Ассирийский мушаркишу - Александр Васильевич Чернобровкин
— В первую очередь стрелять по тем, кто несет факела! — крикнул я лучникам на башнях.
Они тут же приступили к выполнению, за пару минут как бы выключив свет на улице. Идущие в нашу сторону враги остановились, принялись что-то орать. Наверное, сообщали, что свои, что идут на помощь. Им и в голову не приходило, что внутрь ворвались враги. Пока поняли это, лучники завалили несколько десятков человек. Остальные отступили, закрываясь щитами. Вернулись минут через десять, причем шагали решительно. Видать, дошло, что именно случилось. В это время позади нас уже был слышен топот сотен ног, приближавшийся к открытым воротам. Это подходили основные силы. Припозднились, конечно, но не критично.
Первую удар приняла моя сотня. Я определил, кто возглавляет вражеский отряд, и, чтобы сразиться с ним, поменялся местами с подчиненным. Это был громоздкий тип, наверное, очень сильный, но медленный. Он пытался угодить копьем в моего подчиненного справа, тыкая, как он думал, очень быстро. Во время очередной попытки я рубанул по древку, и оно сломалось, когда наконечник угодил в щит. Командир по инерции шагнул вперед и получил косой рассекающий удар саблей по правому плечевому суставу, выронив обломок копья. После чего мой сосед добил раненого, уколов кинжалом в район носа. Я в это время располовинил кожаный щит врага, напиравшего на меня, и следом рассек тело от левой ключицы влево вниз до позвоночника. Еще два взмаха — и два вражеских воина упали. Напор сразу ослаб, отважные филистимляне начали пятиться. Они в подметки не годились своим предкам из народов моря.
Позади меня послышался громкий шум: по тоннелю в город вваливалось большое подразделение. С радостными криками воины растекались влево-вправо, устремлялись по улицам за добычей.
— Вперед! — приказал я сотне, в которой сражался.
Мы пошли вслед за отступающими горожанами, давая им время удрать, что они и сделали. Пусть добегут до своих домов, выкинут оружие, спрячутся под подолы жен, а потом понаблюдают, как будут насиловать их дочерей. Зато останутся живы.
34
Синаххериб не стал казнить Цидку. Правитель Ашкелона не давал вассальную клятву, так что тяжкой вины за ним нет. Нежелание подчиниться шарру Ассирии без боя порицаемо, но не жестоко. Цидку и его приближенных вместе с семьями отправили в Южную Месопотамию, где будут руководить халдеями. Это тоже наказание, причем изощренное. Новым старым правителем города стал Шаррулудари, которого привезли в обозе. Он повторно поклялся служить верой и правдой, не щадя живота своего, и пообещал в течение года собрать задолженность по дани за четыре предыдущие и доставить в Ниневию.
Армия двинулась дальше на юг, принимая делегации с повинной из населенных пунктов мятежных территорий. Сравнительно быстрое падение Ашкелона, считавшегося неприступным, произвело сильное впечатление на колеблющихся. Желающих повторить его судьбу было мало, но все-таки имелись. Мятежники надеялись на помощь египетской армии, которая уже добралась до царства Иудея. В Египте правит сейчас кушитская династия. Куш — это одно из царств бывшей вассальной Нубии. Как это часто бывает, пассионарность растеклась по суперэтносу и сохранилась на окраинах, одна из которых взяла верховную власть в свои руки. Ближний Восток испокон веков зона влияния Египта. Видимо, и нынешний мятеж — дело рук агентов фараона. Не знаю, почему их власть нравится аборигенам больше, чем близких по крови ассирийских шарру. Может быть, чисто биологическая непереносимость одних семитов другими, как будет и между арабами и евреями. Внутривидовой отбор самый эмоциональный: сопли и вопли, логика отдыхает.
Узнав о приближении египетской армии, мы повернули к царству Иудея. Встретились в долине возле городка Альтакку. Точнее, по моему совету Синаххериб дождался там подхода противника, заодно подготовив поле боя. В египетской армии все еще главная ударная сила — колесницы. Никак не поверят, что время этого рода войск ушло. Впрочем, они очень успешны в войнах с пешими кочевниками, соседями Египта в Африке. Не учли, что здесь им будет противостоять самая сильная армия в нынешнее время. Таковой она стала, благодаря тому, что вобрала все самое прогрессивное в военном деле из существующего в нынешнее время. Плюс советы из будущего, полученные через меня. Правда, ассирийцы не догадываются, что у них есть такая опция, считают, что и сами с усами.
Сражение началось рано утром, пока не жарко. Обе армии выстроились каждая на своем краю долины. Между ними было около километра почти ровной местности, поросшей жиденькими кустиками и светло-коричневыми пятнами засохшей травы. Сейчас принято, что атакует тот, кто сильнее, а более слабый действует от обороны. Это уже стало морально-психологическим фактором, поэтому обе армии устремляются вперед почти одновременно. Мне пришлось долго объяснять Синаххерибу и его старшим командирам, что надо отдать это мнимое преимущество врагу. Поскольку я еще ни разу не подводил шарра Ассирии, со мной согласились.
Стоим мы, ждем нападения. Иудейско-египетская армия, подсознательно считавшая себя аутсайдером, чтобы избавиться от этой неприятной мысли, сразу попёрла в атаку. Впереди ехали, разгоняясь колесницы, легкие, запряженные двумя лошадьми и с двумя воинами, лучником и возничим. У нас перед фалангой из тяжелой пехоты в чешуйчатых доспехах, вооруженных копьями и кинжалами, стоят россыпью метатели камней и дротиков, а за ними лучники за стеной из высоченных легких щитов, сплетенных из тростника. Кавалерия на флангах. Позади в резерве два отряда тяжелых пехотинцев из гвардии правителя Ассирийской империи, который наблюдает, сидя на высоком кресле, установленном на тяжелую колесницу, запряженную четверкой отменных лошадей. Каждый раз, когда вижу их, возникает мысль, что место им — в моих табунах.
Я верхом на Буцефале нахожусь в первой шеренге конницы правого фланга. По мере того, как к нам со свистом, криками, ржанием, скрипом и грохотом колес приближаются вражеские колесницы, чувствую, как нарастает напряжение у тех, кто рядом со мной, а это далеко не новички. Самое трудное — это дождаться начала схватки. В голову лезут исключительно дурацкие мысли. Потом будешь занят, они испарятся, а по окончанию сражения
