Детлеф Йена - Русские царицы (1547-1918)
В то время как потомки относительно хорошо информированы о детстве Ивана IV благодаря его собственным высказываниям, об индивидуальном развитии его супруг до момента заключения брака почти ничего не известно. Они происходили из боярских семей или из семей служилого дворянства. Иван, родившийся в 1530 году от брака своего отца Василия III с польско-литовской аристократкой Еленой Глинской, обладал непредсказуемым характером, негативные и жестокие черты которого однобоко усилились в результате ужасных переживаний в конце детских лет. По крайней мере так аргументировал сам Иван. Отец умер, когда мальчику было три года. Елена Глинская приняла на себя регентство. Примечательно, что факт регентства женщины перед заграницей замалчивался как признак слабости. Вместе со своим любовником Иваном Овчиной-Телепневым-Оболенским царская вдова установила способ правления, при котором противники физически устранялись с пути. Очевидно, уже в те годы появились признаки того большого авторитета, которым пользовались позднее царские вдовы. В 1538 году умерла Елена Глинская. Ходили упорные слухи об отравлении. Иван пережил тогда кровавые ужасы дворцовой борьбы за власть. Глинские были лишены власти, за нее с переменным успехом боролись боярские роды Шуйских и Вельских. Страдальцами были Иван и его брат Юрий. Царь Иван IV позднее часто вспоминал об этих ужасных годах. Поскольку детские переживания зачастую служили прикрытием для оправдания собственных бесчестных деяний, Иван передавал их с особой зримостью: «И тогда князья Василий и Иван Шуйские стали надсмотрщиками надо мной и так установили свое господство.
Но с нами, мной и моим покоящимся в Бозе братом, они обращались так, как будто мы чужие или нищие. Как я страдал от недостатка в одежде и в еде! Нам не давали свободы, мне нельзя было иметь своей воли; всегда происходило обратное тому, чего я хотел. Вообще, с нами обращались не как с детьми, на наш нежный возраст не обращали никакого внимания… Не сосчитать страданий, которые я вытерпел в юности».
Склонности характера и мерзкое обращение, отказ бояр признать его господином усилили в Иване твердость и жестокость, укрепили стремление вступить в конце концов во владение наследством отца. В декабре 1546 года Иван объявил митрополиту и боярам, что хотел бы короноваться и самодержавно править Русью. Он бы женился и тем самым укрепил свое господство. Это была резкая демонстрация юноши, который чуть ли не за ночь превратился в уверенного в себе и решительного мужчину. В 1547 году Иван велел короновать себя царем всея Руси. Осторожный духовный советник Макарий настаивал для упрочения царствования на скорейшей женитьбе шестнадцатилетнего государя. Не только друзья, но и враги Ивана озаботились этой проблемой. Через невесту можно было приобрести новое влияние при царском дворе. Московские бояре покровительствовали одной польской принцессе королевской крови и установили контакты с польским королевским двором – без успеха. После того как эти усилия провалились, была подготовлена речь, в которой царь объявил Боярской думе и духовенству: «Я размышлял над тем, должен ли я породниться с иноземным… королем или царем, однако отказался от этой мысли. Я не хотел бы вступать в брак в чужих землях, поскольку я… ребенком рос без отца и матери, если бы я привел себе супругу из другой страны, характеры наши были бы разными, и были бы между нами только ссоры и распри, и поэтому… я так решил, я хотел бы жениться в своей собственной стране».
Если русские цари до Петра I женились только на русских девицах, то это был отчасти связанный с традициями принцип. Заключение браков с иностранками принципиально запрещено не было. Существовал только пункт для царей, бояр и духовенства, который не давал возможности компромисса. Когда Иван особо указал на различные «характеры», он имел в виду вопрос веры. Для царя «Третьего Рима» невозможно было жениться на женщине иного вероисповедания, кроме православного. Религии географически граничащих династий были, в понимании московитов, еретическими и неприемлемыми. Кроме того, брак с иностранной принцессой был еще и вопросом расходов и цены. В то время Русь еще не пользовалась при европейских княжеских домах большим доверием.
Поэтому «по доброму старому русскому обычаю» невесту искали среди дочерей своих бояр и князей. Бояре должны были представить царским уполномоченным девиц не моложе 12 лет. Многие князья и бояре медлили отдать своих дочерей царю, считавшемуся жестоким и вспыльчивым. Иван вынужден был несколько раз объявлять по стране сбор и под угрозой наказания требовал исполнения долга: «Когда дойдет до вас это послание, должны те, у кого есть девственные дочери, тотчас прибыть с ними в город к нашим наместникам на смотрины. И ни при каких условиях нельзя скрывать этих девственных дочерей. Того же, кто спрячет от нас девицу и не приведет ее к нашим наместникам, ждет от меня большая немилость и тяжкое наказание. Это послание должны вы передать друг другу, не медля ни часа». Такие методы были необычными для брачных традиций московитов, и по-видимому, этим правом обладал только великий князь.
Девица из дома Романовых становится царицей
Поиски затягивались, виной чему не в последнюю очередь было ужасное состояние дорог в Московском государстве. Московские бояре опасались, что их могут обойти в гонке за вожделенное место у трона, и не стали дожидаться прибытия юной красавицы из провинции. Они привели своих разряженных дочерей или племянниц в царский дворец. В конце концов Иван при мягком содействии и поддержке Макария и бояр выбрал Анастасию – дочь покойного окольничего Романа Юрьевича Захарьина-Кошкина. Как окольничий Роман Юрьевич не относился к аристократии, однако он происходил из уважаемого старого московского дворянского рода, который в давние времена прибыл из прусских земель.
Отец Анастасии был малоизвестен. Однако один из его братьев был опекуном Ивана, так что Иван был знаком с семьей невесты. Выбор вызвал недовольство тех бояр, чьи дочери остались без внимания и кто теперь жаловался на то, «что государь не милостив к ним, что бесчестит он великие роды и окружает себя молодыми людьми, и они притесняют нас, и тем еще он нас огорчает, что породнился со своим боярином, взяв в жены его дочь, он взял свою служанку в жены, и как должны мы прислуживать сестре своей?».
Некоторые бояре были разгневаны не только тем, что их обошли вниманием, их оскорблял выбор жены относительно низкого звания. Однако как Иван, так и его советник Макарий сознательно сделали такой выбор. Существенным доводом мог бы являться тот факт, что Глинские считали Романовых неопасными. Впервые семья Романовых приблизилась к великокняжескому трону! Никакие политические соображения не мешали Ивану добиться любви прекрасной девушки, которую он называл ланью.
Венчание состоялось 3 февраля 1547 года. Разумеется, царила «великая радость по случаю свадьбы государя». Многим участникам было ясно, что выбор невесты преследовал династическую цель. У дворян, городских жителей и крестьян, но в первую очередь у иностранных держав должно было укрепиться впечатление, что царь стал взрослым и может самостоятельно вести государственный корабль. Митрополит Макарий вел торжественную церемонию венчания согласно сану и традиции великих князей Московских и увещевал жениха и невесту: «Отныне вы навечно связаны Святым таинством Церкви. Смиренно склоните головы перед Всевышним и упражняйтесь в благонравии. И прежде всего должны вы выделяться правдивостью и добротой. Царь мой, люби и уважай свою жену. И ты, моя царица, будь как истинная христианка покорной своему мужу, потому что как Святой Крест являет собой господина Церкви, так же и муж – есть господин жене».
Празднества по случаю бракосочетания проходили для Ивана и Анастасии по тому же образцу, который описан у Олеария и других современников. Царь и невеста пошли без родителей, но в сопровождении шаферов и свадебного поезда жениха в церковь. Для венчания с невесты сняли покрывало, и митрополит прочел ей наставление об ответственности христианской совместной жизни. Вслед за тем он передал невесту в руки царя: «И тогда священник берет правую руку жениха и левую руку невесты в обе свои руки и трижды спрашивает их: „Хотите ли вы владеть друг другом и жить в ладу друг с другом?“» Священник велел молодым поцеловаться. Затем на невесту вновь надели покрывало.
Светские торжества по случаю заключения брака была шумными и разнообразными. В первый день приглашенные на свадьбу гости невесты и жениха праздновали отдельно. После церемонии венчания в церкви юная супруга принимала участие в праздничном застолье жениха. С нее вновь снимали покрывало. После третьего блюда шаферы, их жены и подружки невесты вели пару в постель и раздевали ее. Гости пировали, а юная пара была обязана была скрепить брак. По прошествии определенного времени одного из шаферов посылали справиться о здоровье пары. Если следовал положительный ответ, женщины, участвующие в празднестве, входили в комнату и выпивали бокал за здоровье и будущее счастье новобрачных. К родителям жениха и невесты посылали гонца, и он передавал им радостное известие. Все гости покидали праздник.
