Сон в красном тереме. Том 2 - Цао Сюэцинь
Цзя Жун был парень смекалистый и, услышав рассуждение Фын-цзе, сказал:
– Тогда у меня есть другой план. «Кто за глаза говорит плохое о другом, тот сам плохой». Поручите это дело мне, и все будет в порядке. Я разузнаю у Чжан Хуа о его намерениях – хочет он жениться именно на Эр-цзе или получить деньги и взять себе другую жену. Если он будет настаивать на женитьбе, придется уговорить вторую тетушку Эр-цзе выйти за него замуж; если он согласится на деньги, придется дать ему немного.
– Твою вторую тетушку Эр-цзе я не отпущу! – запротестовала Фын-цзе. – Если она уйдет от нас, разве это не подорвет репутацию нашей семьи?! По-моему, лучше всего дать ему побольше денег.
Несмотря на возражения Фын-цзе, Цзя Жуну было ясно, что она желает избавиться от Эр-цзе и только разыгрывает из себя добрячку.
– Предположим, с судом дело уладится. Но как все устроить дома? – продолжала Фын-цзе. – Пойдем вместе с тобой и доложим обо всем старой госпоже!
Госпожа Ю снова переполошилась и стала советоваться с Фын-цзе, как лучше соврать и избежать неприятностей.
– Не умеешь выкручиваться – не нужно было впутываться в такое дело! – усмехнулась Фын-цзе. – Мне тебя слушать противно! Ничего придумать не можешь, все надеешься на мою доброту и мягкосердечность. Только и ждешь, чтобы я приняла все на себя! Ладно, не вмешивайся! Я сама отведу Эр-цзе к старой госпоже и скажу, что это твоя младшая сестра, она мне понравилась, и так как у меня до сих пор нет сыновей, я хотела купить для мужа двух наложниц; но поскольку Эр-цзе очень красива, да еще приходится нам родственницей, я хочу, чтобы она была второй женой Цзя Ляня. Родители Эр-цзе, братья и сестры умерли, дома живется ей трудно, так что ждать сто дней, пока окончится государственный траур, ей невозможно, поэтому привезла ее сюда и временно поселила во флигеле, который для нее приготовила, с тем чтобы, когда кончится траур, можно было официально назвать ее второй женой Цзя Ляня. Пусть меня считают бесстыжей и обвиняют во всем – вас это не касается. Согласны?
Госпожа Ю и Цзя Жун необычайно обрадовались и воскликнули:
– Какая вы добрая! Как много в вас мудрости и находчивости! Как только вы все уладите, мы придем благодарить вас за милость!
– Ладно! – отмахнулась от них Фын-цзе. – Какая может быть благодарность! – И тут же, кивая в сторону Цзя Жуна, добавила: – Только сегодня я тебя по-настоящему узнала!
Глаза ее покраснели, все лицо залилось краской и снова приняло обиженное выражение.
– Не нужно, тетушка! – с улыбкой воскликнул Цзя Жун, поспешно опускаясь на колени. – Будьте великодушны!
Фын-цзе отвернулась, словно не замечая его, и только тогда Цзя Жун встал с колен.
Между тем госпожа Ю приказала девочкам-служанкам принести воды и туалетный ящик и сама принялась помогать Фын-цзе причесываться и умываться. Затем она распорядилась подать ужин. Фын-цзе уверяла, что ей сейчас же нужно уходить, но госпожа Ю ни за что не хотела ее отпускать.
– Если ты уйдешь от нас, не поужинав, с каким лицом мы будем приходить к тебе? – говорила она.
– Дорогая тетушка! – в тон матери вторил Цзя Жун. – Милая тетушка! Пусть меня поразит гром, если я отныне не буду вас слушаться!
Фын-цзе смерила его пристальным взглядом.
– Кто тебе поверит, тако… – цыкнула она на него, но тут же поперхнулась.
Старухи и девочки-служанки расставили на столе вино и закуски. Госпожа Ю собственноручно поднесла Фын-цзе кубок вина и подала закусить. Цзя Жун опустился на колени перед Фын-цзе и в знак уважения тоже преподнес ей кубок вина. После этого Фын-цзе не оставалось ничего иного, как поужинать с госпожой Ю.
Когда ужин кончился, девочки-служанки подали чай для полоскания рта, а затем принесли чай для питья. Фын-цзе выпила два глотка и встала, собираясь уходить. Цзя Жун вышел проводить ее. Когда они проходили через ворота, он потихоньку сказал ей несколько непристойностей, но Фын-цзе пропустила его слова мимо ушей и, недовольная, удалилась.
Возвратившись в «сад Роскошных зрелищ», Фын-цзе рассказала Эр-цзе, как обстоит дело, как ей пришлось эти дни хлопотать и беспокоиться, и наконец научила ее, как надо себя вести, чтобы никто не оказался в этом деле виноватым и не пострадал.
– Только так и придется действовать, – заключила она.
Если вы не знаете о том, что намеревалась предпринять Фын-цзе, прочтите следующую главу.
Глава шестьдесят девятая, прочитав которую можно узнать о том, как Фын-цзе задумала чужими руками убить человека и как Эр-цзе, почувствовав безвыходность своего положения, покончила с собой, проглотив золото
Сейчас речь пойдет об Эр-цзе, которая, выслушав Фын-цзе, принялась без конца благодарить ее и обещала в точности исполнить все, что от нее требовалось.
Госпоже Ю очень не хотелось идти докладывать о случившемся матушке Цзя, но отказаться она не могла.
– Когда придем, молчи, – предупреждала ее Фын-цзе, – я сама все расскажу!
– Разумеется, – согласилась госпожа Ю. – Но только тогда вся вина может пасть на вас.
Когда они предстали перед матушкой Цзя, она беседовала и шутила с внучками, пришедшими из сада. Вдруг она увидела Фын-цзе в сопровождении прелестной молоденькой девушки.
– Чье это дитя? – удивилась матушка Цзя, оглядывая девушку. – Какая миленькая!
– Посмотрите на нее внимательно, бабушка, – сказала Фын-цзе. – Хороша?
Она подвела Эр-цзе к матушке Цзя и шепнула ей:
– Это наша бабушка, кланяйся!
Эр-цзе поклонилась, как требовал этикет. Представляя ей девушек, Фын-цзе называла их по именам, а затем сказала:
– Теперь, когда ты с ними познакомилась и госпожа тебя видела, можешь совершить приветственную церемонию.
Смущенная Эр-цзе исполнила все, что полагалось, и, низко опустив голову, встала в сторонку. Матушка Цзя еще раз внимательно оглядела Эр-цзе и, подняв лицо кверху, словно что-то припоминая, проговорила:
– Как будто я где-то видела эту девочку! Она кажется мне знакомой!
– Не трудитесь вспоминать, бабушка, – прервала ее Фын-цзе, – только скажите, она красивее меня?
