Марк Фруткин - Возвращение Фабрицио
Микеле ждал в тени, у ворот, ведущих к реке По, уже открытых для рыбаков, которые на рассвете спускались по реке. Он ждал и думал о том, что произошло за короткое время на башне. О том, как все изменилось. Она наконец открыла тайну Камбьяти и герцогини, о которой он давно подозревал. Аркенти понял, что Камбьяти был прадедом девушки.
Подъехала Элеттра, он вскочил на лошадь позади нее. Через несколько мгновений они выехали из ворот и поскакали через поля мерцающей под утренними лучами влажной травы, затаив дыхание, неспособные вымолвить ни слова. Элеттра подгоняла лошадь, они скакали быстро. Аркенти, не зная, как удержаться, обхватил ее за талию. Сжав в одной руке поводья, другую она положила поверх его рук и прижала их к своему животу.
Они направились к реке, а подъехав к ней, поскакали по тропе, вьющейся вдоль берега. Аркенти видел в воде отражение, свое и этой прекрасной решительной юной женщины верхом на лошади. Все это было похоже на сон в ярком свете солнца.
У него кружилась голова от страха и восторга. Аркенти интересовало, не гонятся ли за ними, и ему хотелось скакать еще быстрее. Он оглянулся и ничего не увидел. Затем он заметил вдалеке дым из труб и понял, что город просыпается. Скоро их хватятся. Он чувствовал, как нечто едва родившееся ускользает прочь. Он оглянулся и увидел реку, поля, утро, встающее над землей, вьющиеся над водой струйки тумана.
Вереница шелкопрядов
Старой герцогине больше не спалось. Порой ей вообще было трудно понять, когда она спит, а когда бодрствует. Иногда ей казалось, что она много ночей провела, лежа в постели от заката до рассвета, не сомкнув глаз. Иной же раз ей чудилось, что она не просыпалась до вечера, видя во сне дневные события.
Она лежала в постели и смотрела в окно, где первый рассеянный свет окрасил небо в серо-бело-розовые тона. Она забеспокоилась, увидев что-то черное, похожее на нелепую ворону или машущего руками безголового призрака, медленно плывущего мимо. Боже Всевышний, что это? Старуха с усилием сползла с кровати. Кости хрустели, что неудивительно для женщины старше девяноста лет. Герцогиня, шаркая, подошла к окну и выглянула на улицу. Целых пять минут она разглядывала предмет, прежде чем поняла, что это. Сутана. Сутана священника? За все годы я многое повидала, но такого… Она посмотрела вверх и увидела высоко в небе размытую полосу света. В самом деле необычное утро. Она вернулась, присела на край кровати и задумалась.
Должно быть, герцогиня на несколько секунд задремала, потому что, резко проснувшись, увидела рядом с собой… Видение? Призрак? Воспоминание? Она не знала, как его назвать, но знала, что оно заговорило.
— Моя дорогая герцогиня!
— Фабрицио? Это ты? Через столько лет?
— Да.
— Ты совсем не постарел. — Она помолчала. — Они хотят сделать из тебя святого.
— Глупцы.
— Я не рассказала адвокату про наше… про наше…
— Знаю. Ты сдержала слово. У тебя чудесная, добрая душа, и я тебе благодарен. Но я пришел просить об одолжении.
— Об одолжении?
— Да. Ты упомянула адвоката. Одолжение касается его и твоей правнучки Элеттры.
— Ах да. Девочка влюблена в него, но сегодня она выходит за юного Паскуали, и всем ее девичьим грезам конец. Печально, но так устроен мир. Мальчик не так плох на самом деле. Уверена, она его полюбит, со временем.
— Боюсь, она упрямей, чем ты ожидала. Она сбежала со священником.
— Dio mio! — Герцогиня опустила голову. — Впрочем, чему я удивляюсь? Полагаю, в этом есть по меньшей мере доля моей вины.
— Только что горничная девушка сказала герцогу, что в комнате ее нет. Скоро стражник у ворот, ведущих к По, доложит ему, что видели, как они с Аркенти скакали к реке. Уверен, их поймают. Я прошу, чтобы ты сейчас села в карету. Потребуется твоя рассудительность, чтобы эта драма не обернулась трагедией. Просто вели кучеру ехать по следам герцога. Скоро он поймает влюбленных, и ты должна быть там. Микеле понадобится твоя помощь. Торопись.
— Фабрицио, постой! Я должна узнать кое-что. Только эликсир, только любовное зелье свело нас или было что-то еще? — Она смотрела на него испытующим взглядом.
— Моя дорогая герцогиня, я любил тебя задолго до эликсира и много времени спустя. Зелье, музыка, притяжение звезд — все это просто помогло дать волю нашим сокровенным чувствам. — Он улыбнулся. — Я всегда тебя любил.
С этими словами Фабрицио Камбьяти исчез.
Герцогиня еще секунду не шевелилась, казалось, улыбка Фабрицио осталась в ее сердце. Затем она позвала служанку, чтобы та помогла ей быстро одеться. Закончив, герцогиня вышла из комнаты, ее трость стучала по мраморному полу.
— Карло, Карло, — звала она кучера.
После долгой скачки Круна была в пене и тяжело дышала. Нужно было напоить ее. Элеттра и Микеле сошли на землю и дали лошади напиться из реки, а затем принялись выхаживать кобылу по утоптанной тропинке у воды. Над горизонтом всходило солнце.
Они рассчитывали, что пройдет время, прежде чем отсутствие Элеттры заметят, и полагали, что герцог не сумеет сразу узнать, в какую сторону поскакали беглецы. Но они не подумали о том, что с двумя всадниками на спине Круна будет бежать не так резво.
Герцог и шесть его слуг налетели так быстро, что беглецы даже не успели вскочить на лошадь. Аркенти с девушкой смотрели, не веря своим глазам, как из-за поворота вылетели лошади, оказавшись в сотне шагов от них. Элеттра очнулась раньше.
— В реку! Прыгайте!
— Я не могу… не умею плавать.
Девушка понурила голову:
— Теперь все погибло! Все!
Их окружили всадники. Герцог спешился и велел слугам сделать то же самое. Он ничего не говорил, только смотрел на священника и ходил вокруг него. Микеле Аркенти униженно стоял, не шелохнувшись, опустив глаза.
Наконец герцог прошипел:
— Моя дочь. В день ее свадьбы. И ты священник. — Он вынул шпагу. — На колени!
Элеттра заслонила Микеле:
— Нет, отец! Прошу вас!
Герцог грубо оттолкнул ее прочь, не отводя взгляда от священника. Тот стоял на коленях, опустив голову и глядя в землю.
— За это я проткну тебя насквозь. Священник!
Шпага сверкнула на солнце, когда он поднял ее и приставил конец к груди Аркенти. Один из людей герцога держал вырывающуюся девушку.
Звук приближающейся кареты заставил всех обернуться. Карета остановилась, дверь распахнулась, из нее выбралась герцогиня. Один из солдат пришел ей на помощь. Герцог смотрел, как она приближалась, не убирая шпагу от сердца Аркенти.
Старуха посмотрела на священника и покачала головой. Элеттра бросилась к прабабушке и выглядывала из-за ее спины. Герцог смотрел на старую герцогиню, словно надеясь, что она уедет и он сможет закончить свое кровавое дело. Но старуха твердо смотрела на него, а когда заговорила, Аркенти заметил, что голос ее обрел силу и слова звучали с той же властностью, какую он часто слышал в заявлениях Элеттры:
— Девочку я заберу. Ты мой внук и сделаешь, как я скажу. Ты проявишь милосердие и отпустишь священника, если он пообещает никогда не возвращаться в Кремону. Ты понял?
Герцог заколебался. Он посмотрел из-за спины герцогиш на священника и поморщился.
— Ты меня слышишь? — спросила она тише, но настойчивей.
Герцог в гневе поддал ногой землю, осыпав ей священника, однако опустил шпагу и вложил ее в ножны. Не глядя больше ни на кого, он вскочил в седло и направился в Кремону со своими слугами. Опираясь на трость, герцогиня подошла к карете и молча ждала у двери, пока девушка со стоном отчаяния не забралась внутрь. Старуха повернулась и посмотрела на священника, который все еще стоял на коленях. Он впервые поднял глаза, она вздохнула и снова покачала головой. Она протянула руку, взяла что-то из кареты и бросила ему. Его сутану.
Затем она сердечно улыбнулась Аркенти. Но то была улыбка юной женщины, словно она прощала кого-то еще, другого священника, давным-давно. В этот момент она показалась Микеле прекрасной. Герцогиня отвернулась и с помощью кучера Карло села в карету подле Элеттры, закрывавшей лицо руками.
Микеле Аркенти не вставал с колен, пока карета не скрылась из виду. Он поднялся на ноги, обернулся, поглядел во все стороны, на поля, на реку, на чистое небо. Каким-то странным образом он чувствовал себя свободным. Не зная, куда направиться, он мог пойти куда угодно. Микеле поднял сутану. Птицы щебетали в кронах тополей, выстроившихся вдоль реки. Он оглянулся на город и на секунду зажмурился.
Открыв глаза, Аркенти увидел, что по тропинке к нему идет Родольфо.
— Отец мой, — позвал издалека Родольфо, — идемте погуляем.
Аркенти держал в руках сутану и задумчиво рассматривал. Затем он снова ее надел.
Какое-то время они молча шли вдоль реки По. Услышав какой-то звук, Аркенти обернулся:
