Новый старый дивный Мир - Наталья Алексеевна Добровольская
— Надо, — тихо сказала девушка, — но как это сделать? Письма писать товарищу Сталину или товарищу Берии? А поверят ли этим письмам? Вот ты бы поверил, если бы к вам в райотдел милиции пришел человек и стал рассказывать то, что я тебе поведала? Что бы с ним сделали?
— Арестовали бы, — грустно протянул парень, а девушка только руками развела — «вот видишь»!
— А ведь знаешь, мне один наш милиционер, который давно служит, как-то рассказывал о таком человеке. Этот парень, как и ты, еще в тридцать шестом году говорил о Войне, о Блокаде Ленинграда, о том, что фашисты дойдут до Волги и Сталинграда.
Надя даже дыхание задержала — неужели еще один попаданец объявился в этом времени?
— И что с ним стало? Этот милиционер говорил?
— Он не знает, они вызвали представителей НКВД, этого парня забрали, а им под угрозой наказания строго-настрого сказали никому об этом не распространяться. Этот милиционер только мне, да и то по большой пьяни, проговорился, а сам уже и ничего не помнил позже, да и я больше и не расспрашивал.
Такого ответа девушка и ожидала, вряд ли судьба попаданца была благополучной. Это еще ей повезло попасть в другой год и в тело девушки, да ума хватило никому не рассказывать ни о чем, а так бы и с ней поступили таким же образом.
— А что за Прохоровка такая, про которую ты упомянула? — встрепенулся Вася после долгого молчания.
— Это станция в Белгородской области. Там произойдет самое грандиозное танковое сражение за всю историю войны. Представь — полторы тысячи танков на небольшом поле сойдутся в страшной битве! Это очень страшное и мощное сражение продлится несколько дней. Очень много танкистов погибнет, сгорит в своих танках, но благодаря их мужеству будет сломано наступление фашистов и освобождены в дальнейшем города Белгород и Курск. В честь этого в Москве будут сделаны первые салюты.
— Ты бы знал, как мне тяжело — знать все это и не иметь возможности рассказать о будущем. Вот и приходится песни сочинять, чтобы хотя бы с помощью денег, которые я за них получу, потом как-то помогать нашей Армии, — коротко вздохнула девушка, опять еле сдерживая слезы, а парень только и смог сделать, как обнять ее покрепче и прижать руками ее хрупкое тело к своему сильному, защищая от всех бед.
— Вася, если ты мне друг и доверяешь полностью, никогда и никому не говори о том, что я тебе сейчас поведала. Ни словечка, ничего! Сам понимаешь, что нам с тобой за это будет! Я верю тебе во всем и полностью вручаю свою жизнь в твои руки! Но ни сказать обо всем я просто уже не могла, слишком тяжело было молчать. Прости, что я тебя тоже вовлекла в эту тайну, но так надо, чтобы мы полностью доверяли друг другу!
— Конечно, конечно, любимая, я никому и никогда, верь мне. И спасибо за откровенность, — парень взволнованно еще крепче обнял девушку и поцеловал самым сладким первым поцелуем доверия и любви.
Молодые люди сидели молча, прижавшись друг к другу, переживая все сказанное, а кукла, лежавшая в сторонке, бездумно смотрела на них своими пустыми глазами.
Давайте и мы оставим наших героев на скамейке в парке и потихоньку покинем их. Теперь не было сомнений, что их судьбы связаны навсегда одной историей, и как бы в дальнейшем не сложилась их жизнь, они будут вместе и рядом.
Глава 35
Подготовка к конференции
Глава 35. Подготовка к конференции.
Весь следующий день Надя ходила задумчивая и молчаливая, ругая себя вовсю. Она не видела Васю после того трудного разговора, в котором призналась, что может предсказывать будущее и предстоящую войну.
Небольшая заноза сидела в ее сердце — а вдруг он донесет на нее, вдруг за ней приедет страшный «черный воронок», или грозные люди в форме НКВД вызовут ее в кабинет директора и арестуют на глазах всех удивленных девчонок!
Но время шло, никто за ней не приходил, а, напротив, ей передали краткую записку от парня, в которой он писал, что сейчас не может с ней встретиться, поскольку у них очень много дежурств, и пусть она ни о чем не переживает.
Надя успокоилась окончательно и подумала, что если не верить парню, то кому тогда доверять, и решила жить по принципу «делай, что должно и будь, что будет». Пока все встречи с людьми этого времени были счастливыми для нее, и она очень надеялась, что так произойдет и дальше.
А сейчас им дОлжно было готовиться к конференции и разучивать как следует обе песни, с которыми они должны были выступить в начале и в конце заседания, как и договорился с вышестоящими товарищами Марксэн.
Он внимательно следил за их репетициями и, хотя скрывал изо всех сил свои эмоции, видно было, что и он переживал за их выступление, так же, как и девочки.
Одна Надя была спокойна, она была уверена, что сами песни настолько сильные, что никто и не заметит никаких шероховатостей их пения, тем более, если члены конференции подхватят их пение — а они это обязательно сделают, не могут не сделать, надо только подтолкнуть их к этому, раздав слова песен.
Девушка старалась избегать общения с музыкантом, но однажды, в присутствии всех девушек, он подошел к ней и тихим голосом произнес:
— Я был в ВУОАПе и хотел узнать, как зарегистрировать ваши песни. Да, ваши, они все только ваши, вы зря меня в чем-то заподозрили. Но там сказали, что хотят лично увидеть вас и переговорить непосредственно с автором и ждут вас в ближайшие дни. Возвращаю все ваши тексты. Не такая уж я и сволочь, как говорила моя жена, — и он молча сунул ей все те бумаги, которые так старательно писали они с Васей, и сделал вид, что не заметил удивленного взгляда девушки на слове «говорила».
Буркнув тихо,
