Энтони Ричес - Стрелы ярости
В следующее же мгновение запев подхватила вся когорта. Орали так, что у примипила волосы на затылке встали дыбом.
Красавица-хозяйка встречала у крыльца.Он уходить собрался, посланье передав,Но дама нежной ручкой схватила за рукав.
– Удивительно… – Старший центурион обернулся и увидел стоящего рядом префекта. Тот наклонился поближе к уху подчиненного, поскольку солдаты затянули второй куплет. – Ты только что сказал им, что всему гарнизону хана, а они распевают. Может быть, мы все-таки выпутаемся из этой передряги?
Пожилой офицер кивнул.
– Может быть. Песня дает им возможность ухватиться за что-то знакомое. Будем надеяться, что через час они будут по-прежнему распевать песни. А мы подумаем, каким богам молиться об этой небольшой милости.
Марк не стал смотреть на мучения несчастных пленников. Стараясь двигаться как можно тише, он быстрыми шагами двинулся вверх по склону холма, туда, где ждали его товарищи. С окаменевшим от гнева лицом он оглядел маленький отряд и яростно прошептал:
– Они мучают схваченных курьеров. Дюжина мерзавцев против нас восьмерых. Если они успеют предупредить своих, мы умрем все до последнего, обе центурии. А если мы ничего не предпримем, то гонцам предстоит несколько долгих часов агонии и мучительная смерть. Кто со мной?
Кадир вытащил из ножен свой кинжал.
– Я пойду. Мы все пойдем.
Дубн кивнул.
– У нас трое лучников, то есть по два выстрела на человека. Варваров останется шестеро против нас пятерых. Нам вполне по силам.
Они поползли вниз по склону, сжимая зубы, чтобы не обращать внимания на мольбы о пощаде и крики боли. Варвары, очевидно, только разогревались: защитникам крепости предстояло слушать вопли пленников еще долго. Марк приказал Кадиру и троим лучникам спрятаться за толстым стволом упавшего дерева и сидеть тихо, дожидаясь сигнала, а сам вместе с оставшимися людьми из Пятой центурии отполз вправо.
Всю сцену освещали факелы, воткнутые в землю рядом деревьями, к которым были привязаны пленники. Стараясь не выдать своего присутствия, тунгрийцы обогнули опушку и оказались между палачами и основными силами варваров. Здесь бойцы выслушали короткое напутствие от Марка.
– По моему приказу каждый из хамианцев выпустит по две стрелы. Если ждать окончания стрельбы, то кто-то из уцелевших успеет скрыться в лесу, и через пять минут сотни варваров начнут прочесывать лес в поисках лучников. У меня есть идея получше…
Последний из трех курьеров еще оставался в сознании, хотя, наверное, предпочел бы впасть в спасительное забытье. Варвары собрались вокруг него и соревновались, кому удастся вырвать у пленника самый громкий вопль. Один из них окровавленной рукой воткнул нож в пах жертвы, но тут негромкий окрик заставил врагов обернуться.
– Кто вы такие?
Высоченный варвар с важным видом двинулся навстречу тунгрийцам, а товарищи столпились у него за спиной в знак поддержки. Пришельцы – четверо мужчин, завернутых в теплые плащи, – остановились у самой кромки опушки. Самый массивный из них ответил на местном наречии:
– Кальг послал нас вам помочь.
Предводитель банды подошел поближе.
– Нам не нужна помощь. – Он небрежно махнул рукой. – Идите сражайтесь, нечего тут отсиживаться…
Внезапно послышались несколько глухих ударов. Два варвара свалились замертво, а еще двое едва удержались на ногах. Пока предводитель растерянно таращился на происходящее, еще трое бандитов повалились на землю, пронзенные стрелами. Пришельцы сбросили плащи, открыв взгляду оружие и доспехи, и двинулись вперед с мечами наперевес. Вожак осознал опасность и со всех ног бросился наутек. Добежав до другого конца опушки, он на мгновение остановился, чтобы перебраться через упавшее дерево. С земли прямо перед ним поднялась темная фигура. Острый клинок блеснул в свете луны. Варвар выхватил из ножен меч и, воспользовавшись упавшим деревом как трамплином для атаки, бросился на противника. Тот зарычал и рванулся ему навстречу, махнув острым как бритва мечом.
Марк с двумя клинками в руках помчался к пленникам. Яростным ударом спаты он разрубил обернувшегося к нему воина от плеча до грудины, пинком сбросил его с меча и обернулся, ища следующую жертву. Один из варваров пытался убежать в лес, но, не успел сделать и десятка шагов, как рассвирепевший Меченый догнал его и всадил гладиус между лопатками. Дубн схватился с двумя оставшимися варварами. Рукоятью боевого топора – его любимого оружия для ночных дозоров – он со всей силы заехал одному из противников в лицо, так что послышался треск ломающейся челюсти, потом качнулся вправо, уклоняясь от удара другого врага, и мощным взмахом начисто отрубил руку атакующего чуть выше локтя. Крутанувшись на полный оборот, он снес голову не успевшему прийти в себя варвару, а потом, высоко взмахнув топором, обрушил его на пошатывающуюся жертву своего первого удара, расколов ему череп почти пополам. Враг умер на месте. Дубн уже вытирал лезвие, когда один из тунгрийцев, одноглазый солдат, прозванный Циклопом, притащил тело последнего варвара и бросил его рядом с остальными.
Пронзенный стрелой варвар бился в конвульсиях, теребя рукой торчащее из груди древко. Марк коротким ударом гладиуса положил конец его мучениям, окинул взглядом трупы на поляне и нахмурился.
– Их было двенадцать, а тел только одиннадцать.
Дубн махнул рукой в сторону упавшего дерева.
– Один из них побежал туда. Сходи сам, проверь.
Предводитель отряда распластался у поваленного дерева. Над телом мрачно стояли три хамианца. Увидев своего центуриона, они отодвинулись, давая Марку взглянуть на труп. Тело было почти обезглавлено, на месте осталась лишь шея и нижняя челюсть. Лужа вытекшей из груди крови блестела в лунном свете, отрубленная часть головы валялась в опавшей хвое в десяти шагах от тела.
– Как вы…
Кадир молча указал на темную фигуру, стоявшую за их спинами.
Марк кивнул Арминию, а потом вернулся к пленникам, которые по-прежнему оставались привязанными к деревьям. Даже тот, кто еще оставался в сознании, бормотал какой-то бессмысленный бред, а двое других висели на веревках без всяких признаков того, что они в скором времени придут в сознание. Им досталось больше, чем в силах вынести человек. У всех были искалечены руки и ноги. У двоих пах превратился в кровавое месиво. Все трое были исколоты ножами. На земле виднелись лужи крови, и ее металлический запах наполнял воздух вокруг. Циклоп сплюнул и покачал головой.
– Слишком поздно. Быстро они их разделали. Единственное, что мы смогли – не позволили этим скотам и дальше над ними глумиться. – Он взвесил на руке меч и шагнул в сторону ближайшего из трех изувеченных солдат. – Лучше я покончу с этим сразу…
Марк покачал головой и отклонил лезвие.
– Ты прав, мы не можем взять их с собой, но, если придется их прикончить, я не хочу, чтобы кто-то делал мою работу за меня. Дубн, отведи людей к центурии. Я присоединюсь к вам сразу, как только провожу их через реку.
Его друг кивнул, и маленький отряд быстро и неслышно скрылся за темными рядами деревьев. Марк убрал спату в ножны, взял короткий гладиус и уткнул острие клинка под ребро первого пленника, готовясь нанести удар милосердия. Но тут ему пришла в голову одна мысль. Он принялся обыскивать тела варваров, пока не нашел у здоровенного амбала, обезглавленного Арминием, кошелек, набитый римскими деньгами. Взяв три монетки, Марк выбросил кошелек и вернулся к курьеру. Вложив одну монету ему в рот, он снова приставил к его ребрам гладиус.
– Иди к своим богам, мой друг.
Уверенной рукой Марк вонзил меч под ребро и попал прямо в сердце. По груди несчастного стекла тоненькая струйка крови, и почти без звука дыхание отлетело. Марк перешел ко второму, но его кожа была холодной, глаза пусты. Он положил монету ему в рот, а затем взглянул на последнего и обнаружил, что взгляд пленника прикован к гладиусу в его руке.
– Возьми меня… с собой.
Марк грустно покачал головой.
– Варвары изувечили тебя, перерезали подколенные сухожилия и отрубили большие пальцы. Даже если бы я мог отнести тебя в безопасное место, ты уже никогда не сможешь ходить и держать в руках меч. Лучше умереть здесь, сохранив достоинство.
Слеза скатилась по щеке курьера.
– Тогда не тя…
Он вскрикнул от боли: Марк нанес быстрый удар и для верности повернул меч. Долгое мгновение умирающий смотрел ему прямо в глаза, потом его глаза закатились, и дух отлетел. Марк молча постоял перед ним несколько секунд, положил последнюю монету ему в рот, потом вытер меч и вложил в ножны. Голос, прозвучавший из тени деревьев на краю опушки, заставил его резко обернуться и схватиться за меч.
– Ты добрый человек, центурион Корв. Немногие из тех, кого я знаю, стали бы тратить время на поиск монет, чтобы благополучно переправить людей через реку. – Арминий вышел из мрака. – Печальный конец, но ты придал ему достоинство. А теперь…
