Виктория Балашова - Гибель Армады

— Как интересно! — воскликнул Антонио, закончив читать. — Вот такая жизнь мне по душе! Постоянные приключения, путешествия, опасности! — Его голос звенел от возбуждения. — И море! Столько рассказов о хождении по морю! — Молодой человек вскочил с банкетки и начал расхаживать по комнате. — Интересно, жив ли этот человек? Я бы очень хотел с ним встретиться и порасспрашивать о его жизни. Ведь это письмо — лишь малая толика того, что он мог бы мне рассказать.

Вся семья застыла в молчании, с печалью глядя на Антонио. Молодой человек был невысокого роста, коренастый с темными вьющимися волосами, убранными в хвост. Он не походил ни на кого из присутствовавших мужчин, большинство из которых уродились высокими и более тонкокостными. Особенно пристально на внука смотрел герцог Перавьо. Он покачивал седой головой и тщетно пытался унять дрожь в трясущихся, испещренных венами руках.

— Я говорил вам, он похож на своего деда. Вылитый Фредерико, — тихо произнес герцог, — и не только внешне. Характером тоже явно пошел в него. Неугомонный, — старик тяжело вздохнул.

Антонио остановился посреди комнаты.

— О чем вы? Кто похож на Фредерико?

— Надо ему объяснить, — отец подошел к Антонио и похлопал по плечу, — послушай, сын мой, внимательно. Мы не хотели рассказывать тебе эту историю. Твоя бабушка и твоя мама всегда были против. Они считали, раз Фредерико и Матильда умерли, то незачем ворошить прошлое. Но тут мы узнали кое о чем, — отец замолчал, словно не был уверен, что говорить дальше, — на каракке дона Алонсо с тобой вместе пойдет сын графа де Вилара.

— Того самого, который преследовал Фредерико? Но какое он имеет отношение ко мне? — Антонио переводил взгляд с одного члена семьи на другого, не в силах понять, что происходит.

— Ты — внук Фредерико, — произнесла мать, — письмо, которое ты держишь в руках, адресовано твоему отцу.

— Да, это так, — кивнул отец, — на всякий случай мы решили предупредить тебя. Старинная месть, как старые раны, не утихает и постоянно напоминает о себе. Фредерико считал, что убил де Вилара, а тот остался в живых. Мало того, сумел все-таки убить твоего деда. Кто знает, может граф рассказал сыну об этой истории. Кто знает…

— Но зачем сыну графа мстить мне? — пожал плечами Антонио. — Де Вилар убил Фредерико, и на этом все должно было завершиться. Из письма явствует, что граф влюбился в Матильду, поэтому хотел убрать… м-м-м… дедушку с дороги. А после уж мстил за ее гибель. Ну и судя по всему, Фредерико знал какие-то секреты де Вилара. Я тут ни при чем. Я даже не сын, — Антонио посмотрел на отца. Отец, как ни странно, был похож на герцога Перавьо. А вот сам Антонио не походил ни на собственного отца, ни на «приемного» деда, — уж если мстить, то тебе, отец. Извини. Но ты как-то ближе к Фредерико по родству.

— Согласен, — отец кивнул, — но мы ни разу не сталкивались с родственниками графа. На всякий случай твой дед, э-э-э, дон Хуан де Сантильяно, — он мотнул головой в сторону старика, — все эти годы следил за графом. Ни разу пути нашей семьи и де Вилара не пересекались. Поэтому мы приняли решение, которое, поверь, далось нам с великим трудом, рассказать тебе правду и показать письмо, чтобы ты знал всю историю в деталях.

— Послушай, сынок, — вступил в беседу дон Хуан, — мы точно знаем, что сын де Вилара такой же шпион, как и его отец. Шпионит он на всех, кто платит. В качестве кого он садится на каракку дона Алонсо? Корабль, на котором собирается весь цвет испанского двора, всей испанской аристократии? С доном Алонсо считают за честь идти в поход против Елизаветы. Просто будь внимателен, не упускай этого человека из виду. Никому не было известно, на кого работал де Вилар. Богатства его неисчислимы, а дома раскиданы по всему свету. Рана, нанесенная ему Фредерико, не стала смертельной, но свела его в могилу раньше срока. Сын продолжает дело отца. Он долгое время жил в Османской империи, в Индии. Приумножил унаследованные сокровища. Что он делает сейчас здесь, в Испании? Ни де Вилар, ни его сын никогда не принимали участие в войнах. Ну, кроме войн, которые ведутся незаметно, когда удары наносятся в спину.

Разговор неожиданно пришлось прервать. Слуга не успел даже доложить, кто прибыл, как посыльный дона Алонсо сам ворвался в комнату.

— Дрейк! Дрейк в Кадисе! Несколько судов уже горят. Ходят слухи, что Дракон[2] подпалил галеон самого маркиза де Санта-Крус! Герцог собирает всех, кто находится в Кадисе. Санта-Крус в Лиссабоне и не может нам ничем помочь. Армада не готова сразиться с Дрейком, — все это посыльный выпалил на одном дыхании, а затем более спокойно спросил, оглядев присутствовавших, — кто из вас Антонио де Сантильяно?

— Я, — Антонио вышел вперед, — пойдемте. Нам следует поспешить на помощь герцогу.

Казалось, весь город уже знал о случившемся. Неожиданное нападение верного пирата Ее Величества Королевы Англии Дракона-Дрейка на порт Кадиса напугало сильнее, чем все его предыдущие набеги вместе взятые. Ведь в этот раз он напал на Армаду, флот, который еще до выхода из портов, считался непобедимым!

— Корабли стояли пустые. Никому в голову не пришло их охранять, — сетовал дон Алонсо, — а следовало бы. Герцог Медина-Сидония только и думает о том, как удрать отсюда к себе домой под крылышко молодой жены!

На герцога сердились многие, поэтому в ответ на слова Алонсо раздался сердитый ропот. Впрочем, времени сердиться и вести досужие беседы не было. Дрейк маячил на своих кораблях в море не скрываясь. Новости приходили одна хуже другой: он брал на абордаж практически не сопротивлявшиеся, неповоротливые урки, забирал то, что на них было ценного, и поджигал.

— Нам необходимо отстоять те корабли, которые еще остались, — продолжал дон Алонсо, — герцог отправился за подкреплением в Севилью. Пока мы его дождемся, Дракон спалит тут все, что сможет.

В порту пахло гарью. Антонио с сожалением смотрел на пылавшие суда. Он слышал, как стонали корабли, разламываясь на части. Мачты обрушивались на палубы, горящие балки падали в воду, дерево потрескивало, рассыпая вокруг искры огня. Прямо на глазах у Антонио изысканно украшенный бушприт галеона Санта-Круса опасно накренился и с огромной высоты рухнул в море. Вдали четко виднелись суда Дрейка. Антонио насчитал двадцать английских кораблей, нагло маячивших на фоне озарявшегося вспышками пламени темного неба. От бессилия хотелось плакать.

Следующие несколько дней прошли в ожидании подкрепления. Как ни стремился дон Алонсо выйти в море, он не мог себе этого позволить. Приказ герцога гласил: дождаться его возвращения с основными силами. Медина-Сидония планировал собрать хотя бы тридцать тысяч человек и только потом выступать против Дрейка. На кораблях сражаться с Драконом представлялось невозможным даже в мечтах: суда, которые не успел спалить Дракон, не были готовы к выходу в море. Оставалось лишь оборонять порт и город в надежде на тог что с моря на помощь из Лиссабона придет Санта-Крус. Пушки вытащили из арсеналов и расставили на берегу.

Ожидание затягивалось, а Дрейк во всю хозяйничал у порта Кадиса. Антонио понимал, урон, нанесенный Армаде столь велик, что незамедлительный выход в море откладывается на неопределенный срок. Печаль его усиливалась отсутствием писем от Розалины. Возлюбленная жила в Кадисе, но ее покой охраняли слишком усердно. Вызвать девушку на свидание или пробраться ночью в дом было невозможно. Антонио оставалось прогуливаться вокруг в надежде случайно увидеть Розалину, выходившую на прогулку в окружении целой свиты нянек.

В конце недели корабли Дрейка исчезли с горизонта. В тот же день в городе появился герцог с собранным наконец-то небольшим войском. Но преследовать было некого, да и не на чем. Вскоре пришли новости из Лиссабона: Дрейк взял крепость Сагреш и на пути к Лиссабону захватил несколько торговых судов с шелком и золотом. Санта-Крус не смог оказать сопротивления. На кораблях отсутствовали пушки, которые аккуратненько лежали на берегу в арсенале. Также Дракон спалил пару галер и все бочки, заготовленные для хранения провианта.

Говорили, английская королева отправила курьерское судно вслед кораблям Дрейка с приказом вернуться домой и «не причинять вреда дружескому испанскому флоту». По непонятной причине приказ до сэра Френсиса так и не дошел. Корабль с приказом пошел в одну сторону, Дрейк — в другую…

Никаких сомнений не оставалось — поход придется отложить. Антонио слонялся по городу. Нанятые герцогом матросы разбегались. По Кадису расползались нищие: денег на жалованье солдатам не выделялось. Тем не менее потихоньку Армаду начали восстанавливать заново.

ЧАСТЬ 2

Шпионы и слухи — это то, с чем имела дело Елизавета. Шпионы усердно трудились в Испании, слухи лениво притекали в Англию без особых со своей стороны усилий. Но и те и другие говорили об одном: Филипп строит Армаду не покладая рук. Налет Дрейка, конечно, заставил отложить поход на неопределенный срок. И все же испанский король останавливаться не собирался. Приказы ускорить подготовку флота сыпались на маркиза де Санта-Круса чуть ли не ежедневно.