Весь Кен Фоллетт в одном томе - Кен Фоллетт
Мужчины обменялись рукопожатиями.
— Давно вы здесь? — любезно осведомился Арне.
— Неделю. Сегодня уезжаю.
Хермию осенило.
— Свен, — улыбнулась она, — сегодня утром вы говорили, что нам следовало бы оказать сопротивление немцам.
— Я слишком много болтаю. Мне надо придержать язык.
— А если б я дала вам шанс помочь англичанам, вы пошли бы на риск?
Он уставился на нее.
— Вы? Но как… Вы хотите сказать, что вы…
— Вы бы согласились? — настаивала Хермия.
— Это не шутка, надеюсь?
— Вы должны мне поверить. Да или нет?
— Да! — воскликнул он. — Что я должен сделать?
— Как вы думаете, поместится мужчина в багажнике вашей машины?
— Конечно. Я могу спрятать его под оборудованием. Не скажу, что будет очень удобно, но место есть.
— Согласитесь сегодня контрабандой взять его на паром?
Свен поглядел на свою машину, потом на Арне.
— Вас?
Арне кивнул.
Свен улыбнулся.
— Черт побери, да!
Глава 14
Первый рабочий день на ферме Нильсена удался даже лучше, чем смел надеяться Харальд. У старика оказалась маленькая мастерская, так хорошо оснащенная, что Харальд мог отремонтировать почти все. Он залатал прохудившийся насос парового плуга, заварил гусеницу трактора и нашел место в проводке, где пробивало электричество, — на ферме каждый вечер гас свет. На обед была селедка с картошкой, и он от души наелся за общим столом с другими работниками.
Вечером они пару часов посидели в деревенской таверне с Карлом, младшим сыном фермера. Памятуя о том, каким дураком из-за выпивки выставил он себя неделю назад, Харальд позволил себе лишь два стаканчика пива. Все толковали только о том, что Гитлер вторгся в Советский Союз. Новости были хуже некуда. Немцы утверждали, что в результате молниеносных рейдов люфтваффе уничтожило тысячу восемьсот советских самолетов — те даже в воздух подняться не успели. Все сходились в том, что Москва еще до наступления зимы падет. Все, кроме местного коммуниста, но и он выглядел озабоченным.
Харальд ушел рано, потому что Карен сказала, что, возможно, забежит к нему после ужина. Усталый, но довольный, он добрел до монастыря и, войдя в церковь, с удивлением увидел там брата, который разглядывал заброшенный самолет.
— «Шершень», «хорнет мот», — пробормотал Арне. — Воздушный экипаж джентльмена.
— Развалина! — подал голос Харальд.
— Нет. Шасси слегка погнуто.
— Как, ты думаешь, это произошло?
— При приземлении. У «шершня» задняя часть часто выходит из управления, потому что основные колеса слишком поданы вперед. А задний мост сконструирован так, что стойки не выдерживают бокового давления, поэтому при резком повороте могут погнуться.
Выглядел Арне ужасно. Вместо военной формы на нем были чьи-то обноски: выношенный твидовый пиджак, линялые вельветовые брюки. Усики он сбрил, а кудрявые волосы спрятал под грязную кепку. В руке он держал маленький, ладный фотоаппарат. Но главное, на его физиономии, лишенной обычной беззаботной улыбки, застыло выражение настороженности и напряженности.
— Что с тобой стряслось? — заволновался Харальд.
— У меня неприятности. Перекусить есть что-нибудь?
— Ни крошки. Можно пойти в таверну…
— Я никуда не могу показаться. Меня ищут. — Арне изобразил усмешку, но вышла гримаса. — У каждого полицейского в Дании есть мое описание, и фотографии по всему Копенгагену. За мой гнались по всей улице Строгет, еле-еле удалось оторваться.
— Ты что, в Сопротивлении?
Арне помолчал, пожал плечами и вздохнул:
— Да.
Харальд похолодел от восторга. Он сел на полку, которая служила ему постелью, и усадил Арне рядом. Кот Пайнтоп пришел потереться о его ногу.
— Значит, ты уже был в подполье, когда, с месяц назад, еще дома, я спрашивал тебя об этом?
— Нет, тогда еще нет. Поначалу меня не приняли. Похоже, считали, что я не гожусь. И, черт побери, были правы. Но теперь положение отчаянное, так что я в деле. Мне нужно сфотографировать какое-то устройство на военной базе — той, что у нас на Санде.
— Да, я рисовал ее для Поуля, — кивнул Харальд.
— Ну вот, даже тебя приняли раньше меня! — с горечью покачал головой Арне.
— Поуль просил не говорить об этом тебе.
— Похоже, все и каждый считают, что я трус.
— Я мог бы еще раз нарисовать эту штуку… Правда, по памяти.
Арне покачал головой:
— Нет, им нужны настоящие фотографии. Я приехал узнать, как можно пробраться на базу.
Разговор о шпионаже будоражил кровь, но Харальда беспокоило, что у Арне, похоже, нет продуманного плана.
— Там есть местечко, где ограда скрыта за зеленью, да… но как ты собираешься доехать до Санде, если повсюду рыщет полиция?
— Я изменил внешность.
— Не сказать чтобы очень. А документы у тебя есть?
— Только мои собственные. Откуда мне взять другие?
— Значит, если тебя вдруг случайно остановят, то полицейским понадобится примерно десять секунд, чтобы установить: ты и есть тот, за кем они гоняются!
— Пожалуй что так.
— Это безумие. — Харальд покачал головой.
— Да, но нам необходим чертеж того объекта. Благодаря своей секретной установке немцы засекают бомбардировщики, когда те еще далеко, и успевают поднять в воздух свои истребители.
— Наверное,
