Любимец богини Иштар - Александр Васильевич Чернобровкин
В Гуабе в это время были купцы из Элама, приплывшие помочь нам распродать урожай фиников. На обмен привезли нужные нам товары, включая дубовые доски и сосновые бревна, которые я скупил все. Запасы древесины приблизились к тем, которые мне были нужны для строительства нового судна. Я объяснил эламитским купцам, что еще надо привезти мне, когда приплывут еще раз после окончательного сбора урожая на полях и в садах. Пообещали доставить. Заодно рассказал им, что случилось с Зимрилимом и что царства Мари уже нет. Теперь всё от Персидского залива и до верхнего течения Евфрата — Вавилония. Уверен, что они передадут мои слова своему правителю, который сделает правильные выводы. Гуаба — самый ближний месопотамский город от эламитской столицы Сузы. Надеюсь, ему не придет в голову ссориться с таким сильным соседом, как Хаммурапи, а значит, и мы сможем спать спокойно.
52
Перед посевной озимых моя наложница Аматилия родила дочку, тоже голубоглазую и черноволосую, дав ей имя Маннум. Теперь у меня их три. Что-то я в последние эпохи переключился на производство девок. Наверное, потому, что у них больше шансов выжить и расплодиться. Было бы смешно, если бы одесские ашкенази оказались моими очень дальними потомками, прибравшимися на историческую родину их предка.
Закончив с посевом озимых, я занялся строительством судна возле берега канала. Сперва собирался сделать парусно-гребное, чтобы, как в случае возле Льяна, был шанс оторваться от многовесельных лодок, а потом решил, что высокие борта будут лучшей защитой во время таких нападений. Отбуксировать при безветрии в порт к причалу или по реке против течения сможет и катер. Его собирался сделать из деталей разобранного шлюпа, основная часть которых пойдет на новое судно. Остановился на гафельной шхуне, привычной, надежной, неприхотливой, не нуждающейся в большом экипаже. Длина по килю будет двадцать один метр, ширина по миделю три с половиной (соотношение шесть к одному), осадка около двух метров и водоизмещение около пятидесяти тонн. Две мачты с трисельными парусами, одним стакселем и одним кливером. Балун решил не шить. При слабом попутном ветре будет ставить брифок — временный прямой парус. С ним меньше возни.
Максимум, что умели гуабские корабелы, это сколотить простенькую речную плоскодонную баржу с одной мачтой, на которой можно было прометнуться и по Персидскому заливу. Мне приходилось учить их элементарным вещам. Слушали внимательно и делали, как говорю. У меня уже устоявшаяся репутация человека, которого боги снабдили многими знаниями, недоступными простым смертным. Надо отдать должное, схватывали быстро. Народ сейчас рукастый. Их очень удивили детали, собранные из нескольких деревянных частей, особенно такие большие, как киль и мачты. Даже обшивку сейчас стараются делать из целых досок, поэтому суда короткие. Мы потихоньку пошли от киля вверх. Сделали судовой набор, начали обшивать, заполнив нижнюю часть корпуса тяжелыми камнями, скрепленными раствором. Балласт — тоже дикость по мнению аборигенов, но уже видели на шлюпе, поэтому отнеслись спокойнее. Щели между дубовыми досками обшивки законопатили волокнами с пальм, хорошенько покрыли битумом снаружи и внутри. Трюм разделили переборкой перед грот-мачтой на две части, настелили палубу и обшили борта изнутри тонкими досточками для лучшей сохранности груза. Установили бушприт и две составные мачты из двух шпинделей и двух пластин, врезав друг в друга и усилив вулингами из тринадцати шлагов троса, как было заведено на британском флоте, положенными рядом тесно. На гроте сделали «воронье гнездо». Настелить главную палубу и поднять фальшборта успели перед самым половодьем.
Прибывавшая вода медленно подняла шхуну с каменных кильблоков. С помощью канатов ее стянули в канал, по которому отбуксировали от берега и ошвартовали к деревьям на валах. Днем и ночью на судне несли службу Адад и Шази. Паводок был не бурный, так что обошлось без происшествий. Когда река Тигр успокоилась, и вода начала потихоньку спадать, шхуну перегнали к причалу, чтобы довести до ума. Нужно было закончить полубак и полуют, оборудовав в них каюты, сделать комингсы и крышки трюмов, грузовые стрелы, способные использовать «дельфины» — тяжеленные камни для потопления вражеских лодок, и «ворона» — переходной мостик для абордажной атаки. Я не спешил, потому что в любой момент мог прибыть гонец от Хаммурапи с приказом отправиться в военный поход.
Шакканакку Вавилона вошел во вкус завоеваний. Сейчас у него тёрки с Ашшуром, к которому после захвата Эшнунны и Мари подошел с юга и запада. Не догадывается, что это отравленный актив, что в нагрузку получит постоянные пограничные войны с горцами, в которых трофеев будет мало, а потери, как материальные, так и людские, значительные. Я бы на месте Хаммурапи помогал материально нынешнему правителю Ашшура, чтобы и дальше отбивал атаки дикарей, не давал им прорваться во внутренние районы Месопотамии.
До конца лета вторжение так и не состоялось. Теперь будет перерыв, как минимум, до конца весны, потому что, пока вавилонская армия соберется и дойдет до Ашшура, наступят холода. Это не тот сезон, когда здесь воюют. Мы собрали хороший урожай, подготовили и засеяли поля озимыми. К тому времени шхуна была готова к бою и походу. Назвал ее «Гуаба» и нагрузил полный трюм излишками урожая, о которых ни к чему знать в Вавилоне.
53
Не скажу, что я слишком уж соскучился по морским странствованиям. У меня здесь был шлюп, а до этого яхта в Антибе. Другое дело, что это были маломерные суда, в сравнении с которыми шхуна казалась гигантской.Стоя на палубе, не зачерпнешь рукой морскую воду за бортом. Я набрал экипаж в двадцать человек, по пять из которых были редумами и баирумами-лучниками, потренировал его, научив поднимать, ставить и убирать паруса, держать курс по компасу, отражать нападения с помощью «дельфина», атаковать, спустившись по «ворону». В спокойной обстановке получалось хорошо.
В рейс ушли рано утром при попутном свежем северо-западном ветре. На реке по течению шхуна сильно рыскала, но в Персидском заливе, когда подняли брифок, пошла быстро и устойчиво на курсе. Несмотря на полный трюм и ветер всего баллов пять, средняя скорость была не менее десяти узлов. Мой экипаж видел такие скорости, когда следовали вниз по течению Тигра и при попутном ветре ставили парус. На ночь легли в дрейф, потому что побоялся, что в темноте выскочим на берег. На рассвете продолжили путь и к обеду приблизились к мысу, возле которого в прошлые
