А. Сахаров (редактор) - Александр I

Правительственная деятельность продолжала также сказываться в попечениях о народном просвещении. При Санкт-Петербургском педагогическом институте в 1819 г. устроены публичные курсы, чем положено основание Петербургскому университету. В 1820 г. преобразовано инженерное училище и основано артиллерийское; в Одессе в 1816 г. учреждён Ришельевский лицей. Стали распространяться школы взаимного обучения по методу Беля и Ланкастера. В 1813 г. основано Библейское общество, которому государь выдал вскоре значительное денежное пособие. В 1814 г. открыта императорская Публичная библиотека в Петербурге. Частные лица следовали примеру правительства. Граф Румянцев постоянно жертвовал денежные средства на печатание источников (например, на издание русских летописей – 25 000 рублей) и учёных исследований. В то же время сильно развилась публицистическая и литературная деятельность.

Уже в 1803 г. при министерстве народного просвещения издавалось «периодическое сочинение о успехах народного просвещения», а при министерстве внутренних дел – «С. – Петербургский журнал» (с 1804 г.). Но эти официальные издания далеко не имели такого значения, какое получили: «Вестник Европы» (с 1802 г.) М. Каченовского и Н. Карамзина, «Сын Отечества» Н. Греча (с 1813 г.), «Отечественные записки» П. Свиньина (с 1818 г.), «Сибирский вестник» Г. Спасского (1818–1825 гг.), «Северный архив» Ф. Булгарина (1822–1828 гг.), впоследствии соединившийся с «Сыном Отечества». Учёным характером отличались издания Московского общества истории и древностей, основанного ещё в 1804 г. («Труды» и «Летописи», а также «Русские достопамятности» – с 1815 г.). В то же время действовали В. Жуковский, И. Дмитриев и И. Крылов, В. Озеров и А. Грибоедов, слышны были печальные звуки батюшковской лиры, уже раздавался могучий голос Пушкина и стали печататься стихотворения Баратынского. Между тем Карамзин печатал свою «Историю Государства Российского», а разработкой более частных вопросов исторической науки занимались А. Шлецер, Н. Бантыш-Каменский, К. Калайдович, А. Востоков, Евгений Болховитинов (митрополит Киевский), М. Каченовский, Г. Эверс.

К сожалению, это умственное движение подверглось репрессивным мерам, частью под влиянием беспорядков, происходивших за границей и отозвавшихся в незначительной степени и в русских войсках, частью благодаря всё более и более религиозно-консервативному направлению, какое принимал образ мыслей самого государя. 1 августа 1822 г. запрещены были всякие тайные общества, в 1823 г. не дозволено отправлять молодых людей в некоторые из германских университетов. В мае 1824 г. управление министерством народного просвещения поручено известному приверженцу старорусских литературных преданий адмиралу А. С. Шишкову; с того же времени перестало собираться Библейское общество и значительно стеснены цензурные условия.

Последние годы своей жизни император Александр проводил большей частью в постоянных разъездах по самым отдалённым углам России или же почти в полном уединении в Царском Селе. В это время главным предметом его забот был вопрос греческий. Восстание греков против турок, вызванное в 1821 г. Александром Ипсиланти, состоявшим на русской службе, и возмущения в Морее и на островах архипелага вызвали протест со стороны императора Александра. Но султан не верил искренности такого протеста, а турки в Константинополе перебили многих христиан. Тогда русский посол, барон Строганов, оставил Константинополь. Война была неминуема, но, задержанная европейскими дипломатами, разразилась лишь после смерти государя. Император Александр скончался 19 ноября 1825 г. в Таганроге, куда сопровождал супругу свою, императрицу Елизавету Алексеевну для поправления её здоровья.

В отношении императора Александра к греческому вопросу довольно ярко сказались особенности той третьей стадии развития, какую переживала созданная им политическая система в последнее десятилетие его царствования. Система эта первоначально выросла на почве отвлечённого либерализма; последний сменился политическим альтруизмом, который в свою очередь преобразовался в религиозный консерватизм.

Важнейшие труды по истории императора Александра I: М. Богданович, «История Императора Александра I». VI т. (Спб., 1869–1871 гг.); С. Соловьёв, «Император Александр Первый. Политика – дипломатия» (Спб., 1877 г.); А. Надлер, «Император Александр Первый и идея Св. союза» (Рига, IV т., 1885–1888 гг.); Н. Путята, «Обозрение жизни и царствования имп. Александра I» (в Историческом сборнике 1872 г., № 1, стр. 426–494); Шильдер, «Россия в её отношениях к Европе в царствование Императора Александра I, 1806–1815 гг.» (в «Русской Старине», 1888 г.); Н. Варадинов, «История министерства внутренних дел» (ч, I–III, Спб., 1862 г.); А. Семёнов, «Изучение исторических сведений о российской торговле» (Спб., 1859 г., ч. II, стр. 113–226); М. Семевский, «Крестьянский вопрос» (т. 2, Спб., 1888 г.); И. Дитятин, «Устройство и управление городов в России» (т. 2, 1875–1877 гг.); А. Пыпин, «Общественное движение при Александре I» (Спб., 1871 г.).

Д. С. Дмитриев

ДВА ИМПЕРАТОРА

ИСТОРИЧЕСКАЯ ПОВЕСТЬ

ПОСВЯЩАЕТСЯ ДОБЛЕСТНОМУ РУССКОМУ ВОИНСТВУ

Александр исполнил и другой обет свой – утвердить ненарушимое блаженство подданных охранением прав, законов, покровительством промышленности и образования. Среди непрестанных забот политических, под громом браней непрерывных, ему надлежало вникнуть во все части управления до самых мелких подробностей… Он трудился неутомимо, и двадцатипятилетие царствования его представляет непрерывную цепь мудрых учреждений, содействовавших внутреннему благоустройству, успехам промышленности, в особенности просвещению народному.

Всё сочувствие славолюбивого народа должно было обратиться к войску и вождям его, и если один из этих вождей станет выше всех способностями и успехами, то в его руках будет судьба страны. Таким был Наполеон Бонапарт. Привычка действовать по инстинкту самоохранения развила в нём хищнические приёмы: притаиться, хитрить, плести пёстрые речи для того, чтобы обмануть, усыпить жертву и вдруг скакнуть, напасть на неприготовленных, напасть врасплох, поразить ужасом было его любимым занятием.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

ГЛАВА I

Европа, почти вся, за исключением России и Англии, была побеждена гением корсиканского выходца, который под громким именем императора Наполеона… властвовал не одной Францией, повелевал многими европейскими государствами и произвольно раздавал короны кому хотел, большею частию своим родичам… Европа изнывала, алчность Наполеона не знала предела: он уже покушался на спокойствие и свободу России… но на страже русского государства находился величайший из людей император Александр, благословенный всеми народами. Ему-то суждено было смирить ненасытную гордыню Наполеона и спасти Европу от его ига.

Державный северный богатырь восстал… Наполеон пал… И «падение его было великое».

«Ибо все, взявшие меч, мечом погибнут».[1] Война Наполеону объявлена, император Александр вступился за Пруссию, которую Наполеон со своими полчищами терзал на части…

Шёл 1805 год.

– Когда думаешь ехать в армию? – спросил князь Владимир Иванович Гарин своего сына Сергея, молодого, красивого кавалериста, расхаживая с ним по дорожкам своего огромного, по-английски разбитого парка.

– Завтра, – ответил офицер; в его тоне звучала едва заметная грустная нотка.

– Так скоро! Разве уже прошёл срок твоему отпуску?

– Отпуск окончится ещё не скоро, но объявлена война, и я должен явиться ко времени выступления армии в поход.

– Да, да. Разумеется. А не слыхал, когда выступит наша армия?

– Вчера я получил письмо от Зарницкого: он пишет, что дней через десять.

– А кто такой этот Зарницкий? – спросил у сына князь.

– Мой товарищ по полку, бравый ротмистр, честный, хороший человек, с которым мы очень дружны.

– Что же ты, Сергей, не привёз его с собою? Погостил бы.

– Он какой-то дикарь: никуда не ездит и в продолжение десятилетней службы ни разу не брал отпуска; живёт совершенным отшельником, холостяком.

– Он дворянин?

– Да, старинного дворянского рода.

– То-то! В дружбе всегда надо быть разборчивым, мой друг. Николая ты берёшь с собою?

– Он так просится. Чудак! Ему непременно хочется увидать Наполеона.

– Наполеон, Наполеон! Глупые люди уже начинают бредить этим корсиканским выскочкой, его уже возвели чуть ли не в гении, а по-моему, это просто баловень счастья, слепой фортуны.

Князь не мог спокойно говорить о корсиканце и уже начинал кипятиться.

– Но, отец, согласись, что он заслуживает своей славы: он покорил почти всю Европу, войска его считаются образцовыми, его маршалы хорошие тактики, а дипломаты славятся своим искусством.