Я знаю точно: не было войны (СИ) - Тарханов Влад

— А ти, бачу, молодик чемний, та раніше тебе тут не помічав.[11]

Так к Антону обратился балагура со шрамом, он был из них двоих постарше, видно, что и авторитетнее.

— Я тільки сьогодні до Ямполя прийшов.[12] — ответил Антон.

— Так-так. А що за недоля тебе сюди пригнала? Ярмарок вже відбувся. Що тут у нас робити? Від негоди тікати? Так немає негоди?[13] — и балагура, прищурив глаз, пристально уставился на парня, как будто старался его в чем-то уличить.

— Та я по ділу.[14] — попытался коротко ответить Антон, но такой ответ его собеседника явно не устраивал. Он прикоснулся к стакану, с сомнением посмотрел на пустое дно и произнес:

— І що в тебе за справи, хлопче? Га? Наливай, чого там, повторимо![15]

Антон все-таки какую-то минуту засомневался, попытался взять паузу, разливая то, что осталось в бутылке по стаканам, пару раз от волнения стукнул горлышком о край своего, потом набрался храбрости, отбросил сомнения и тихо произнес:

— Я старого жида Лойка шукаю.[16]

— І що тобі від старого потрібно?[17] — ответил внезапно оживившийся балагура.

— Та є в мене справа. Особиста. Дуже його знайти треба.[18] — Антон все еще не рисковал идти ва-банк, рассказать собеседнику все, мялся, но в его волнении чувствовалось, что он действительно неспроста ищет старого еврея Лойка.

— Так-так. Микола, принеси ще півлітру, та що там, давай кухоль, щоб не бігати ще зо два рази.[19]

Николай, тот, что помоложе, неожиданно бодро поднялся и направился к стойке, за которой угадывалась фигура Гани, протиравшего пивные бокалы. А извозчик со шрамом резко наклонился к парню, схватил за шиворот рубахи, притянул к себе, обдав хмельным перегаром, смешанным с запахом крепкого самосада и злобно зашипел почти в ухо:

— Так-так, хлопче, а ти впевнений, що тобі саме старий Лойко потрібен? Він з наших, ще знаєш, з яких часів балагурою? Ми з ним багато що пережили. Може, й жид, та я за нього… Так що тобі від старого потрібно?[20]

— Допомога…[21] — неожиданно просто ответил Антон.

— Он як?[22]

Балагура отпустил шиворот, посмотрел Антону в глаза, зачмокал губами, как будто леденец начал сосать, что-то внутри него происходило, какой-то внутренний процесс, он вроде как оценивал этого парня, не будет ли у его старого приятеля Лойка из-за этого гостя неприятностей? И никак не мог принять окончательное решение.

— Так, прошу, дуже прошу, благаю, підкажіть, як його знайти.[23]

Антон настороженно смотрел на извозчика. Шрам балагуры стал бледным, как снег, но вот тот принял решение и произнес:

— Добре, повірю тобі, хлопче. От і Микола. Ще по єдиній.[24]

Николай спокойно и уверенно разлил мутную жидкость по стаканам. Они опять выпили. На сей раз Антон даже не заметил, как горилка попала в его желудок, все сейчас было в руках его собеседника. Как только Николай снова закунял, склонив голову набок, извозчик наклонился к Антону и шепотом произнес:

— Бачиш, той жид, що до тебе спиною сидить — то зятик Лойка, Рувім. Підійди до нього. Він тебе й проведе. Якщо ти йому до ока впадеш. Та візьми старому Ганіної горілки, старий її поважає. Літру бери, не менше.[25]

[1] Забегаловка, кабачок (диалект.)

[2] Я Роман Коваль, из Бабчинец. Иду к тетке Парасковии Власенко, она живет тут рядом с церковью. Отец послал забрать у нее поросенка, она нам еще с зимы задолжала (укр.).

[3] — Мне, пожалуйста, лучшего, посильнее, беленького. (укр.)

[4] — Считаю, что пол-литра будет достаточно. (укр.)

[5] — Еще закусить. Немного колбаски, капустки квашеной. Найдете? (укр.)

[6] — Уважаемые, извините, можно к вам присоединиться. Не буду уважаемому панству мешать? (укр.)

[7] — Садись, парень, присоединяйся. (укр.)

[8] — Угощайтесь, уважаемые, вижу, у вас горилка почти что закончилась. (укр.)

[9] — А что, угостимся! А горилка, она такая проклятущая, как ее нальешь, так она и заканчивается! И почему? Мало, наверное, мы ее, клятой, заказали. (укр.)

[10] — Прошу, господа, прошу. (укр.)

[11] — А ты, вижу, молодой человек воспитанный, вот только раньше тебя тут не замечал. (укр.)

[12] — Я только сегодня в Ямполь пришел. (укр.)

[13] — Да-да. А что за лихо тебя сюда привело? Ярмарка уже прошла. Что тут у нас делать? От непогоды прятаться? Так нет непогоды. (укр.)

[14] — Я по делу. (укр.)

[15] — И что у тебя за дела? А? Наливай, чего там, повторим. (укр.)

[16] — Я старого еврея Лойка ищу. (укр.)

[17] — И что тебе от старика надо? (укр.)

[18] — Есть у меня дело. Личное. Очень надо его найти. (Укр.)

[19] — Да-да. Николай, принеси еще пол-литра, да что там, кухоль давай, чтобы не бегать потом два раза (укр.).

[20] — Да-да, парень, а ты уверен, что тебе именно старый Лойко нужен? Он из наших, знаешь, с каких времен извозчиком? Мы с ним многое пережили… Может, и еврей, но я за него… Так что тебе от старика надо? (укр.)

[21] — Помощь… (укр.)

[22] — Вот как? (укр.)

[23] — Да. Прошу, очень прошу, умоляю, подскажите, как его найти. (укр.)

[24] — Добро. Поверю тебе. Вот и Николай. Еще по одной. (укр.)

[25] — Видишь, тот еврей, что к тебе спиной сидит — это зять Лойка, Рувим. Подойди к нему, он тебя и проведет. Если ты ему покажешься. И возьми старику Ганиной горилки, он ее уважает. Литр бери, не меньше. (укр.)

Глава двадцать пятая. Важная миссия Гната Горилки

Глава двадцать пятая

Важная миссия Гната Горилки

На утро голова Гната Рохли, которого односельчане справедливо величали Гнатом Горилкою, привычно болела. Для этого у старого Гната были солидные основания: вчера он опять-таки хорошо принял оковитой. Выпив кружку рассола, заботливо заготовленного с вечера, Гнат прошел на кухню, которая была в отдельном сарайчике. Еду для живности — полтора десятка курей и откармливаемого поросенка он приготовил с того же вечера, чтобы иметь возможность выпить как следует. Выпивка выпивкой, а живность то того… она жрать требует каждый день! Много живности Гнат не держал: жил бобылем, так что не до нее ему было. Занятий хватало. Вот только сегодня ему надо было опять собираться в дорогу. Лошадку он пошел кормить первой: положил в торбу овса, насыпал недавно скошенного сена, погладил по холке, мол, извини, дорогая, а сегодня опять в дорогу. Лошадка его, видавшая виды, все-таки была ухоженная. Какой бы ни был любитель водки Гнат Горилко, а живность, как уже замечено раньше, уважал, и не позволял пиянству мешать обычному ходу вещей. После раздачи обычной порции еды он пошел на кухню, где уже вскипала вода, приготовил чай из трав, который ему лучше всего помогал разобраться с последствиями похмелья, бросил на сковороду три только что найденных яйца и задумался. Конечно, ехать ему не хотелось, да и работы особой не было. Вроде и говорят, что лето время жаркое, а Гнат как-то умудрялся при этом не переработаться. Принцип у него был такой: работать так, чтобы пуп не надорвать. Опять же — жены нет, детей нет, не на кого ишачить, а на себя, так сколько себе самому нужно? Вот на это нужно и нарабатывал. Яичница, зажариваемая на сале смачно зашипела, по кухне прошелся легкий дымок, краюха вчерашнего хлеба и луковица, только что снятая с грядки, дополнили завтрак сельского бобыля. Сложив в торбу еще один шмат хлеба с салом, посыпанным крупной солью, да пару помидор, Гнат засобирался в дорогу. Путь предстоял неблизкий, но и не далекий, а чтобы к вечеру управиться, все равно, надо было выезжать. Подумав, Гнат от горилки отказался. Уже как приедет, тогда.

Лошадка, которая хорошо знала дорогу, шла легко, пусть не так резво, как в дни своей молодости, но телега не была груженой и чего еще ей, лошадке, надо? Не прогулка, а благодать! Гнат, по привычке, стал немного подремывать, не спать, конечно, что вы, а именно подремывать, так что можно было замечать все, что на дороге делается, да заодно и отдыхать в самой расслабленной позе, какую мог себе позволить.