Восстание в пустыне - Томас Эдвард Лоуренс

Под конец он поднял голову и сказал прямо:

– Ладно, я сделаю для вас все, что могу.

Беседа закончилась.

Я не был уверен, что он достаточно увлечен моим планом, но впоследствии мы узнали, что Алленби говорит то, что думает. А то, что генерал Алленби мог сделать, удовлетворило бы самого требовательного из его подчиненных.

Мы перестраиваем наши ряды

Я без утайки доверился Клейтону. Мне удалось добиться одобрения моего плана об Акабе, но я порядком намучился и изнервничался. Это превосходило мои способности и мои силы. По его мнению, я заслуживал права располагать самим собой.

Клейтон предложил назначить командующим в Акабу полковника Джойса – намерение, которое меня вполне устраивало. Джойс был человеком, на которого можно было целиком положиться: искренним, стойким и покладистым.

Подобрать остальных не представило труда. Аэропланы еще не могли двинуться в путь, но бронированные автомобили были уже в полной готовности. Предоставление нам брандвахтенного судна зависело от великодушия адмирала. Мы позвонили по телефону сэру Росслину Вэмиссу, проявившему большое понимание: его флагманское судно «Евриалус» могло отправиться в Акабу, по крайней мере, на несколько первых недель.

Что же касается арабов, то я попросил, чтобы неудобный и требующий больших расходов порт Ваджх был закрыт и Фейсал перешел со всей своей армией в Акабу. Я указал, что Акаба является правым флангом Алленби, будучи расположена лишь в ста милях от его центра и в восьмистах от Мекки. Поскольку арабы преуспевают, надлежит усилить работу в Палестине. Логика требовала, чтобы Фейсала перевели из района короля Гуссейна и назначили командующим одной из армий египетской союзной экспедиции, руководимой Алленби. Мое предложение встретило возражения:

– Согласится ли Фейсал?

Но ведь я уже несколько месяцев назад обсудил этот вопрос с ним в Ваджхе.

– А верховный комиссар?

Армия Фейсала является самой многочисленной и самой отличившейся из всех военных частей Хиджаза, и ее будущее обещает быть блестящим. Генерал Вингейт в свое время принял на себя, рискуя своей репутацией, полную ответственность за восстание арабов в самый его безнадежный момент. Смеем ли мы требовать от него, чтобы он отказался от авангарда арабов сейчас, на самом пороге успеха?

Клейтон, знавший очень хорошо Вингейта, не побоялся ознакомить его с этим планом, и Вингейт охотно заявил, что если Алленби сможет непосредственно и в достаточной мере использовать Фейсала, то для него, Вингейта, является приятным долгом уступить последнего ради пользы дела.

Третьей помехой переброске мог явиться король Гуссейн, упрямый, тупоумный, подозрительный человек. Было маловероятно, чтобы он пожертвовал своим тщеславием ради единства руководства. Его противодействие грозило бы всему плану.

Я предложил съездить к королю Хиджаза, чтобы убедить его, посетив по дороге Фейсала и получив от того такую аргументацию о необходимости переезда в Акабу, которая усилила бы впечатление от достаточно энергичных писем Вингейта.

Мое предложение приняли.

«Дафферин» по возвращении из Акабы должен был отвезти меня в Джидду с новой миссией. Король прибыл туда из Мекки и побеседовал со мной. Благодаря Вильсону он сразу согласился на переброску Фейсала в распоряжение Алленби, воспользовавшись удобным случаем, чтобы подчеркнуть свою полную верность нашему союзу.

Пока мы вели наши занимательные переговоры, две неожиданные телеграммы из Египта разнесли наше мирное настроение вдребезги. Первая сообщала, что племя ховейтат предательски вступило в сношения с Мааном. Вторая присоединяла к числу заговорщиков Ауду.

Мы пришли в уныние. В свое время Вильсон странствовал с Аудой и пришел к твердому убеждению в его полной искренности. Но Мухаммед эль-Дейлан казался способным на двойную игру, а Ибн Джад и его друзья внушали некоторое сомнение.

Мы приготовились немедленно отправиться в Акабу: предательство не принималось в расчет, когда я с Насиром вырабатывал наш план обороны города. К счастью, в гавани нас поджидал «Гардинг». На третий день мы были у цели нашего путешествия.

Насир не имел представления о том, что случилось нечто неладное. Я заявил ему лишь о своем желании встретиться с Аудой. Он доставил мне быстроходного верблюда и проводника, и на заре следующего дня мы застали в Гувейре Ауду, Мухаммеда и Заала в одной палатке. Они смутились, когда я явился, свалившись словно снег на голову, но во всеуслышание заявили, что все идет гладко. Мы вместе пообедали, как друзья. Вошли и другие люди ховейтат, и завязалась живая беседа относительно войны.

Я раздал подарки короля и сообщил, к общему удовольствию, что Насир проведет свой месячный отпуск в Мекке. Мы сотни раз шутили над тем, что по взятии Акабы Насир получит отпуск, но он не верил этому до тех пор, пока я за день до этого не принес ему письма от Гуссейна. В порыве благодарности он продал мне Газалу, королевскую верблюдиху, которую получил от племени ховейтат. В качестве ее собственника я приобрел новый интерес для абу-тайи.

После завтрака, под предлогом сна, я избавился от посетителей и внезапно попросил Ауду и Мухаммеда пройтись со мной, чтобы осмотреть разрушенную крепость и водохранилище. Когда мы остались наедине, я коснулся их переписки с турками. Ауда начал смеяться, Мухаммед же обиделся. Наконец они подробно объяснили, что Мухаммед взял печать Ауды и написал губернатору Маана, предлагая ему свой переход на его сторону. Турки с радостью приняли его предложение, суля большую награду. Мухаммед потребовал в счет ее различных даров. Но тут об этом прослышал Ауда, он подстерег посланца с подарками, захватил его и обобрал до нитки, причем отказался поделиться добычей с Мухаммедом.

Забавная история! Мы посмеялись над ней вдосталь, но лучшее было еще впереди.

Ауда и Мухаммед высказали недовольство, что до сих пор не прибыло ни пушек, ни войск в поддержку Акабы и что им не дали никакой награды за взятие этого порта. Они жаждали узнать, откуда я проведал про их тайные сношения и знаю ли я еще что-нибудь. Желая их напугать, я с притворной веселостью и беззаботным смехом процитировал им действительные фразы из отосланных ими писем, что возымело желаемое действие.

Мимоходом я рассказал, что сюда прибывает армия Фейсала, а Алленби присылает в Акабу винтовки, пушки, взрывчатые вещества, провиант и деньги. Наконец, я намекнул, что Ауде много стоит его гостеприимство, но не облегчит ли его, если я предложу ему авансом кое-что из богатых даров, которые Фейсал по своем прибытии лично принесет ему. Ауда увидел, что в настоящий момент он находится в невыгодном положении, что из Фейсала он сможет извлечь бо́льшую пользу, а