Неля Гульчук - Терновый венец Екатерины Медичи
У Карла же на душе было неспокойно. Он спрашивал себя, не скрываются ли за этой торжественной встречей какие-то зловещие планы и не собирается ли Франциск I, памятуя о мадридском плене, захватить в плен его. После очередной просьбы короля о прощении за внезапный пожар, ему пришла даже мысль, что готовилось покушение на его жизнь. Карл тщательно скрывал свою тревогу, делая это весьма учтиво.
После восхода луны король положил мощные руки на стол, отодвинулся и встал. Все последовали его примеру.
– Теперь пройдемте в зал удовольствий, будем веселиться и радоваться жизни.
Вслед за королем и императором все последовали в самый большой зал дворца. В центре зала был сооружен пятиярусный фонтан. Его окаймляли сотни мерцающих свечей, свет которых окрашивал струи фонтана золотом. Даже большие скульптурные группы древних римлян и Жана Гужона из белоснежного мрамора казались здесь маленькими.
Музыканты заиграли на лютнях и свирелях.
Настал момент представления высокому гостю герцогини д’Этамп. Этой торжественной минуты фаворитка ждала весь день. Она была воодушевлена самыми смелыми замыслами и сочла уместным показать императору: именно она владеет сердцем такого могущественного человека, как повелитель Франции, и повелитель повинуется ей беспрекословно.
По просьбе своей фаворитки Франциск, улыбаясь, представил герцогиню императору.
– Брат мой, эта красивейшая из дам моего королевства советует мне не выпускать вас из Франции. Что вы на это скажете?
Карл V второй раз за этот вечер не на шутку перепугался, с этого момента им окончательно овладела лишь одна мысль: покинуть эту страну и поскорее вернуться в Мадрид. Но император обязан владеть собою всегда и при любых обстоятельствах – об этом Карл V не забывал никогда.
– Если этот совет хорош, то нужно ему последовать, – холодно ответил он и для себя решил: «Необходимо привлечь эту белокурую красавицу на свою сторону. Она может оказаться весьма полезной».
Герцогиня д’Этамп угадала: ее сигнал был понят и принят.
Франциск без всякой скромности поцеловал при всех даму своего сердца и велел ей занять место рядом с собой.
Для короля и высокого гостя установили два трона так, чтобы им удобно было наблюдать за происходящим в зале. Королева Элеонора и королева Маргарита Наваррская разместились возле трона короля, но ближе всех к королю сидела его фаворитка, что немало удивило императора, привыкшего к строгому этикету испанского двора. «Эта прекрасная дама делает все, что ей угодно, и все ей подчиняются, даже король. Должно быть, это даже разумно для того, чтобы во всем был порядок в этом легкомысленном королевстве. Мне искренне жаль мою дорогую сестру, но, видимо, она ко всему уже привыкла. Зато Элеонора – королева!»
Внезапно по незаметному знаку короля в канделябрах потухли свечи, одна из стен зала раздвинулась, и взорам гостей представилась живая мифологическая картина, изображающая классические фигуры римских героев и богинь. Карл V с таким вниманием созерцал происходящее, как будто хотел запечатлеть увиденное в своей памяти. Через некоторое время стена задвинулась, вновь зажглись свечи, как будто все только что увиденное было волшебным сном.
Римских героев и богинь сменили танцовщицы, восхитившие всех великолепным исполнением испанских танцев.
Именитые соперники осыпали друг друга любезностями – особенно изощрялся король и его фаворитка, – мило улыбались, полночи веселились, а под утро, наконец, оказавшись в своих покоях, ни тот ни другой не мог сомкнуть глаз: одному не давал покоя соблазн завладеть Миланским герцогством, другой не мог заснуть от беспокойства за свою жизнь, ведь он оказался в полной зависимости от лояльности государя, которого собирался обмануть.
Вслед за Амбуазом торжественные церемонии и пиры продолжались в королевских резиденциях в Блуа и Шамборе, дворце мечтаний среди гармонии лесов.
По двойной фантастической лестнице, украшенной мириадами ангелочков, фавнов, нимф, химер, гарпий и, конечно же, саламандр, король в сопровождении многочисленной свиты с гордостью за свой неземной рай наслаждений провел гостя на террасу, возвышающуюся над землей, откуда были видны королевские охотничьи угодья, окрашенные осенним багрянцем.
– Это воистину обитель Морганы и Алкены – фей, околдовывающих рыцарей. Я восхищен и изумлен, Ваше Величество, – рассыпался в комплиментах весьма сдержанный в изъявлениях своих чувств Карл V, успевший за несколько дней успокоиться и избавиться от страхов за свою жизнь.
– Проект дворца как замка будущего был задуман великим Леонардо, – пояснил король. – В этом замке я поручил ему подготовку торжеств по случаю свадьбы Лоренцо Медичи, отца моей дорогой Катрин, нашей очаровательной и мудрой дофинессы.
Екатерина одарила короля нежным взглядом – она была благодарна ему за это упоминание.
Император, заметив среди придворных дам Жанну д’Альбре, дочь королевы Маргариты Наваррской, решил польстить сестре короля:
– Мадам, я был бы счастлив женить моего единственного сына, инфанта дона Филиппа, на вашей очаровательной дочери. Дитя мое, ты бы хотела, когда подрастешь, стать королевой Испании?
Не по годам развитая Жанна преклонила колено и поцеловала руку императору:
– Я мечтаю стать женой великого короля.
– Ты дорого себя ценишь, это хорошо, – заметил довольный ответом своей племянницы Франциск.
Спохватившись, что нарушила правила придворного этикета, Жанна присела в низком реверансе перед своим дядей, единственным, кто имел право решать подобные вопросы, и спросила:
– Ваше Величество, вы одобрите этот союз? Мне бы этого очень хотелось.
– Одобряю с радостью, дитя мое!..
Довольная полученным согласием, Жанна обратилась к императору:
– Раз сам король Франции одобряет ваше предложение, значит, оно действительно стоит того. Я согласна стать женой вашего сына, сир.
Франциск и вслед за ним вся его свита рассмеялись.
Карл V улыбнулся и погладил волосы девочки:
– Ты – умная девочка. И мне это по душе.
Герцогиня д’Этамп не скрывала своего удовлетворения по поводу неожиданного для всех предложения императора и была рада за королеву Маргариту. Все складывалось удачно, и к переговорам в отношении женитьбы младшего сына короля Франции можно было, по ее мнению, приступать сразу же по приезде в Париж. У нее возродилась надежда в самое ближайшее время указать своим злейшим врагам их настоящее место при дворе.
Замок Шамбор был любимым местом отдыха Франциска I. Здесь, с радостью удалившись от забот правления, он жил в уверенности, что все идет благополучно, – вдали от Парижа не слышно жалоб. За замком тянулись леса – прекрасное место для отличной охоты на косуль в ясные первые дни ноября. С этой целью король и привез сюда своего соперника. Карл V, хотя и опасался за свою жизнь, все-таки согласился принять участие в королевской охоте, о пристрастии к которой французского короля много наслышан от Монморанси.
Во время предстоящей охоты герцогиня решила покорить сердце императора, который при каждом удобном случае рассыпался в комплиментах прекрасной фаворитке, и сделать его своим союзником. От ее пристального внимания не ускользнуло, что император поддерживает дружеские отношения с коннетаблем. Ей доложили, что они часто уединяются для продолжительных бесед. В сложившейся ситуации ей это было на руку. Монморанси по ее замыслу должен был сам угодить в расставленные ею сети. Низвержение коннетабля означало и ослабление влияния любовницы дофина.
Ранним солнечным утром кавалеры и дамы в ожидании выезда на охоту собрались у главной лестницы дворца. Екатерина издали незаметно наблюдала за происходящим и обратила внимание на двух мужчин в богатых охотничьих костюмах; чуткий слух позволил ей расслышать их слова, хотя говорили они вполголоса. Услышанное насторожило ее, так как напрямую касалось окружения Генриха.
– Разлад между приближенными короля и приближенными дофина растет с каждой неделей, – эти слова принадлежали молодому герцогу Франциску де Гизу, ровеснику Генриха, недавно ставшему его сторонником.
– Вы, мне кажется, слишком мрачно на это смотрите, герцог. Противников надо вовремя застать врасплох, – ответил придворный, лица которого Екатерина не видела, так как он стоял к ней спиной.
– Герцогиня имеет слишком большое влияние на короля, особенно после его болезни, и ей не трудно будет удалить от него тех, кто решился восстать против нее, – возразил герцог.
– Не забывайте, что противники фаворитки очень искусно плетут интриги и очень высоко стоят… Вы скоро убедитесь, что наступило время принимать меры, если мы не хотим, чтобы нас всех разом победили.
Екатерина узнала голос Сент-Андре, ближайшего друга Генриха.
Вокруг в нетерпении всхрапывали лошади.
Весело затрубили охотничьи рога, как только король в сопровождении императора, фаворитки и свиты вышел из дворца и стал спускаться по широкой лестнице.
