Очерк истории Особого комитета по устройству в Москве Музея 1812 года - Лада Вадимовна Митрошенкова
Вопросы комплектования занимали все более значительное место.
Регулярно поступали и обсуждались практически на всех заседаниях пожертвования от частных лиц и организаций (в том числе от иностранных). При помощи бывшего московского генерал-губернатора С.К. Гершельмана было возбуждено ходатайство о передаче Музею походной церкви императора Александра I из Виленского дворца. Дело успешно завершилось в том же отчетном году.
Несколько раз обсуждались вопросы о библиотеке И.Х. Колодеева и коллекции П.И. Щукина (их объемы должны были помочь определиться с размерами будущего Музея).
Активно велась переписка о возможности передачи Музею предметов Эпохи 1812 года, находящихся в ведении министерства Императорского двора и в других собраниях. По предложению В.А. Афанасьева было составлено специальное обращение к заведующим полковыми музеями с просьбой высылать в адрес ОК памятки, полковые истории, сведения об участии полков в событиях Отечественной войны и в заграничных походах 1813 и 1814 гг. и о хранящихся в них предметах той эпохи. Характерно, что, высоко ценя деятельность полковых музеев, их не просили передавать в Музей 1812 года подлинные предметы.
Началось комплектование библиотеки Музея справочными и периодическими изданиями, преимущественно — по военной истории.
Особое место в этом комплексе тем занимают вопросы о принципах комплектования: отдельные члены ОК предлагали осуществлять более жесткий отбор с целью «повышения качества» музейного собрания. Но эти предложения поддержки не получили.
На заседаниях ИК и ОК (9 апреля и 1 мая, 20 апреля 1909 г. — соответственно) обсуждались итоги выставки, прошедшей в залах Исторического музея. Как и ожидалось, прибыли она не принесла, но в целом была признана успешной. С одной стороны, выставка показала наличие в обществе возрастающего интереса к Эпохе 1812 года, с другой — поддержала и усилила этот интерес, а также способствовала росту коллекций будущего Музея.
В вопросу о выборе места для Музея (казалось, решенному весной 1909 года) пришлось вернуться. Избранный участок принадлежал министерству народного просвещения и Московскому художественному обществу, а они расставаться со своей собственностью категорически отказались. Небольшой по площади участок у западных врат храма Христа Спасителя мог быть получен бесплатно и был одобрен императором, но необходимо было сначала провести исследование грунта на месте будущей постройки: возникли опасения, что он нестабилен. Большинство вопросов, связанных с этой работой, обсуждалось в специальных подкомиссиях (по определению размеров будущего Музея и по исследованию грунта на площади храма Спасителя), а затем их решения выносились на обсуждение ОК. Много сил и времени у членов ОК отнимала борьба, которую с завидным упорством вел архитектор Поздеев, отстаивавший преимущества своего проекта. В результате, весной 1910 года по вопросу о здании музея к достижениям ОК вновь можно было отнести лишь определение места для строительства — на площади храма Христа Спасителя.
Комитет продолжал активно участвовать в мероприятиях по подготовке с 100-летию Отечественной войны. Причем, некоторые его члены в прямом смысле получали административный ресурс, который намеревались использовать на пользу Музея 1812 года. Генерал В.Г. Глазов был назначен Председателем комиссии при Главном штабе по разработке вопросов о праздновании наступающих юбилеев многих событий отечественной истории, а генерал П.П. Яковлев стал главой Юбилейной комиссии Московского военного округа.
По инициативе В.А. Афанасьева при Русском военно-историческом обществе был организован Кружок ревнителей памяти Отечественной войны 1812 года. Одной из задач кружка было «в разных местах… отыскивать и направлять в Музей подходящие вещи»15.
В целях расширения собственных научных знаний и в надежде на пополнение коллекций Музея, члены ОК решили проехать по пути следования Великой армии Наполеона в 1812 году от Немана до Москвы и обратно. Это позволило бы (при содействии фотографа Фишера, с которым у ОК уже сложились прочные и взаимовыгодные отношения) «зафотографировать» современное состояние памятников и памятных мест. Кроме того, было признано полезным собирать и изучать все документы, имеющие отношение к Наполеону и всем его походам. Кроме того, полезным признавалось собирание и изучение карт Российской империи начала XIX века.
Член комитета В.А. Петров, разрабатывавший проект памятника из хранившихся в кремлевском Арсенале отбитых у неприятеля орудий, подготовил обширный научный труд с описанием этих трофеев. После внимательного изучения было принято решение об издании его работы. Все расходы принял на себя член ОК П.И. Щукин, а доходы от продажи предполагалось перечислить в фонд будущего Музея.
Расширялась общественная деятельность ОК, крепли связи с представителями полковых музеев, различных местных учреждений и исследователями на местах. Велась активная переписка о сборе сведений о сохранившихся памятниках, их фотографировании и копировании, об изучении местных архивов.
По предложению Афанасьева торжества в память Бородинского сражения в 1909 году прошли на самом Бородинском поле, и в них участие принимали представители войск Московского военного округа.
Особой задачей Комитета и образованной им специальной комиссией под председательством А.П. Воронцова-Вельяминова стала разработка вопросов, связанных с устройством в Москве к августу 1912 г. панорамы Бородинского сражения. По признанию членов комитета, мастером панорамного и батального жанра в России считался профессор живописи Ф.А. Рубо, которому и решено было поручить создание картины. В задачу членов комитетской комиссии входила разработка «наиболее желательной темы» (т. е. сюжета), расчет размеров необходимого помещения и подготовка всей инженерной и финансовой документации.
С целью дополнительного привлечения средств, членом ОК генерал-майором В.П. Никольским была заработана целая программа, рассчитанная на несколько лет и включавшая в себя устройство благотворительных праздников, спортивных соревнований и инвалидных концертов; выпуск «открытых писем» с видами Бородинского поля и фотографиями предметов из собранных коллекций (в том числе — картин В.В. Верещагина). Программа была доложена императору, но он «не нашел ее удобной» и разрешения на реализацию не дал.
Подписные листы продолжали распространяться, и средства Комитета возрастали. Наиболее значительными были пожертвованиями московского дворянства в 5000 руб. и екатеринославского земства в 1000 руб.
Третий год. 19 марта 1910 — 19 марта 1911 года.16
6 заседаний ОК, 9 заседаний ИК.
На третьем году организационная деятельность ОК была уже более-менее отлажена. Утвержденная 31 мая «Инструкция Исполнительной комиссии» четко регламентировала работу этого органа. Кроме того, отдельные изменения произошли в личном составе. На заседании 30 апреля генерал А.П. Воронцов-Вельяминов сообщил о своем выходе в отставку и отъезде из Москвы и предложил включить в состав Комитета вместо себя сына — военного инженера полковника Павла Алексеевича Воронцова-Вельяминова. Это было второе важное для всей последующей деятельности ОК кадровое решение.
На том же заседании была несколько изменена внутренняя структура ОК. Было решено, что отныне председатель ИК будет являться заместителем председателя Комитета, и должность эту занял по общему выбору московский губернатор В.Ф. Джунковский. Это решение также относилось к числу наиболее удачных и принесло в ближайшие три
