Владимир Андриенко - Эхнатон: Милость сына Солнца
В его свиту вошли Небра и Пентоэр также одетые по праздничному. Они вместе со слугами и рабами сопровождали носилки.
Впереди бежали глашатаи и выкрикивали:
– Дорогу высокому господину Нехези, писцу великого господина Эйе, части фараона Верхнего и Нижнего Египта!
Нехези раздвинул шторки носилок и беседовал в Небра.
– Ты уже воспользовался тем, что я добыл для тебя, господин? – спросил нубиец.
– Ты хочешь спросить прижал ли я великого жреца Атона? Нет. Это все не так просто, Небра. Торопиться в таком деле не следует.
– Твоя правда, господин. Этот жрец опасный человек и такого лучше иметь другом, чем врагом.
– Но когда мне придется сделать выбор между ним и Эйе, то придется стать врагом одного из них. Ты бы кого посоветовал для сохранения верности? Эйе или Мерира?
– Мне пока трудно судить о том, что здесь происходит в политике и при дворе.
– Настроение фараона, – ответил Нехези, – часто меняется. И любой его приближенный может пасть в мгновение ока. Но Эйе силен царицей, ибо она его дочь.
– Но её можно скомпрометировать в глазах фараона.
Нехези вспомнил о своей ночи с Нефертити и понял, что Небра прав. Стоит только великому жрецу Атона узнать о любовной связи царицы Египта с простым писцом и все…
Среди ярких расписанных колон большого приемного зала появился владыка Египта фараон Эхнатон. С тех пор как культ Атона стал общегосударственным, он сильно постарел, хотя прошел всего лишь год. Кожа его теперь напоминала старый папирус и оспины и шрамы на его лице стали багровыми. Уголки рта владыки постоянно подергивались. Жрецы Ра говорили, что царя медленно убивают боги, которых он предал. Всего год назад он выглядел намного лучше.
Фараон не любил одеваться пышно и абсолютно не соблюдал некогда священные ритуалы появления царя пред подданными. На этот раз он вышел в простой белой льняной юбке с простым кожаным поясом без всяких украшений и его высокую должность выдавал только золотой урей на его калафе. За царем как всегда словно тень следовала красавица Нефертити.
За царицей вышел изрядно растолстевший великий Жрец Атона Мерира. Он прибыл в столицу даже раньше чем Нехези, что нимало удивило писца, который не ожидал от этого неуклюжего служителя культа такой прыти. На его обрюзгшем лице застыла льстивая улыбка. Так он делал всегда при официальных приемах.
Фараон жестом приказал глашатаю не произносить ритуальных формул и опустился на трон.
– Нехези прибыл? – спросил он Мерира.
– Я вижу его среди придворных, о владыка! – ответил жрец фараону.
– Пусть приблизиться.
Мерира приказал церемониймейстеру подозвать чиновника. Высокий египтянин с золотым знаком на груди и золоченым жезлом приблизился к Нехези.
– Владыка Обоих Египтов, живущий в правде, фараон Эхнатон, желает услышать твой доклад.
– Слово фараона! Внимание и повиновение!- традиционно ответил Нехези.
После этого он вслед за церемониймейстером приблизился к трону и хотел пасть ниц, но Эхнатон нетерпеливо махнул рукой – мол этого не надо.
– Говори!
– Твоя воля исполнена, о владыка. Прославление имени Атона идет по всему Египту и люди славят твое великое имя.
– Меня интересует, что в Нубии?
– Храм Гем-Атон закончен, о повелитель. Когда я покидал провинцию, там уже начали славить имя великого Солнца, хотя тогда работы еще продолжались. Царский сын Куша принц Кашт неукоснительно исполнял твою волю, и храм был возведен в рекордно короткие сроки. По красоте он не многим уступает храму Атона в Фивах.
– Мой наместник Нубии, царский сын Куша Кашт, сообщил мне тоже самое и я рад, что ты подтвердил его слова. В последнее время мне многие врут. Они сообщают, что выполнили мои повеления, но сами ничего не сделали. А божественный Атон видит их лукавство и гневается на весь Египет! – голос фараона перешел на крик.- Глупые и своекорыстные людишки! Они не хотят понять, что все, что я делаю только для славы и благосостояния страны. Почему же мне противодействуют? Скажи, Нехези, верный слуга фараона?
– Многие завидуют твоей государственной мудрости и не хотят лишаться доходов, которые они потеряли из-за строительства храмов Атону, – ответил Нехези.
– Как трудно, – фараон поднес руку ко лбу и вытер проступивший пот, – вершить благие дела во имя Солнца. Но я не сверну с пути. Ты выбил надпись в городе Напата, о которой я просил тебя?
– Да, повелитель, – Нехези достал папирус заранее им приготовленный. – Все что было выбито камнесечцами на стеле здесь.
– Читай! – бросил владыка.
Нехези развернул папирус и громким и четким голосом чеканя каждое слово стал произносить текст священной надписи:
– Это клятва моя во веки веков! Тому свидетельством выступает надпись эта! Во славу великого Атона мною выстроен в провинции Куш великий храм Атона и люди узнали свет истинного божества, наместником и первым слугой коего я, фараон, являюсь в Египте. Светла земля, когда Атон поднимается на горизонте и когда ты сияешь днем. Ты изгоняешь Тьму и даришь свет своими лучами!
Лицо фараона просветлело.
– Замечательно, – воскликнул он. – Замечательно! Я использую эти слова для нового гимна в честь Атона. Я назову его День и человек.
– Это будет прекрасный гимн, владыка, – льстиво заявил Мерира.
– Мне также нравиться название, муж мой, – защебетала Нефертити обращаясь к мужу. Затем она повернула свою головку и с улыбкой посмотрела на Нехези. – Ты хорошо служишь Египту и фараону, писец Нехези.
– Твоя похвала лучшая награда для меня, госпожа обеих земель, – он низко склонил голову в знак почтения.
– Нехези верный слуга и я награжу его по достоинству. А пока пусть приведут девочек в сад и там, Нехези прочтет для них свой папирус. Такова моя воля.
– Благодарю владыку обеих земель за оказанную честь. Иди в сад, Нехези. Тебя проводят!
Нехези отправился в сад читать дочерям фараона свою надпись на стеле.
Фараон тем временем окинул взглядом придворных и торжественно произнес:
– Я всегда отмечаю тех кто, верно служит своему фараону и богу Атону! Сегодня я еще раз отмечаю заслуги Мерира! Пусть украсят его золотом! Повесьте золото ему на шею! Украсьте золотом его руки и ноги! Он заслужил это и бог отметил его старания! Он всегда внимательно внимает фараону и чтит бога Атона прежде всего! Мерира!
– Я рядом, повелитель!
– Я дарю тебе 150 рабов и велю украсить новыми барельефами твою гробницу за государственный счет!
Мерира упал на колени и ткнулся головой в расписанный пол.
– Также я хочу отметить и моего военачальника Маи, – продолжил фараон. – Он всегда делает так, как приказал ему фараон! Вот истинный долг каждого придворного. Пусть твоя гробница, Маи, станет лучшей по росписи и пусть на стенах её изобразят мои милости к тебе.
Маи пал на колени и также благодарил фараона.
– Пантеон гробниц в Ахетатоне, – продолжил фараон, – станет самым великим пантеоном в Египте на долгие долгие времена. И в этом пантеоне станут храниться под неусыпной охраной множества воинов и жрецов священные мумии тех кто служил Атону! Святотатственная рука грабителя могил не посмеет коснуться гробницы верного мне! В этом я даю вам свое слово!
Нехези в сопровождении слуг вышел в сад и увидел там 4 незамужних дочерей Эхнатона. Они играли, бегая друг за другом, и весело смеялись. Только самая старшая царевна Анхесенатон стояла в стороне и, смотря на сестер, улыбалась.
У фараона было еще две дочери которых он уже выдал замуж и потому сейчас Анхесенатон исполняла роль старшей и мудрой сестры. Ранее Нехези уже приходилось видеть дочерей фараона, но говорить с ними он не удостаивался чести. Этим Эхнатон хотел выказать ему свое большое расположение.
Нехези широко раскрыл глаза и смотрел на юную принцессу Египта. Анхесенатон превратились за тот год, что они не виделись, в настоящую красавицу. Высокая, статная с тонкой талией царевна так и излучала жизнь и здоровье. А глаза! У неё были прекрасные глаза матери Нефертити и такая же длинная и красивая шея.
"Настоящий цветок расцвел в саду у фараона, – подумал он. – Но лучше ли она Мерани? В этой нет той твердости и воли, что характерна для молодой похитительницы сокровищ. Анхесенатон девушка, воспитанная в лучших египетских традициях. Хотя кто знает, что у ней в душе? Её отец великий реформатор".
Царевны были здесь в сопровождении пяти придворных дам, что также смялись и шутили, глядя на играющих девочек.
– Девочки! – произнесла молодая женщина в белом обегающем платье украшенном разноцветной вышивкой и драгоценностями. – Ваш отец фараон желает, чтобы вы послушали истории этого господина. Она жестом подозвала к себе Нехези.
– Высокочтимый господин Нехези, писец и слуга хранителя лошади фараона господина Эйе, прочтет вам строки из гимна Атону, восхваляющему божественное солнце и его первого слугу фараона.
