Офицер черноморского подплава - Александр Витальевич Лоза
Прикрывая переход новейшего корабля Черноморского флота линкора «Императрица Мария» из Николаева в Одессу, а затем в Севастополь, подводные лодки 1-го дивизиона «Нерпа», «Тюлень», «Морж» и «Краб» 25 июня 1915 год вышли к Босфору.
28 июня лодка «Морж», крейсируя у турецкого побережья, потопила парусник и небольшой пароход, а 29 июня подводная лодка «Нерпа» потопила пароход «Угурол» с грузом в тысячу тонн угля. На следующий день, 30 июня подводная лодка «Тюлень» у острова Кефкен потопила пять парусников, а «Нерпа» в бухте Меджет-Киой обстреляла шхуну.
Немцы в Черном море тоже не бездействовали. Так, в середине июня 1915 года германская подводная лодка «UB-7» осуществила поход в район между устьем Дуная и Одессой. Позже стало известно, что поход прошел безрезультатно.
В начале июля подводная лодка «Нерпа» уничтожила турецкий барк, а подводная лодка «Морж» потопила три груженых турецких парусных судна «Инает и Бахри», «Худавендигар» и «Тикарет и Бахри». Тринадцать взятых в плен турок подлодка «Морж» доставила в Севастополь.
Подводный минный заградитель «Краб» 10 июля 1915 года выставил первые шестьдесят мин в одну линию в устье пролива Босфор. И сразу – победа! Через несколько дней на этом минном заграждении подорвался германо-турецкий легкий крейсер «Бреслау», выведенный из строя на полгода.
С 24 июля по 1 августа подлодка «Морж» крейсировала в районе Босфора. Ею были атакованы две германские подводные лодки, но, к сожалению, безрезультатно.
В период с 14 по 21 августа проходил боевой поход к Босфору подводной лодки «Тюлень», которая потопила у острова Кафкен турецкий пароход, шедший в охранении эсминца. 20 августа подлодка «Тюлень» у Босфора заставила выброситься на мель колесный паром «Теракки».
Боевой поход подводной лодки «Нерпа» состоялся в конце августа 1915 года. В районе у острова Кефкен 23 августа лодка обнаружила большой угольный конвой противника, под охраной крейсера «Гамидие» и миноносцев «Нумуне» и «Муавенет», и сообщила о конвое по радио командованию. Командование Черноморского флота выслало миноносцы «Пронзительный» и «Быстрый», которые, завязав бой, добились нескольких попаданий в крейсер «Гамидие». Но под сосредоточенным огнем превосходящих их по вооружению трех турецких кораблей «Пронзительный» и «Быстрый» были вынуждены отойти, после чего подводная лодка «Нерпа» сама атаковала врага. При виде перископа подводной лодки турецкий крейсер и миноносцы бросили груженные углем транспорта и быстро ретировались. Наши миноносцы потопили четыре турецких транспорта общим водоизмещением более семи тысяч тонн.
В сентябре к Босфору вышла подводная лодка 1-го дивизиона «Морж» под командованием старшего лейтенанта
В.В. Погорецкого. Сохранились воспоминания об этом боевом походе прикомандированного на лодку офицера-подводника Нестора Александровича Монастырева. Описание этого боевого похода подлодки «Морж» очень подробное, эмоциональное, написанное со знанием дела, являющееся, по существу, документальным свидетельством сложной и тяжелой службы подводников тех лет, привожу по книге Н.А. Монастырева «Гибель царского флота». Поэтому позволю себе процитировать достаточно большую часть авторского текста:
«Пока заградитель стоял в базе, меня из-за отсутствия подготовленных офицеров-подводников откомандировали на другую подводную лодку «Морж». Летом походы обычно проходили без проблем, поскольку погода стояла, как правило, прекрасная. Но на этот раз задул устойчивый северный ветер, и целую неделю мы на «Морже» боролись с морем, между Босфором и мысом Баба. Три дня никто не отваживался носа высунуть из люка. Волны обрушивались на палубу и рубку, били по носовым горизонтальным рулям. После каждой волны бедный «Морж» дрожал всем корпусом и раскачивался. У всех, конечно, были одни и те же мысли: выдержит ли лодка такой шторм? Слава богу, русские подводные лодки, хотя и были далеки от совершенства, но были прочными и надежными.
Не успел затихнуть северный ветер, как началась столь же сильная буря, пришедшая с запада. Барометр стал стремительно падать, предвещая шторм, какого мне еще не приходилось видеть и пережить.
Еще трое суток нас били и терзали волны. Все свежие продукты были съедены, и мы перешли на мясные консервы, к которым начали испытывать отвращение. К десятому дню были исчерпаны и все темы для бесед, всех охватило уныние. Поспать не было никакой возможности, сыграть в трик-трак – тоже. Есть – нечего. Единственным утешением была мысль, что когда-нибудь шторму все-таки должен прийти конец.
Наконец, в ночь на 14-е сутки шторм начал стихать. С восходом солнца мы открыли люки, проветрили лодку и высушили белье. Вдали, сквозь легкую голубоватую дымку, расплывчато виднелись горы Зунгулдака. Все надеялись, что в компенсацию за прошедшие отвратительные дни нам теперь улыбнется удача…
До берега еще далеко, но наши мощные дизели быстро приближают лодку к побережью противника. Мы погрузились и подкрадываемся как можно ближе к порту, поджидая жертву. Около полудня в перископ замечаем два угольных транспорта, торопящихся под погрузку, чтобы уйти ночью под охраной миноносца или канонерки. Командир лодки доволен. Время от времени «Морж» выпускает перископ, поджидая добычу. Наш низкий силуэт и серый фон сумрачного дня скрывает нас от турецких наблюдателей. В перископ ясно видны портовые постройки. Видны даже люди на волнорезе. Нас точно не замечают, иначе бы последовала немедленная атака немецких аэропланов. Здесь они есть. Часы ожидания текут неимоверно медленно. Мы убиваем время за игрой трик-трак, пьем чай, маемся. Приближается вечер. На молу полным ходом идет погрузка транспортов. Солнце садится, и быстро темнеет. «Морж» подкрадывается еще ближе к побережью. В перископ видно, что первый транспорт уже готов сняться с якоря. Медленно разворачиваясь, угольщик выходит из гавани. Из его труб валит густой, черный дым.
«Лево руля! Оставаться на восемнадцати футах!» – командует командир. «Морж» в идеальной позиции для атаки.
«Правый носовой – Товсь! Залп!»
Мина с шумом покидает аппарат. Лодку встряхивает. Мгновения кажутся вечностью и, наконец, слышится отдаленный гул взрыва. Мина попала прямо в середину транспорта. В перископ виден высокий столб воды, поднявшийся выше мачт парохода, быстро уходящего в воду.
Мы надеемся утопить второй транспорт, но, к сожалению, с него видят гибель первого, и угольщик не выходит из порта, ожидая, видимо, либо глубокой ночи, либо хорошего охранения. А между тем надвигается тьма и в перископ уже ничего невозможно различить. Всплыв, мы связываемся по радио с подходящей «Нерпой», которая нас должна сменить. «Нерпа»
