Генри Хаггард - Последняя бурская война
В заключение еще один момент, на который бы я хотел обратить внимание. Читателю, вероятно, интересно будет узнать, какой эффект на туземцев произвело решение возвратить территорию Трансвааля бурам. Я могу только заметить, что последствия для них оказались самыми катастрофическими. Опасения членов королевской комиссии, о которых они упоминали в своем отчете, полностью оправдались; вера в непоколебимость нашей политики, в умение держать свое слово, что до сих пор объясняло причину нашего загадочного влияния на кафров, была грубо растоптана. Мотивы, которыми руководствуется, вернее, руководствовалось правительство в своих действиях, непонятны диким племенам туземцев, что вполне для них естественно, каким бы интеллектом они ни обладали; они считают, что только силой можно добиться желаемого результата, кроме того, они видели, как жители страны, которой управляет Англия, нанесли английским солдатам поражение и взяли власть в свои руки, а верные королеве граждане были изгнаны из нее, и не удивительно, если некоторые из них, скажем, туземные жители Наталя придут к логичному заключению: быть лоялистом — значит навредить самому себе.
Однако невыгодное это занятие — предаваться размышлениям о будущем, пусть лучше оно само расставит все по своим местам.
Что касается этой страны, то в настоящий момент занавес упал на южноафриканской сцене; когда он поднимется вновь, есть полное основание опасаться, что за ним зритель увидит полный беспорядок, который, если не предпринять в будущем разумных и последовательных действий, может перерасти в состояние хаоса.
Глава VII. Отрывок из вступления к новому изданию 1888 года
Последующие страницы, взятые из вступления к новому изданию «Кетчвайо и его белые соседи», вышедшему в свет в 1888 году, представлены здесь в перепечатанном виде, так как они содержат интересный материал, связанный с недавними событиями из истории трансваальских буров.
Выдержка из вступления к новому изданию 1888 г.
Недавние события в Трансваале, который вновь стал республикой, к счастью, позволяют, чтобы о них было сказано несколько слов. Эти события в той степени, в какой они касаются Англии, главным образом связаны с рядом серьезных уступок. Читателя, заинтересовавшегося подробностями подписания первой конвенции, я отсылаю к цитатам, приведенным мной в главе «Возвращение Трансвааля бурам». Из этой главы он узнает, что трансваальский фолксраад только ратифицировал первую конвенцию (нужно отдать должное сэру Ивлину Вуду, не разделяющему взгляды большинства), которую у нас после поражения у перевала Лейнгс Нэк, реки Ингого и горы Маюба буквально силой вырвали в угоду британскому правительству, в свою очередь обещавшему представить ее на переработку в случае, если фолксраад не станет возражать против ратификации. В октябре 1881 года конвенция была ратифицирована. В июне 1883 года правительство Трансвааля в кратком послании через верховного комиссара доводит до сведения лорда Дерби решение фолксраада о пересмотре конвенции. Лорд Дерби спешит в ответной телеграмме сообщить, что «правительство ее величества дает согласие на изучение действия положений конвенции».
Человек по своей природе слаб, и остается только сожалеть о том, что судьба распорядилась таким образом, что на месте лорда Дерби не оказалось лорда Пальмерстона32 или Дизраэли, которые бы ответили должным образом на эту телеграмму. Но мы уже живем в другие времена, новые люди, более угодные правительству, пришли на смену старым; итак, конвенция была пересмотрена, а 27 февраля 1884 года была подписана новая, так называемая Лондонская конвенция. В первой статье давалось четкое определение государственных границ, которые «правительство ЮАР обязано строго соблюдать… И делать все возможное, чтобы не допустить со стороны граждан страны нарушения указанных границ». Появление новой республики в Зулуленде — яркая иллюстрация этой статьи. Статья вторая предусматривает безопасность изменений юго-западной границы. Документ воззвания от 16 сентября 1884 года, (впоследствии аннулированный английским правительством), по которому к ЮАР практически отходили территории Монтсиоа и Мошетте, находящиеся и так большей частью своей во владении захватчиков, наглядно свидетельствует о действии данной статьи. Статья 12 предусматривает независимость племени свази; в качестве иллюстрации, свидетельствующей о том, как точно соблюдается эта статья, у нас очень скоро появится возможность познакомить читателя с примерами решительных попыток со стороны бурских пиратов овладеть территорией Свазиленда.
С тем, чтобы как-то смягчить эти суровые ограничения для граждан свободной и надменной республики, лорд Дерби предлагает правительству ее величества погасить незначительную сумму в 127 тыс. фунтов от их общего долга имперской казне, на что правительство охотно соглашается. В целом, у Трансвааля нет оснований выражать свое недовольство по поводу условий нового договора, а весь этот вопрос едва ли стоит обсуждать. Конвенция № 2 явилась фактически таким же фарсом, действуя только на бумаге, как и конвенция № 1. Не может не вызывать удивления тот факт, что представители ЮАР и ее официальные чиновники ведут себя по отношению к Англии не просто как равные с равными, а с некоторым превосходством. Возьмем такой пример. Республика сочла для себя возможным вести войну на истребление с отдельными кафрскими вождями. Двое вождей, Мампоэр и Ньябеле, попали в плен. Несправедливо вынесенный этим двум несчастным смертный приговор произвел на правительство ее величества такое сильное впечатление, что, действуя через своего полномочного представителя в Претории м-ра Хадсона, оно приложило все свои усилия для того, чтобы спасти их. Очень скоро наступила развязка. В саркастическом тоне его честь президент республики «с чувством глубокого удовлетворения отвечает на проявленный вашей честью и правительством ее королевского величества интерес по этому делу». Далее, невзирая на этот интерес, он сообщает о точном времени и месте казни Мампоэра, попутно заметив, что Ньябеле ждет пожизненное заключение и каторжные работы. В конце он еще раз сердечно благодарит правительство и членов исполнительного совета за проявленный интерес по этому делу, с почтением к ним, etc.
Независимость Свазиленда гарантирована условиями конвенции 1884 года. Тем не менее в «Синих книгах» приводятся многочисленные факты предпринимаемых бурами попыток закрепиться в Свазиленде. Так, в ноябре 1885 года Умбандени, верховный вождь Свазиленда, отправляет послание к губернатору Наталя через сэра Т. Шепстона, в котором он рассказывает о том, как зимой Пит Жубер в сопровождении двух буров и переводчика появился у него в краале и попросил подписать бумагу, где «говорилось о том, что он и весь народ свази не возражают против признания в части бурского правительства и отныне не имеют ничего общего с англичанами». Умбандени отказался, сославшись на то, что признает и подчиняется только английскому правительству, на что буры, рассердившись, ответили: «Ваши белые старейшины, англичане, действуют очень медленно; если вы обратитесь к ним за помощью и откажетесь подписать эту бумагу, мы разгоним вас и все ваше племя и захватим землю до того, как они появятся здесь. Почему вы не хотите подписать эту бумагу? Вы же знаете, мы разбили англичан у Маюбы». Далее Умбандени в своем послании заявляет о том, что признает только английское правительство и не желает иметь никаких дел с бурами. А через месяц он уже непосредственно обращается в колониальное ведомство через м-ра Дэвида Форбса, умоляя правительство ее величества взять их под свою защиту.
И таких попыток незаконного захвата земель свази было сделано немало. М-р Т. Шепстон в настоящий момент исполняет обязанности полномочного представителя в Свазиленде, хотя, по всей видимости, он не получал на это полномочий правительства, вероятно, потому что оно не считает обоснованным присутствие своего представителя там до тех пор, пока у них не будет на то соответствующих прав. Как бы там ни было, но Умбандени едва бы мог найти более достойного человека, способного защитить его интересы. Бесспорно, когда действия, подобные тем, которые совершил Пит Жубер, доводятся до сведения правительства ЮАР, а со стороны Англии выносится официальный протест, о них стараются поскорее забыть, как это было в случае с захватом Зулуленда.
Составной частью политики Трансвааля является его приверженность принципу ставить всех перед уже свершившимся фактом. Его подданные, не стесняясь, идут и будоражат темнокожее население, а бурское правительство может вмешаться «в гуманных целях» только после развязывания серьезного конфликта, а затем захватить или попытаться захватить их территорию.
Этот процесс продолжается беспрерывно, и если английское правительство не поставит здесь точку, он будет продолжаться бесконечно. Вероятно, нам очень скоро будет суждено в связи с этим услышать о событиях в Матабелеленде. Страна, размером с Францию, которая без труда могла бы вместить от восьми до десяти миллионов трудящихся граждан, для запросов бурского населения, насчитывающего не более пятидесяти тысяч душ, является не столь уж огромной. Каждый молодой бур, как минимум, обязательно должен иметь свои шесть тысяч акров земли. Это право дается ему от рождения, и если он до сих пор не получил эту землю, он идет и забирает ее силой у соседнего племени. Отсюда эти бесконечные жалобы. Бесспорно, к данной проблеме можно подойти с двух сторон. Существует партия, которая без колебания заявляет, что реальная политика в этой стране должна быть направлена на поддержку буров, оказывающих волевое давление на туземцев; когда же они, в свою очередь, желая уйти от прогресса цивилизации, двинутся в глубь страны, можно будет пойти по проторенной ими дорожке и обосноваться на землях, ранее захваченных ими. В поддержку такого плана выдвигается концепция превосходства белой расы с ее правом управлять народами, стоящими на более низкой ступени развития. Признаюсь, что к такого рода планам я отношусь почти что как к злодейству. Я не вижу, чтобы в нас самих присутствовали признаки или черты некоего превосходства, которое давало бы нам право уничтожать цветное население и забирать их земли. Трудно понять, почему, к примеру, зулус не имеет права жить, как ему хочется, как живут, скажем, буры или англичане. Но существует и другая крайность. Порой приходится удивляться, до каких пределов могут дойти энтузиасты в истолковании своих теорий. Дикарь — это одно, а цивилизованный человек — это другое; и хотя цивилизованные люди могут стать и действительно становятся дикарями, лично я глубоко сомневаюсь в возможности обратного. Но действительно ли цивилизованный человек со своим пьянством, жадностью и агрессивностью стоит выше дикаря? На этот вопрос нет однозначного ответа, поэтому сейчас не время дискутировать на эту тему. Моя точка зрения заключается в том, что превосходство цивилизованного человека не настолько уж абсолютно, чтобы можно было оправдать такие его поступки, как поголовное истребление диких племен, захват их земель и эксплуатацию чужого труда. В принципе, здесь можно договориться до чего угодно. Дикость — это понятие относительное. Если, к примеру, очистить страну от всех натуральных дикарей, то самые цивилизованные и самодовольные из существующих наций могут начать предъявлять счет и ставить свои условия тем, кого они считают на порядок ниже себя, используя тот же самый аргумент. Вот и за границей проживают «образованные» граждане, которые без колебания заявляют о том, что скромные зарубежные писатели являются примитивными и грубыми варварами, которых не следует даже читать. А теперь представьте себе, что, оказавшись чуть-чуть сильнее, эти граждане воспользуются «тем же аргументом», и что тогда? — некоторым из нас тогда несдобровать, мир же мало что приобретет при этом. Но это всего лишь отступление, которое, вероятно, можно простить человеку, выдержавшему полный трехнедельный курс «лекций» из «Синих книг». А сейчас я возвращаюсь вновь к повествованию.
