Луи Бриньон - Луидор
Король поднял на Ришелье печальный взгляд.
— В тот день когда был убит отец, умерла и герцогиня Д, Эгийон. А брат о котором мне говорил отец…исчез. Я узнал об этом гораздо позже, когда вёл поиски человека направившего руку убийцы моего отца. Я искал и следы своего сводного брата. Но не нашёл ни того ни другого. Всё вокруг было покрыто полнейшим мраком. Все молчали. И вот сейчас, здесь, я получаю ответы на все свои вопросы. У меня было подозрение, что это матушка направила руку убийцы моего отца. Сейчас же, я в этом уверен. Она узнала о планах отца и это оказалось тем самым смертным приговором для всех тех кто желал лишить её власти. Ну что ж, для матушки настало время держать ответ за все эти ужасные убийства. Вы должны поехать со мной в Лувр. — король поднялся и…направился к постели Луидора. Затем наклонился и поцеловал его в лоб, тем самым обозначая своё отношение а следовательно и отношение всех остальных к этому человеку.
— Распорядитесь перевезти его в Лувр. Я хочу чтобы он находился рядом со мной. Пусть пока носит титул герцога Д, Эгийон. Он заслуживает его по праву, а в дальнейшем я решу, как его вознаградить.
Двумя часами спустя, король в сопровождение кардинала, вступил в свой кабинет. Увидев лицо сына,
Мария Медичи побледнела, а Сен — Мар, удивлённо приподнял брови. Король выглядел необычайно серьёзным. Остановившись перед матерью, он негромко спросил:
— Вам ведь было известно, что Луидор, является сыном герцогини Д, Эгийон? Отпираться нет смысла, матушка..
— Ну и что из того? — Мария Медичи бросила взгляд полный ненависти в сторону кардинала полагая что именно он подсказал королю эту истину.
— И вы убили…герцогиню, не так ли? И Луидора пытались убить, для того чтобы скрыть следы своего преступления.
— Эта интриганка заслуживала смерти, — вскричала Мария Медичи, — а этот ублюдок не заслуживал права рождения.
— Что ж, — с виду спокойно произнёс король, — сейчас я скажу чего заслуживаете вы, матушка.
— Мой сын…
— Замолчите! — король даже голос не повысил. Он устремил на мать взгляд полный ненависти. — Я обвиняю вас в смерти моего отца. Я обвиняю вас в убийстве моих детей. Я обвиняю вас в убийстве герцогини Д, Эгийон. Я проклинаю вас тысячи раз, но…несмотря на всё что вы совершили, я не могу должным образом наказать вас. Никто и никогда не сможет сказать, что я обагрил свои руки кровью собственной матери. Пусть она и чудовище. Сейчас вы услышите последнюю волю, не своего сына, но короля Франции. Вы должны покинуть Париж не позднее завтрашнего утра. Вы должны покинуть
Францию в течение трёх месяцев и никогда более не возвращаться обратно. Сразу после вашего отъезда, я подпишу смертный приговор для вас. Он будет исполнен только лишь в случае, если вы вздумаете вернуться обратно.
Король повернулся спиной к матери.
— Позволено ли будет матери обнять на прощанье своего сына?
— Прочь!
Мария Медичи направилась к двери. Возле кардинала она на мгновенье задержалась и сказала так тихо что услышал он один.
— Браво. Узнали каким способом умертвили герцогиню и решили приплести эту нелепую историю со смертью моих внуков. Но победу праздновать рано. Я ещё поквитаюсь за всё…
Она вышла, а на лице кардинала появилось лёгкое удивление. Король же, сразу после её ухода, мрачно изрёк:
— Найдите мне всех и каждого, из тех, кто принимал участие в чудовищном заговоре против меня и…
моих детей. Никакой пощады…никому.
Сразу после этих слов, король покинул кабинет через другую дверь. Оставшись наедине с Сен — Маром, Ришелье поблагодарил его.
— За что же? — поинтересовался Сен — Мар.
— Ваше вмешательство оказалось весьма кстати, — не мог не признать, Ришелье.
— Следовательно, мы можем называть разбойника…монсеньором?
— Вы слишком умны. Я сожалею, что вы не состоите в числе моих друзей. В любом случае, вы можете рассчитывать на ответную услугу с моей стороны.
— Достаточно и того, что у нас с вашим преосвященством общие друзья. А по поводу услуги…
возможно она мне в действительности скоро понадобится. Кстати как самочувствие…будущего или нынешнего монсеньора? Я слышал, он ранен?
— Он всё ещё очень плох. Однако мы надеемся, что он сможет поправиться.
Это были последние слова кардинала. Он ушёл. А Сен — Мар…глядя на дверь пробормотал:
— Надеюсь, что будет именно так. У меня к его светлости имеется небольшой счёт. Хорошо бы его оплатить. А до той поры, следует заняться… другими счетами. Благо их накопилось достаточно.
Что касается кардинала, то вернувшись домой, он сразу уединился в своём кабинете. Многолетнее противостояние завершилось полной победой. Однако он не чувствовал себя победителем. Не давали покоя последние слова Марии Медичи. Почему? — задавался вопросом Ришелье, — почему… с лёгкостью признавшись в убийстве герцогини Д, Эгийон, она с той же лёгкостью отвергла обвинения в убийстве младенцев? Именно так следовало расценивать последние слова Марии Медичи. Не значило ли это, что он упустил самое важное?
Глава 32
Король, сразу после тяжёлого разговора с Марией Медичи, отправился на половину своей супруги.
Когда он вошёл в её будуар, королева восседала на низеньком диванчике, обитым красным бархатом. У её ног примостилась герцогиня де Шеврез. Они, оживлённо беседовали. Несколько фрейлин, занимались вышиванием, а два музыканта, наигрывали весёлую мелодию. Приход короля, мгновенно нарушил эту идиллию. В мгновение ока воцарилась тишина. Все, включая королеву, склонились в поклонах.
— Оставьте нас! — отрывисто бросил, король.
Голос короля…не оставлял места для промедления. Один за другим, все покинули гостиную королевы. Все, за исключением герцогини де Шеврез. Король устремил на неё неприязненный взгляд:
— Вам непонятны мои слова, сударыня?
Герцогиня де Шеврез, слегка вздрогнула. Король, впервые обратился к ней с такой прямотой и…
грубостью. Ей ничего не оставалось, как присесть в реверансе и покинуть гостиную вслед за остальными. Королева проводила её сочувственным взглядом и тут же устремила гневный взгляд на своего супруга. Будь она немного повнимательней, заметила бы, чрезвычайную бледность, столь несвойственную, его величеству.
— Как вы могли? — упрекнула его королева едва они остались наедине. — Разве герцогиня давала повод для столь неподобающего обращения? Когда ваше величество…
— Помолчите, Мадам! — король произнёс эти слова тихо, но слух королевы, они стеганули как кнут.
Она осеклась. На лице стала появляться растерянность. Тем временем, король, окидывая королеву неприязненным взглядом, жёстко продолжил: — Ставлю вас в известность о некоторых событиях имевших место не далее как сегодня. Прежде всего это касается…королевы. Я говорю о Марии
Медичи. Она изгнана мной из пределов Франции…навсегда изгнана.
— Я не понимаю, — Анна Австрийская совершенно растерялась услышав эти слова. Она лишь понимала, что происходит нечто из ряда вон выходящее. Но что именно?…
— Я получил неопровержимые свидетельства страшного преступления, — ещё более мрачно продолжал король, — речь идёт о несчастных детях…наших с вами, детях.
Королева резко побледнела и отшатнулась назад.
— Что имеет в виду…ваше величество? — тихо спросила королева.
— Они рождались мёртвыми лишь по одной причине — их убивали. И тому есть убедительные свидетельства. Я здесь только для того чтобы предупредить ваше величество…если выяснится, что вы…принимали участие в этих…ужасных преступлениях…я не пощажу,…вы будете жестоко наказаны невзирая на ранг и кровное родство с королём Испании.
— Я чувствовала, что вы ненавидите меня…но настолько…, — глаза королевы наполнились слезами.
— А что я должен думать? — гневно вскричал, король. — Что я должен думать, если все вокруг плетут заговоры и интриги? Если только и знают, что сеять смерть. Мой отец был убит, дети были убиты.
Возможно, следующим буду я. Кому мне верить? Кому? И как я могу верить, если вижу вокруг одну ненависть?
Вспышка гнева улеглась так же внезапно, как и появилась. Король повернулся и направился к двери.
Перед ней он остановился и негромко, не глядя в сторону королевы, произнёс:
— Ваше величество не сможет покинуть Лувр, пока я не получу ответы!
Едва он ушёл, как в гостиной появилась, герцогиня де Шеврез. Увидев королеву плачущей, она тут же бросилась к ней и забросала вопросами, которые звучали одновременно с тревогой и беспокойством.
В то время, как королева, заливаясь слезами пересказывала герцогине де Шеврез, разговор с его величеством, сам король вернулся в свой кабинет, где застал задумчивого Сен — Мара. Мучимый угрызениями совести, он коротко пересказал беседу с королевой. Сен- Мар, внимательно выслушал короля, а когда он закончил, коротко изрёк:
