На день погребения моего - Томас Пинчон
— Я видел, как тебя внесли.
Это был индейский шаман Эль Эспиньеро, который когда-то показывал ему, как летать.
— Ну, ¿qué tal, amigo, как дела, друг? — Френк взял сигарету и вдохнул дым как можно глубже, учитывая состояние его ребер, как минимум одно из которых треснуло.
Колдун брухо кивнул и зажег сигарету для себя.
— Ты думаешь, что спишь, да, ¿verdad? Нет, так случилось, что моя деревня — как раз вон там, — он взглядом указал на горы. — Я был в Дуранго какое-то время, а теперь я здесь, ищу дона Хосе де ла Лус Бланко, — он бегло осмотрел повреждения Френка. — Ты был в бою с ним и Мадеро.
— Да. Я должен был находиться там.
— Но ты выздоровеешь. Всего одна пуля.
— На одну больше, чем мне нужно. Остальные падали с лошадей под копыта других лошадей, и тому подобное.
— Лошади Чихуахуа — лучшие в мире, но они прекрасно об этом знают, и человек на земле для них мало значит, если он не из племени тараумара. Они уважают нас, потому что мы бегаем быстрее.
— Эта лошадь была настолько добра, что протащила меня до оросительного канала, во всяком случае...
Френк выдохнул клуб дыма в мимолетный луч солнца, а колдун брухо с терпеливым интересом наблюдал, как он рассеивается.
— Тебя кто-то ищет.
— Я должен вскочить и смыться отсюда?
Эль Эспиньеро рассмеялся.
— Да, думаю. Это твоя другая Эстрелла.
— Она здесь?
Да, и под ручку с каким-то невозможно смазливым мексиканским типом. Не удивительно. Френку хотелось бы снова уснуть.
— Это Родриго.
— Mucho gusto, очень приятно, — кивнул Френк.
Ладно, она ведь не собиралась всю жизнь путешествовать одна, кроме того, пощадите, сейчас она еще красивее, что бы это ни значило, чем два года назад, уже почти три, солнце на ее лице и в волосах, не изящная игрушка 22-го калибра под женственным платьем, а надежный кольт, привязанный, он не мог не заметить, к одной из интересных ножек в походных габардиновых бриджах.
Старина Родриго смотрел на Фрэнка с некоторым пренебрежением, вероятно, так мексиканские помещики смотрели на гринго, который выпал из седла и позволил затоптать себя нескольким лошадям, так что ситуацию нельзя было назвать бесконкурентной. Нельзя сказать, что Фрэнк его в этом винил.
— Хорошенько ты замаскировалась, чтобы попасть сюда, Эстрелла, но к чему вся эта высокая мода?
— О, мы оказались на распутье, это всё — этот прямой силуэт в наши дни, печально, но факт, нельзя девушку-ковбоя нарядить во что-то такое узкое, она начинает пытаться делать шаги, которые считает нормальными, и просто разрывает швы, которые кто-то сшивал всю ночь.
— А как твои дела?
— Сейчас я больше — дипломат, — она лениво кивнула на Родриго. — Люди Мадеро, кажется, по ошибке приняли его за двойника, важную птицу федералов. На самом деле он просто заблудился и попал не туда. Так что теперь мы совершаем обмен.
— Обмен пленными. Как за это платят, хорошо?
— Иногда.
Он заметил, что она старается не смотреть в глаза Родриго. Неужели она думает, что Фрэнк будет против, если это не исключительно деловые отношения? И сколько, и так далее.
— Что ты сейчас куришь?
— Покупные. Вот, храню пачку.
Френк задремал, а когда проснулся, оказалось, что все ушли, включая Эль Эспиньеро. Для сохранности Стрэй спрятала сигареты под свернутую рубашку, которую он использовал в качестве подушки, это показалось ему столь нежной заботой, что он пожалел, что не проснулся, чтобы это увидеть.
На следующий день она явилась снова, и Фрэнку понадобилась приблизительно минута, чтобы узнать ее нового спутника, из-за бороды и копны волос, на которой с трудом держалось сомбреро.
— Эта потрепанная пародия на Анархистского смутьяна утверждает, что знает тебя.
— Боже мой, кого я вижу, Эвболл Ост собственной персоной, — сказал Френк. — Только не говори, что ты...
— Да, обменяла его на Родриго, который сейчас возвращается в свое семейное поместье в Техасе. Второй для меня недосягаем. Adiós, mi guapo, прощайте, красавчики..., — она пожала плечами и притворилась грустной. — Френк, скажи мне, что я могу здесь рассчитывать на выгоду.
— Ладно, дай мне минуту.
— Я думал, ты ранен или что-то вроде того, приятель, compinche, а это выглядит не опаснее волдыря на ноге.
Эвболлу как-то удалось скрыть от внимания федералов жестяную флягу текилы, он весело наливал всем в copas, бокалы.
Стрэй наблюдала за Эвболлом, качала головой и притворялась, что вздыхает с тревогой.
— Наверное, после всего этого я вернусь к торговле оружием.
— Пехотинцев вроде меня — пруд пруди, — весело согласился Эвболл. — Но в смысле военной техники вы, конечно, попали в нужные края. Артиллерия, для начала. Федералы бьют по нам из гаубиц, пулеметов, шрапнелью, лучшее, что мы можем сделать — бросать в них динамитные шашки и уповать на Господа.
— Я могла бы осмотреться. О какой партии идет речь?
— Важен не столько калибр, сколько мобильность. Нам нужно что-то, что легко разобрать и упаковать на мулов, вы ведь слышали о горной пушке Круппа, что-то в таком роде было бы неплохо.
Она делала заметки.
— Угу, что еще?
— Дезинфицирующие средства, — добавил Фрэнк, которого сегодня немного лихорадило, — столько цистерн, сколько сможешь найти. Плюс обезболивающие, любые — лауданум, камфарная настойка опия, черт, все, где есть опиум, чертова страна, в которой так много боли.
— Табак, — добавил Эвболл.
Вскоре они начали дискуссию об Анархистах и их репутации, связанной с хамским поведением — швыряют бомбы в людей, которым их
