Валерий Воронин - Заколдованная Русь. Древняя страна магов
Я взял с собой котомку, с которой пришёл в Биюк-Узенбаш. Там лежала статуэтка слоника и бумажный пакет с женской косой, а также кое-какие тряпки. Это всё, что осталось от моей прежней жизни. Так сказать, память, которая была интересна лишь мне одному. Что лишает кого-либо малейшего интереса к этим, на первый взгляд, не имеющим практического смысла предметам, но способно согреть моё сердце в годину тяжких испытаний.
К моему удивлению, арестовали не только семью, приютившую меня, но и наших соседей. Нас всех погнали к центру села, где уже поджидали грузовики. Одних людей куда-то отвозили, других выстраивали в колонны и гнали по дороге в неизвестном для меня направлении. Лишь тогда я осознал, что это вовсе не мой личный арест, а нечто иное. Забегая вперёд, скажу, что в эту ночь началась депортация крымско-татарского населения из Крыма. Она никакого отношения к операции «Генуэзец» не имела. И я лишь по глупой случайности оказался в среде местного населения. Так в один день, 18 мая 1944 года, моя судьба круто переменилась…
Нас погрузили в теплушки, и мы долго ехали на восток. Многие из нас думали – в Сибирь. Но на самом деле нас выгрузили на каком-то полустанке в Средней Азии. Позже я вместе с мужчинами среднего и старшего возраста оказался в Восточном Казахстане. Как далеко это от Европы! И как теперь тяжело выбраться отсюда, тем более если имеешь на руках документы человека с печатью «врага народа». Впрочем, таким я и был на самом деле. Просто об этом никто не знал.
Сколько раз потом я вспоминал тот злосчастный свиток из Ватикана! Как точно в нём была прописана судьба человека по имени брат Антонио. Он ведь тоже провёл ритуал с отсечением косы у одной из русских княгинь. Одним махом лишил будущего Русь и умудрился при этом обвести вокруг пальца самого хана Мамая. Но по глупой случайности его титанические заслуги не были оценены, и он был принят за шарлатана. Насколько можно судить, этот генуэзец провёл остаток жизни в безвестности и нищете.
Как ни печально это сознавать, но я пошёл по его пути до конца. После отсечения косы, моя судьба неожиданно изменилась, и я навеки застрял в далёкой и бесконечно для меня чужой казахской пустыне. И ничего изменить теперь нельзя.
Глава XIII
Как разбудить Русу
1
Спустя сорок лет в крошечном посёлке Актогай умер одинокий татарин. Друзей или родственников у него не было. И хоронить старика пришлось соседям. Наибольшее участие в судьбе, точнее, в последних днях его жизни и последовавшим следом погребении, приняла семья русских людей – Лидия и Николай. Они когда-то тоже не по своей воле оказались в этом забытом богом уголке мира. Когда Николай вышел на свободу, ему было предложено остаться в этих краях навсегда. Он согласился, став работать водителем в расположенной рядом геологической партии. Его жена Лида пошла работать продавцом в книжный магазин. Такова была прихоть советской власти – открыть в посёлке, где жили уйгуры (беженцы из Китая), казахи-пастухи (плохо владевшие русским языком) и бывшие заключённые, книжный магазин.
Покупатели сюда заходили нечасто и, конечно, каждого из них Лида хорошо знала. Как правило, это были жители военного городка, который расположился рядом с Актогаем. Однажды к ней зашла молодая женщина по имени Татьяна. Её мужа перевели в эту часть, и она поехала следом за ним. Жизнь в городке была скучной и однообразной. Всё мужское «население» – на службе. В военном городке жили офицеры танкового полка и десантной бригады. А их жёны откровенно скучали, ибо работы здесь не было никакой, а за пределами городка – сплошная пустыня, поросшая верблюжьей колючкой.
Татьяна, которая была филологом по образованию и увлекалась литературой, от нечего делать стала часто захаживать в актогайский книжный магазин. Там-то она и познакомилась с продавщицей Лидой. И, хотя жена офицера была значительно моложе своей новой подруги, они быстро подружились. Тем более что их отношения скрепляла общая любовь к книгам.
Иногда Лида приглашала Татьяну в гости – попить чайку. Жила она рядом с магазином, так что идти было недалеко. Когда умер старый сосед, Лида попросила подругу ей помочь. После кончины этого человека в сарае-мазанке осталось много старых бумаг и книг. Обычно такая макулатура идёт на растопку печки. Без сомнения, запасливый татарин подготовился на несколько зим наперёд, ибо бумаг здесь было очень много.
Но Татьяну интересовали, прежде всего, книги. Она думала, что сможет найти здесь что-то ценное для себя. К сожалению, поживиться ничем ей не удалось. Книги были «советские», и большинство из них не представляли никакого интереса. Кроме всего прочего, здесь были учебные пособия и методички по русскому языку. Подобная литература Татьяне была хорошо знакома. Она ведь и сама несколько лет преподавала в школе.
Лида пояснила, что её сосед был учителем. Но не в Актогае, а в каком-то ином месте. Сюда он переехал, уже будучи на пенсии, лет двадцать назад. Татьяна помогла перенести старые бумаги из одного сарая в другой, уже Лидин, и собиралась возвращаться в военный городок. Как вдруг её внимание привлёк невзрачный увесистый пакет из плотной обёрточной бумаги. Почему-то она решила, что там могут быть документы старика или запрещённые советской властью книги, или даже старинные иконы. К своему разочарованию, внутри пакета оказались лишь бумаги, исписанные ровным, довольно красивым почерком. Внешне они напоминали наброски какой-то книги либо расширенную автобиографию, которую иногда заставляют писать при поступлении на работу.
Здесь же лежал слоник, выполненный из какого-то чёрного материала. Татьяна повертела его в руках и решила взять слоника себе. Всё равно пропадёт. А рядом со слоником находился ещё один пакетик, развернув который, Татьяна отшатнулась. Там лежали туго переплетённые человеческие волосы. Подошедшая сзади Лида стала внимательно рассматривать находку, обратив внимание подруги на то, что волосы были светлые, явно не татарские. Они обе решили, что возможно когда-то у старика была светловолосая жена, которая погибла на войне. А он, храня память, срезал волосы. Лида взяла их в руки и развернула. Да это же коса! Татьяна увидела, что внутри её была вплетена блестящая нить жёлтого цвета. Наверное, она служила в качестве украшения погибшей когда-то женщины. Лида с мнением младшей своей подруги согласилась. Но никто из них не решился вытащить эту золотую нить. Так и осталась она в косе. А коса – у Лиды.
Татьяна со слоником и стариковской рукописью пошла себе домой. Зачем она взяла эти старые листки? Просто появилось желание оценить творчество человека, который был, судя по всему, её коллегой. Может быть, в будущем ей это пригодится. Женщина подумала, что старый учитель решил изложить на бумаге методику своего преподавания, какие-то педагогические подходы к ученикам и массу всего интересного, без чего настоящий учитель состояться не может.
К своему разочарованию, ничего стоящего (по её разумению) Татьяна для себя не нашла. Насколько она могла судить, этот старик захотел написать повесть о войне. Даже не о войне в привычном для нас виде, а о войне в каком-то перевёрнутом сознании. Наверное, это был выживший из ума человек. Он почему-то писал от имени немца, состоящего в мифической фашистской организации.
Надо сказать, в те далёкие, ещё советские времена, такие организации, как «Аненербе», простым людям вовсе не были известны. Поэтому Татьяна сочла само её существование за обычную выдумку. К тому же такие названия крымских сёл, как Коккозы или Биюк-Узенбаш, ей ни о чем не говорили. Всё казалось плодом фантазии старого человека, которому скучно было на пенсии, и он от нечего делать занялся составлением историй, которые рождались у него в голове.
Но у Татьяны было слишком много свободного времени, и часто она просто не знала, куда себя можно деть. От нечего делать она вновь принялась изучать старые рукописи. И надо сказать, в конце концов, это занятие её увлекло. Она стала переписывать некоторые страницы, придавая тексту более литературную и современную форму.
Затем ей захотелось слегка подработать сюжетную линию, сделав её, с одной стороны, более логически выстроенной, с другой – более динамичной. Нельзя сказать, что она полностью справилась с работой, но многое ей подправить удалось. Несколько раз она зачитывала мужу наиболее удачные отрывки повествования. Но он, по горло занятый своей воинской службой, опусы жены слушал явно невнимательно. Лишь время от времени усмехался: «Ну, и занесло же тебя!».
Один лишь раз он внимательно посмотрел на жену и сказал: «Какой-то странный у тебя немец получается. Как будто бы ты сама думаешь, как он…».
Татьяна предпочла впредь ничего мужу не читать. А то ещё неверно всё поймёт. Да что муж, а другие люди? Попади этот текст им в руки – сочтут её саму за сторонницу фашизма. Поди, потом доказывай, что ты не верблюд.
