав требовал от командиров убедиться, что бойцы, оружие и участок местности к бою готовы. В этом вопросе были тысячи мелочей, но никакая мелочь таковой не считалась. Бойцы дивизии до этого дня в реальных боевых действиях не участвовали, но за их плечами были тысячи часов полевых сборов на полигонах в Башкирии, в месте формирования соединения и поэтому здесь, на Псковщине, солдаты действовали слаженно и грамотно.
Накануне местные жители, как будто предчувствуя последний в их прежней жизни мирный вечер, вытопили все деревенский баньки и большинство бойцов и младших командиров по-быстрому вымылись после нескольких трудовых дней; затем они разбрелись по своим позициям, чтобы хоть чуть-чуть поспать на разложенных по дну окопов шинелях.
Старшим офицерам батальона до банных процедур добраться было не суждено. Они рассматривали карты, потом ходили между позициями, затем опять склонялись над планами, что-то в десятый раз обсуждая.
В итоге, к утру 9 июля сама деревня Скробово и прилегающие к ней холмы были превращены в хорошо подготовленный оборонительный опорный пункт. На склонах холмистой гряды, протянувшейся вдоль охраняемой батальоном дороги, были оборудованы позиции для нескольких 45-ти миллиметровых артиллерийский орудий. Чуть выше орудийных позиций были сооружены укрепленные пулеметные точки.
Пока все было тихо, наша оборона в Скробово выглядела мощно и грозно. Но командиры прекрасно понимали, что у всей этой мощи есть один большой недостаток.
В тылу этого батальона до самого Себежа больше никого не было…
Соседний батальон полка находился в восьми километрах левее, за обширным массивом соснового леса, у деревни Байдаково. Никакого стыка с ним у гарнизона опорного пункта в Скробово не было. Поэтому рассчитывать этим двум батальонам можно было только на себя.
Прибывшие накануне вечером в Скробово капитан Знотин и пятеро его пограничников, поужинав у пехотинцев и наскоро помывшись в бане, пошли по каменной дороге в деревню Плейково, где в тревожном ожидании несло службу отделение пограничников, оставленное Знотиным два дня назад для прикрытия одной единственной дорожки, идущей из Латвии через большое болото и выходящей прямо к нашим ДОТам.
Встретившему и накормившему их в Скробово пехотному лейтенанту Знотин сказал, что оставаться в деревне он со своими пограничниками не будет. «У вас тут, я смотрю, войск вполне достаточно, чтобы фрица встретить как подобает. Поэтому путаться под ногами у вас я не буду. Пойду в Плейково, к своим. Нам еще дорогу там держать, скорее всего, придется» – подытожил Знотин.
«Мой старшина там остался – кивнул капитан в сторону Асеток – уверен, он подаст сигнал, как только немец в эту сторону двинется».
Поблагодарив пехотных за ужин, Знотин построил своих пограничников и ушел в ночь, чтобы в пяти километрах отсюда принять под командование уже другой участок границы и готовить его к обороне.
6:20
На улицах Скробово стали собираться местные жители. Из дворов они выводили лошадей, запрягали их в телеги, на которые грузили свой нехитрый домашний скарб: кур в плетеных корзинах и всякую поклажу. Коренастый, плотного телосложения деревенский мужик, который руководил всем этим действом, сообщил подошедшим командирам, что ночью большинство местных приняло решение уходить из деревни.
«Я немца в первую мировую воевал – рассказывал деревенский предводитель военным – Он сейчас тут все из пушек обстреливать начнет. Деревня сгорит вся наверняка. Посему, пойдем мы, подобру-поздорову, пока возможность есть. В Барлово, да в Стеймаках отсидимся».
8:00
Нестройная колонна деревенских жителей ушла по узкой, пыльной дорожке в сторону виднеющегося в двух километрах леса. Из деревни, еще вчера наполненной мягким духом жилья, пахнуло какой-то нехорошей пустотой.
Пехота, наблюдавшая, как местные обреченно покидают свои дома, заметно загрустила. «Так, товарищи бойцы – прекратил эту тихую тоску бывалого вида капитан – Все по местам. Ушли местные, это хорошо. Не надо нам беспокоиться за них, чтобы не подстрелить во время боя. Нам уходить некуда. Будем стоять здесь».
(Старинная деревня Скробово после войны не восстановилась. Из ее жителей до середины девяностых годов дожили всего два человека. Один из них и рассказал мне про бани и уход из деревни. Часть жителей вернулась в деревню только в августе 1941 года, спустя месяц после боя. Они и похоронили наших погибших в деревне и в окрестностях бойцов. Примечание автора)
9 июля 1941 года. Деревня Плейково
8:00
Прибывший сюда в середине ночи Знотин уже почти спал на ходу, но как офицер-пограничник, должен был соблюсти требования устава пограничной службы и принять доклад старшего погранаряда, оставленного охранять единственную на этом участке дорогу. Из рапорта своего сержанта Знотин выяснил, что за истекшее время никто с латвийской стороны интереса к охраняемой дорожке не проявил, зато прибывшие со стороны деревни Дедино саперы уложили в саму дорогу и по ее краям с десяток противопехотных мин. Таким образом, незаметно этим путем теперь через границу противник не переберется.
Практически теряя сознание от одуряющей усталости, капитан прошел в крохотную комнатку канцелярии и в полуобмороке сняв сапоги, рухнул на обтянутый потертым дерматином диван. Все – теперь хоть танки пусть идут, Знотин будет воевать лёжа….
15:00
Есть у организма военного человека такая настройка, которая позволяет ему спать очень быстро, восстанавливая практически полностью утраченные силы до более-менее работоспособного состояния. Вот и Знотин, проспав пять бессознательных часов, резко пришел в себя, обулся и приведя в уставной порядок внешний вид, вышел из помещения. Было жарко. Солнце, разогнав плотную ночную облачность, делало пребывание на улице некомфортным.
Вдали, там, откуда ночью пришел со своими людьми капитан, гулким звоном бился об нагретое июльское небо звук артиллерийских разрывов. «Так, в Скробово уже бой. Что-то много взрывов. Неужто фрицы пушки подтянули?» – оценивал ситуацию Знотин.
– Сержант – капитан подозвал своего бойца – давно стрельба в Скробово?
– Да уже с полудня бьют пушки. Пару раз перерыв был, а потом опять взрывы.
– А почему меня не разбудили, как только там война пошла? – гневался Знотин на совершенно невиновного сержанта
– Так я будил вас, товарищ капитан! Только вы на меня смотрите и не просыпаетесь. Несколько раз я вас будил. Но все время – вот так…
– Ладно – уже мирно произнес Знотин – Может и не мог я проснуться. Смотри, я сейчас беру коня и еду к пулеметчикам, что в ДОТах перед Дедино сидят. Посмотрю, как к ним пристроиться можно. Эту нашу дорожку держать уже смысла нет, раз мин в нее понатыкали. Да и помещение кордона нам оборонять не для чего. Поэтому, отходим в Дедино, к ДОТам. В них можно хоть год воевать: стены крепкие, да и подходы все простреливаются. Собирай весь провиант, боеприпасы, оружие и веди людей к ДОТам. Я вас там встречу. Выполняй.
Капитан умчался в сторону Дедино, а пограничники на кордоне забегали, выполняя приказ начальника и спустя полчаса уже торопливо двигались через густой лиственный лес в указанном капитаном направлении. Все время, пока они собирались и шли к ДОТам, в районе Скробово беспрерывно стучало гулкое эхо снарядных разрывов.
9 июля 1941 года. Деревня Скробово
8:00
Сидящие в укрытии у моста через Студенку саперы даже привстали, чтобы рассмотреть совершенно неожиданную для них картину. По дороге от Асеток, где недавно работал наш пулемет, к заминированному ими мосту совершенно спокойно двигалась легковая машина. Наши бойцы слегка ошалели от увиденного. «Откуда здесь машина? – удивленно произнес полноватый младший сержант, только что дремавший в тени под нависшей над ними сосной – Может это наши как-то из Латвии выбрались?
