Михаил Ишков - Валтасар
— Ты полагаешь мое тело самой надежной гарантией? — спросила царица.
— Да, Нитокрис. Это придаст мне уверенность. В чем здесь хитрость, я объясню тебе позже. Когда мы останемся вдвоем. А сейчас прикажи позвать Рибата, сына Рахима-Подставь спину. Нет, лучше поставь его на ночь возле своей спальни. Скажи, кому из слуг ты полностью доверяешь? Только не называй мне имя этого хлыща из городского гарнизона, изредка навещающего тебя по ночам.
— Моя служанка Манофре и евнух Пенамун.
— Прикажи служанке охранять вход в коридор, ведущей к твоей комнате. Но это после того, как она проводит меня к тебе и я поговорю с Рибатом. А евнух пусть выпустит Рибата из цитадели. Ему следует обернуться за ночь.
* * *Как только в доме с наступлением темноты все утихло, Манофре провела Набонида в спальню госпожи. Рибат уже находился на посту.
Сановник на ходу кивнул ему, вошел в комнату и обнаружил Нитокрис возле широкого бронзового зеркала. Тусклый светильник освещал небольшую, бедно убранную комнату. Сановник приблизился к женщине, поцеловал ей руку повыше локтя, затем приложил палец к губам и вновь вышел в коридор.
Рибат вытянулся. Набонид жестом показал, чтобы тот держал себя вольно, похлопал воина по плечу и указал рукой на дальний глухой конец коридора. Здесь в стену была встроена глубокая ниша, в которой была выставлена резная деревянная фигура бога Набу. Возле скульптуры тоже чадил светильник.
— Рибат, у тебя есть вести от отца? — спросил Набонид.
— Нет, господин.
— Я верю тебе. Теперь слушай внимательно. Сейчас тебя выведут из цитадели. У ближайшего перекрестка в зарослях тебя ждет конь. Ты поскачешь на нем в Сиппар. Езжай в обход Вавилона и Куты, по окружным дорогам. Доберешься до западных ворот Сиппара, там назовешь пароль «Айбур». Кто бы из стражей не встретил тебя, он проводит тебя, куда следует. Там к тебе выйдет человек и отзовется «Шабу». Передашь ему на словах: «Жду завтра после полудня, в крепости». Спросит, откуда ты прискакал, ответишь из Борсиппы. Потребуй, чтобы тебе сменили коня, и до утра ты должен вернуться. Коня требуй той же масти. Ты все понял? Выполнишь?
— Господин, ты вернул меня к жизни, дал мне службу по чину, приставил к маленькому Валтасару. Я выполню все, что ты прикажешь.
— Привет тебе от дочери. Видал Нур-Сина? Он тоже приехал со мной. Вы с ним поговорили?
— С ним трудно разговаривать шушану. Он из знатной семьи.
— Ты тоже не собачий выблядок. Ничего, породнитесь, найдете общий язык. С Хашдайей они подружились.
— Хашдайя — молокосос, — мрачно усмехнулся Рибат.
— Ладно, ступай. Ты все понял? — спросил Набонид.
— Да, господин.
«Царский голова» вернулся в спальню. Нитокрис все также с потерянным видом обречено смотрела в металлическое зеркало.
Набонид подошел ближе, робея, положил руки ей на плечи. Женщина не пошевелилась.
— Я должен был увлечь тебя разговорами, — начал Набонид, — осыпать подарками, возбудить огнем страсти. Я же пришел к тебе как деловой партнерше с предложением расширить дело, как ни скучно это звучит.
Голос его дрогнул. Набонид кашлянул.
— Не буду убеждать тебя в том, что с первого же взгляда был сражен твоей красотой, хотя так оно и было. Тогда ты была моложе, ослепительнее… Все только и говорили, что покрывалом своих волос ты можешь прикрыть наготу, — он осторожно коснулся ее головы, позволил себе провести рукой.
Волосы у царицы действительно были сказочной красоты — иссиня-черные, жесткие, обильные; их масса дерзко пружинила под рукой.
— Я старался держаться подальше от тебя, старался посылать к тебе с приказами других людей. Прошло много лет, я уже поверить не мог, что когда-нибудь мне достанутся твои плечи, будет позволено коснуться твоей груди, войти в тебя. Увидеть тебя всю, владеть тобой. Я бы никогда не посмел оскорбить Кудурру. Но в той грязи, в которой мы начали барахтаться с того самого дня, как этот ублюдок взял власть, я вдруг обнаружил и светлые моменты. Это была мечта о тебе. Я вдруг узрел путь, ведущий в твое лоно. Теперь я здесь, я дошел. Хвала тебе, Син, ты велик и мудр! Ты одариваешь главным, что необходимо человеку — терпением.
— Зови меня Нети, — откликнулась египтянка. Она заметно расслабилась, взяла в свои руки пальцы Набонида. — Даже если это все вранье, все равно звучит обнадеживающе, — добавила она. — И интригующе… Пока мне нравится твое деловое предложение, Набонид.
— Он звал тебя Нети? — неожиданно спросил мужчина.
— Ты имеешь в виду моего мужа? Он вообще никак не звал меня. Разве что египетской кошкой…
— Я думал, ты не знала.
— Я знала все, иначе мне бы не выжить в этом гадюшнике, не вырастить Валтасара. Ты ревнуешь к нему?
— Что ты, Нети! — воскликнул Набонид. — Он — великий человек. Как я могу ревновать! — он неожиданно запнулся. — Это — бремя власти. Оно по плечам великим, оно неподъемно для окружающих. Он обязан был тебя взять и с этим ничего не поделаешь. Но я никогда не мог понять, почему именно тебя! Ведь я просил тебя в жены у твоего отца, но он отказал мне. Мне! Второму человеку в Вавилоне. Я был готов на всю жизнь остаться вторым человеком, лишь бы ты была со мной.
— Я верю тебе, Набонид! Вот теперь я верю тебе!.. — голос царицы дрогнул. Она заплакала. — Это я отказала тебе. Я упросила отца отдать меня за Навуходоносора, ведь сначала он после поражения моего отца выбрал мою сестру из дурнушек. Я решила, что это чары Амтиду, и я решила перебороть их. Я надеялась стать женой первого человека в Вавилоне, не второго — нет. Когда мне передали о твоем сватовстве, я только рассмеялась. Я была молода и глупа, Набонид.
Она поднялась в полный рост, чуть склонилась и сама поцеловала Набонида.
Тот тяжело вздохнул, впился губами в полные, теплые губы царицы, легко подхватил ее, донес до ложа, нежно опустил на простынь.
— Подожди! — шепнула Нети. — Я сама. Я отказала тебе, и я сама же должна загладить вину.
Она скинула с себя одежды, обнажила мужчину, распустила волосы, черным непроницаемым облаком окутавшие ее тело, и овладела им сверху.
Потом уже, после ласки, вряд ли удачной и долгой, но насытившей их обоих, Набонид поглаживая ее свежую, прохладную грудь спросил.
— Ты и сейчас решила быть сверху.
— Это только здесь, в спальне. Теперь я знаю, Набонид, с кем имею дело. Я знаю, ты прикажешь выбросить меня в сорную яму сразу, как только перестанешь нуждаться во мне. Я готова к тому, но сейчас ты мой, и я буду сверху, потому что я — царского рода, а ты, задумавший жениться на мне, всего лишь из знатных.
Набонид с необыкновенной нежностью поцеловал ее, при этом испытал такое возбуждение, что озадачил Нитокрис, заставил ее несколько раз взлететь, вцепиться в него, потребовать еще и еще…
Уже после отдыха, отдышавшись, Набонид искренне признался.
— Ты обо всем догадалась сама. Тем самым надежно застраховала себя от всякой опалы с моей стороны. Но разглядела ли ты самое ядрышко моего замысла?
— Женившись на мне и усыновив Валтасара ты становишься членом семьи и можешь реально претендовать на корону.
— Так-то оно так, только задумалась ли ты над тем, позволят ли мне взять тебя в жены. Амель-Мардук, тем более Нериглиссар сразу почуют, куда ветер дует. Амелю подскажут доброхоты, а Нериглиссар способен сам обо всем догадаться.
— Это верно, — задумчиво выговорила женщина. — Что же делать?
Набонид ответил не сразу.
— Если все сложится удачно, я могу потребовать тебя в награду, сказал «царский голова». — После того, как случится неотвратимое, Нериглиссар станет главой семьи. Его слово будет решающим. Да, утвердительно добавил он, — я потребую тебя в награду, и он согласится, если только я скажу, что ухожу в отставку. При этом тебе придется решительно возражать против подобного брака.
— Но разве в этом случае он не откажет тебе?
— Не откажет. Ты потребуешь взять с меня слово, что я никогда не буду пытаться усыновить Валтасара. И сама заявишь, что никогда не допустишь этого.
— Тогда в чем смысл?
— Ах, Нети, Нериглиссар доверяет словам. Мы с тобой должны найти такую форму клятвы, чтобы боги потом не обиделись на нас. Согласись, мог ли я решить этот вопрос, минуя твою спальню? Теперь мы нужны друг другу не только в государственном, но и в личном смысле. Если бы ты знала, какой восторг я, прожженный мошенник, коварный интриган, испытал с тобою. Знаешь, это приятно, когда вдруг осуществляются мечты молодости и вдруг оказывается, что в них ничего не поблекло.
Нитокрис ответила не сразу, тоже долго молчала, потом неожиданно погладила мужчину, несколькими движениями возбудила в нем мужество. Наконец жарко выдохнула.
— Дерзай, Набонид, я верю в тебя.
Глава 10
Рибат вернулся точно в срок. Пенамун встретил его у перекидного моста, который на ту ночь в цитадели не поднимался. Провел на конюшню, где воина уже поджидал Набонид.
