Алексей Павлов - Иван Украинский
Что Иван Украинский был похоронен в железном гробу, автору подтвердил его одностаничник и однополчанин по боям с бандами Булак — Балаховича Яков Мастюхов. И он же уточнил действительное расположение надписи — не на крышке гроба, а сверху обелиска, на металлической плитке.
Свидетель гибели командира и участник его похорон Яков Мастюхов говорил и о том, что первоначально останки героя предполагалось переправить для предания земле на его родину — в станицу Тихорецкую, ныне Фас- товецкую, переименованную так в честь первого председателя Совета Семена Пантелеевича Фастовца, казненного белогвардейцами в 1918 году.
В конце 50–х годов общественность Пасекского сельского Совета решила увековечить память красного коман- дира — кубанца более фундаментальным обелиском. В 1960 году он был отлит из бетона и установлен на месте захоронения, огорожен штакетником. На нем сделана более точная надпись:
УКРАИНСКИЙ И. М.
Командир 1–го кавполка Кубанской кавдивизии.
Зверски казнен бандой Балаховича 25.11.1920 года.
Погиб за дело освобождения нашей Родины.
Учителя и учащиеся Пасекской средней школы заботливо ухаживают за могилой героя. Они высаживают здесь цветы, обновляют красные флажки на штакетнике. У обелиска происходит прием школьников в октябрята и пионеры. Живая память поколений воздает дань бессмертию подвига, совершенного красным командиром.
Директор Пасекской средней школы В. С. Королько в 1985 году сообщил автору:
«Мои земляки свято чтут подвиг И. М. Украинского. Об Иване Митрофановиче у нас знают все — и стар, и млад. Его имя носят центральные улицы деревень Пасека и Рубежи».
Далее рассказывалось о том, что в Пасеке создается музей боевой и трудовой славы и, несомненно, материалы о командире — герое займут в нем достойное место. И это — через 65 лет после его гибели. Даже сейчас после предательского разрушения Союза ССР, жители Стародорожс- кого района, как и весь народ Белоруссии, не отреклись от идеалов Октября. В Пасеке жива память об Иване Украинском.
Автор предпринял меры, чтобы побольше узнать о боевом пути, детстве и юности, родных и близких героя. В 50–60–е годы неоднократно беседовал с его женой Агафьей Ивановной, дочерью Марией Ивановной, сестрой Надеждой Митрофановной Букиной. Его младшего брата Ивана Митрофановича уже не было в живых. Придя в
1920 году с фронта, он приехал в Краснодар и женился на той самой девушке, с которой свел знакомство во время гражданской войны. Прежние ранения и контузии намного сократили его жизнь.
Одно из его писем автору передала сестра Надежда Митрофановна. В нем младший Иван описал службу в Красной Армии своего старшего брата, геройскую его гибель. А затем состоялась встреча с женой бывшего красного кавалериста — Александрой Васильевной, проживавшей в Краснодаре по улице Таманской, 43. Она поведала и о своем муже, и о его брате, о далеких днях своей юности.
Родные и близкие главного героя повести обрисовали немало страниц из его жизни в дореволюционные годы; восстановить некоторые детали его военной службы в артиллерии на старом Кавказском фронте в период мировой войны помог одногодок, давний знакомец Украинского — Михаил Данилович Петраков, житель станицы Ново- рождественской, награжденный за подвиги в гражданскую войну орденом Боевого Красного Знамени. Как и многие бойцы бригады Ивана Кочубея, после его гибели он принял в 1919 году фамилию своего знаменитого комбрига и именовался Кочубей — Петраков, командиром сабельного взвода сражался с врангелевскими недобитками в Крыму, имел тринадцать ранений. Автор опубликовал его
портрет и заметку «Мы — все Кочубеи» в газете «Советская Россия» 26 сентября 1958 года.
Немало сведений об участии Ивана Митрофановича Украинского в гражданской войне журналист получил от его кратковременного, но непосредственного военачальника, первого командира Кубанской кавалерийской дивизии на Польском фронте Григория Ивановича Мироненко. Их дополнил его племянник Михаил Федорович Мироненко. В 1920 году ему было 20 лет. В дни формирования Кубанской кавдивизии он стал адъютантом (начальником штаба) в 1–м кавполку Ивана Украинского. Коммунист М. Ф. Мироненко — и участник Великой Отечественной войны, воевал под командованием генерала Л. М. Доватора, демобилизовался в звании майора, проживал в Ставрополе. С ним у автора также состоялась личная встреча и беседа о событиях 1920 года, велась переписка. Михаил Федорович высоко оценивал военные способности своего бывшего командира полка по гражданской войне:
— Украинский едва умел расписаться, — рассказывал он. — Зато у него хватало мастерства и решительности учинять врагу полный разгром.
Постепенно накапливались материалы из государственного краевого архива, краевого историко — археологического музея — заповедника, Центрального государственного архива Советской Армии, газет времен гражданской войны, книжных и журнальных публикаций.
На основе воспоминаний соратников, родных и близких, многих документов родилась мысль написать книгу о славном сыне Кубани, помянуть добрым словом большевиков — революционеров, с кем он общался, отобразить боевые подвиги его самого и тех друзей — товарищей, с кем делил он свой ратный путь, хотя бы схематично нарисовать историю 33–й Кубанской стрелковой дивизии, в которой он вырос как отважный и умелый командир. После гибели Украинского в декабре 1920 года она получила наименование: 10–я Кубанская кавалерийская. Затем была переформирована в 5–ю отдельную Кубанскую кавалерийскую бригаду и отправлена в Восточную Сибирь на ликвидацию банд барона Унгерна. Именно она дала путевку в большую жизнь своему молодому командиру К. К. Рокоссовскому, ставшему впоследствии маршалом Советского Союза. Так продолжалось негасимое пламя, зажженное 33–й Кубанской стрелковой дивизией — одной из наследниц Северо — Кавказской Красной Армии, ветераном которой являлся Иван Украинский.
В честь этого соединения в составе воссозданной XI армии была организована другая 33–я стрелковая дивизия, принявшая активное участие в окончательном установлении Советской власти в Закавказье. Под непосредственным руководством С. М. Кирова в начале 1921 года ее 98–я бригада совместно с северо — осетинским партизанским отрядом, преодолев Мамисонский перевал, вышла к Кутаису, навсегда очистила этот и другие города и селения от белогвардейцев и грузинских предателей — меньшевиков. Во всем этом проявилось торжество усилий и жертв живых и павших героев, пронесших незапятнанными честь и знамя пролетарской революции. К их железной когорте принадлежал и славный кубанский командир.
В повести абсолютное большинство персонажей — реальные лица, так или иначе соприкоснувшиеся с судьбой Ивана Украинского. Но автор не мог обойтись и без типизированных, обобщенных образов.
В коллизиях, которые привносят в повествование данные персонажи, автору хотелось полнее высветить остроту граней сложных классовых отношений на Кубани в канун революции, ожесточенных схваток с уходящим старым миром после его крушения в октябре 1917 года. В русле событий эпохи он поставил целью отобразить отдельную биографию реального героя — так органично сросшуюся с ней — и очертить хотя бы штрихами массовость движения трудящихся в борьбе за власть Советов. Как ему это удалось — скажет читатель.
Насколько беспредельна была вера Ивана Украинского в идеалы революции, его готовность к самопожертвованию во имя ее победы, свидетельствует весь его жизненный и боевой путь в Красной Армии. В тот роковой день
25 ноября 1920 года он, как командир полка, мог лично и не участвовать в боевой операции, одной из тех, что была последним аккордом гражданской войны. И тем не менее Иван Митрофанович презрел опасность, сам повел конников в бой против белобандитов. Одно его имя внушало балаховцам страх. Не зря много лет спустя первый командир Кубанской кавалерийской дивизии Г. И. Мироненко, вспоминая об Украинском, дал точное и емкое название своей статье — «В атаку он шел впереди». Везде и всюду на всем протяжении огневого незабываемого времени.
Достойна внимания и памяти одиссея не только Украинского, но и всего рядового и командного состава названной дивизии. В пору ее героических сражений за власть Советов, высоко оцененных Серго Орджоникидзе, большинство командиров и бойцов соединения, в том числе И. М. Украинский, никаких наград не имело, лишь позднее орденами были отмечены Е. М. Воронов, Н. Е. Бат- лук и некоторые другие ветераны. Что, к несчастью, не спасло многих из них от репрессий 1937–1938 гг.
По сведениям Тихорецкого городского историко — крае- ведческого музея в станице Фастовецкой, бывшей Тихорецкой, улица Северная в 1922 году была переименована в улицу Украинского. Но где эта улица? В станице никто показать ее мне не смог. Затруднились внести ясность и работники Фастовецкого сельсовета. Значит, не слишком- то осведомлены нынешние поколения фастовчан о своем славном земляке, батраке Иване Украинском, коль скоро название улицы и подвиг командира затерялись в их памяти.
