Остракон и папирус - Сергей Сергеевич Суханов

— Что надо?

— Разреши сегодня работать на просеке.

— С чего вдруг? — рявкнул Гелесибий.

— Опыт есть, — соврал галикарнасец. — Я эллин из Карни... У нас ни одна делянка не обходится без раскорчевки, потому что леса много.

Гелесибий сжал тонкие губы. Он знал, что Кария — это лесная страна. Хребты Тавра до самых макушек заросли кедровником и ельником. Но с какой стати ему делать уступку рудокопу.

Управляющий процедил:

— Мне люди в штольнях нужнее. И корчевщиков хватает — целый барак Гермеса.

Геродот решил, что терять ему уже нечего:

— Тогда давай сыграем в вопросы и ответы. Если выиграю я, то вместе с другом, — он кивнул на Тимофея, — отправлюсь на просеку... Если ты — готов понести заслуженное наказание.

Галикарнасец обреченно потупился, ожидая приговора.

Гелесибий усмехнулся. Сопливый гоплит хочет показаться умником, даже под страхом порки. Только умников здесь нет, есть рабы, а значит, думать за них должен хозяин.

С другой стороны, жизнь в лагере однообразна и скучна. Из удовольствий лишь выпивка и ласки фракк. Тоже незатейливые, потому что по принуждению. А этот эфеб предлагает развлечение.

Пришлось предупредить:

— У нас одно наказание: плети... Бить будут сильно, но не насмерть, чтобы, когда отлежишься, мог дальше работать.

— Я понял, — сказал Геродот.

У него дрожали колени, однако отступать было поздно.

— Ну, тогда пошли, — уже благожелательным тоном сказал управляющий.

Гелесибий уселся на клисмосе перед мегароном лицом к загону. Геродот стоял перед ним с бледным лицом, но выглядел решительно. Рабы выстроились перед бараками, как на поверку. Надсмотрщики расхаживали перед строем, поигрывая плетками.

— Правила такие, — тоном, не терпящим возражений, заявил управляющий. — Закончим, когда один из нас не сможет ответить на вопрос. Соперник считается победителем... Можно было бы растянуть удовольствие, но время дорого. Мне нужно выработку давать... Ясно?

Геродот кивнул и сразу спросил:

— Ты гиппей?

— А то! — Гелесибий показал палец с массивной золотой печаткой всадника.

— Сражался при Платеях?

Управляющий тоже кивнул.

— Значит, служил в коннице, — уверенно заявил галикарнасец.

Еще один самодовольный кивок:

— Тетрарх хиосской илы объединенной спорадской гиппархии.

Галикарнасец решил взять инициативу в свои руки:

— Тогда ты знаешь, почему Мардоний после разграбления Афин решил отступить в Фивы.

Гелесибий ухмыльнулся: раб задает простые вопросы.

— Чтобы не пришлось в случае поражения пробираться в Беотию через ущелья Киферонских гор.

— Верно, — согласился Геродот. — Теперь ты.

Прежде чем задать вопрос, Гелесибий длинным прутом начертил палочку на земле рядом со своим именем. Затем презрительно посмотрел на галикарнасца. Он был уверен, что наглый раб не ответит. Детали боя мог знать только очевидец.

— Как погиб Масистий?

Выдержав взгляд управляющего, Геродот невозмутимо заговорил:

— Эллины засели в предгорьях Киферона... Чтобы выманить их на равнину, Мардоний послал в бой контофоров во главе с Масистием. Сильно потрепанные персидской конницей мегарцы попросили у стратега Павсания передышку Им на смену заступили триста афинских гоплитов под командованием Олимпиадора, сына Лампона. С ними было не меньше сотни лучников... Раненый стрелой конь сбросил Масистия на землю. Убить асапатиша персов было непросто, потому что на нем был чешуйчатый золотой панцирь. Но Олимпиадор попал ему копьем в глаз... Персы так и не смогли отбить у эллинов тело своего командира.

Удивление в глазах Гелесибия сменилось злостью. Он в досаде переломил прут пополам. Взяв себя в руки, обломком прута поставил палочку рядом со словом «раб», потом с вызовом уставился на соперника — давай, твоя очередь спрашивать.

Геродот решил снова поддаться. Если управляющему сразу задавать сложные вопросы, он озлобится. А потеряв интерес к игре, просто прогонит наглого раба. Чего доброго, еще и плетей задаст.

— Почему эллины спустились с Киферона к Платеям?

Гелесибий облегченно вздохнул: ну, это-то он знает. Павсаний все четко объяснил на Военном совете.

— Чтобы наладить бесперебойное снабжение фаланги водой. В горах ее было мало, а на равнине возле святилища героя Андрократа находился источник Гаргафии.

Поставив себе палочку, Гелесибий сосредоточился. Он решил поменять тактику. Возможно, рабу о бое афинян с персидской конницей рассказал его родственник или знакомый. В Элладе трудно найти старика, который бы не участвовал в войне с персами.

Но вряд ли рядовому воину или даже младшему командиру известно о причинах смены войсками позиций. Экклесия раздает высокие должности только знати. А на отпрыска геомора или высокопоставленного магистрата этот эфеб не похож. В дурацкие переделки такие не попадают.

Управляющий азартно сказал:

— Из Аттики Мардоний не сразу пошел в Фивы... Куда и зачем он пошел?

Геродот сделал вид, что думает, потом отчеканил:

— Персы двинулись к Истмийскому перешейку... Мардоний хотел захватить в плен отряд из тысячи лакедемонян, который разбил лагерь в Мегарах... Он пустил вперед конницу, чтобы разорить Мегариду, но лакедемоняне не сдались... Тогда Мардоний развернул войско и направился через Декелею в Беотию.

Гелесибий нахмурился. Откуда этот щенок знает подробности, которые могли быть известны только членам Военного совета? С недовольным видом он поставил рабу палочку.

Геродот попросил:

— Опиши лагерь персов под Фивами.

Управляющий гневно выпалил:

— Откуда