Виктория Холт - Отравительница
— Моя дорогая, вам не следует проявлять почтение издалека. Вы должны выполнять этот ваш долг в непосредственной близости.
Она придвинулась к нему и положила свою кисть на руку Антуана.
— Я веду себя очень смело, — сказала она. — Что-то в моей душе освобождает меня от страха. Прошу вас, мой господин, не просите меня сесть еще ближе, поскольку тогда мои чувства заставят меня забыть об этикете, который подобает соблюдать в общении с лицом столь высокого звания.
— Вы правы — вам следует сесть ближе, — сказал Антуан. — Я не имею ничего против того, чтобы мне оказывали почтение, находясь в непосредственной близости от меня, когда речь идет о такой прелестной даме, как вы, мадемуазель де ла Лимодьер.
Она удивленно улыбнулась.
— Видите, мои руки дрожат, когда я прикасаюсь к Вашему Величеству.
— Почему, мадемуазель Луиза?
— Я буду смелой и откровенной. Это происходит потому, что я уже давно не замечаю при дворе никого, кроме вас.
Антуан сжал ее руку.
— Вы очень красивы, Луиза. Я думал о том, что ни одна из присутствующих здесь женщин не может соперничать с вами.
— Такие слова делают меня счастливой… когда их произносите вы, Ваше Величество.
— Я мог бы легко влюбиться в вас, — сказал Антуан.
Она поднесла его руку к губам и смущенно поцеловала ее.
— Если это так, как счастлива я должна быть! Ради вас я готова на все, мой господин.
— Тогда… — произнес он, и она, затаив дыхание, подалась вперед.
Антуан нахмурился, схватил бокал и выпил вина.
— Луиза, — продолжил он, — я был бы безумно рад стать вашим любовником!
— Мой господин, я бы отдала двадцать лет жизни за право принадлежать вам.
Луиза увидела вожделение в его глазах, бьющуюся на виске жилку. Она восхитилась Жанной Наваррской, столь долго безраздельно владевшей таким мужчиной. Луизу охватила решимость уничтожить власть Жанны над Антуаном. Она хотела исполнить желание не только требовательной госпожи, но и свое собственное.
— Когда, — спросила Луиза, чуть дыша, — мой господин?
Антуан растерялся. Подобные приключения часто случались с ним до брака, но сейчас, испытав соблазн, он вспомнил о жене. Он любил Жанну. Конечно, она не была так красива, как эта женщина. Чувство, которое он питал к Жанне, можно было назвать глубокой преданностью, их связывала необходимость родить и воспитать наследников наваррского трона. Акт любви, совершаемый ради этой важной цели, приносил меньшее удовольствие, содержал в себе меньше страсти, чем чисто эротические забавы, которые он так хорошо познал. Соблазнявшая его женщина прекрасна, но он должен думать о Жанне, о семейной атмосфере гугенотского дома, которой она окружила его; он вспомнил о силе характера и прямодушии жены, о прочности ее нравственных устоев. На земле не было другой столь же доброй, благородной женщины, способной дать ему покой и счастье.
Он посмотрел на Луизу, сидевшую рядом с ним.
— Мадемуазель, — сказал Антуан, — вы очень красивы и желанны. Не стану отрицать, что я испытываю большой соблазн. Но я не свободен. Я счастлив в браке с лучшей из женщин и хочу оставаться верным ей.
— Мой господин, умоляю вас простить меня, — смущенно промолвила Луиза. — Я потеряла скромность и позволила чувствам одержать верх над моим уважением к Вашему Величеству. Умоляю вас простить меня.
— Это я должен попросить прощения, — сказал Антуан. — Вы оказали мне честь. Мадемуазель Луиза, поверьте, мне было бы легче всего на свете влюбиться в вас. Наверно, это уже произошло.
Она сократила разделявшее их расстояние.
— Мой господин…
— Вы должны знать, — мягко произнес Антуан, — что я — верный супруг.
— Я была бы благодарна вам за один поцелуй, одно объятие.
Он вздохнул.
— Вы молоды. Вы не должны говорить так с мужчиной, который женат и намного старше вас.
— Я могу говорить так только с одним мужчиной, — с достоинством ответила она.
Он встал, и они начали танцевать; через некоторое время они покинули зал и отправились в сад. Вечер выдался теплый; экзотические кустарники, купленные королем Франциском за большие деньги, наполняли сад благоуханием.
Антуан обнял Луизу и поцеловал ее. Его рука осталась на теплой обнаженной груди женщины.
— Вы — само совершенство! — шепнул он. — Я теряю голову. Но, дорогая, это невозможно. Я — верный муж. Я слишком многим обязан моей жене. Только благодаря ей я стал королем.
— Я думаю, это она в долгу перед вами, — отозвалась Луиза. — Что такое титул? Что такое положение? Что все это по сравнению с любовью? Она имеет вашу любовь; за это я готова умереть.
Он снова поцеловал Луизу и позволил себе новую вольность. Не слишком большую, сказал он себе. Я должен хранить верность Жанне. Как странно, что я верен ей так долго. Я — необычный человек. Жанна верна мне, но она не ведает соблазнов. Она холодна, а я горяч. Иногда она сердится на меня. Говорит жестокие слова. Критикует мои действия. Даже сейчас ее письма полны упреков. Она считает, что я поддаюсь влиянию, что я стал орудием в руках королевы-матери и де Гизов. Она низкого мнения о моем уме. А эта женщина — восхитительная, страстная, соблазнительная Луиза — находит все мои слова и поступки замечательными. Так должна относиться женщина к мужу; король заслуживает этого.
— Давайте погуляем, — сказал он и снова обнял Луизу.
Они зашагали дальше.
— Вы обворожительны, — продолжил Антуан, — я желаю вас всей душой. О, долг! Он — суровый надзиратель, моя дорогая! Человек моего положения не может освободиться от него ни на минуту. Он должен всегда помнить о нем, постоянно отказывать себе в удовольствиях, подавлять свои желания.
Повернувшись, она прижалась к Антуану.
— Я скорее умру, чем помешаю вам исполнять ваш долг.
Он страстно поцеловал Луизу. Почему бы и нет? — думал Антуан. Только один раз. Только одна ночь.
Но ему не удалось выбросить из готовы Жанну. Если она услышит даже об одной его измене, она не простит его никогда, и их счастливой жизни придет конец. Ему следует помнить о том, что он, вместе с братом и Жанной, стоит во главе движения гугенотов. Интрижка с притворной красавицей вызовет резкое осуждение его последователей. Хотя кто о ней узнает? Нет! Узнают все! За ним постоянно следят. Несомненно даже сейчас он под наблюдением. Их поцелуи замечены. Он может довести этот эпизод до естественного завершения; даже если он воздержится от этого, многие скажут, что он поступил иначе.
Но он не мог даже в своем воображении выдержать потрясенный взгляд Жанны. Умная Жанна была все же очень примитивной женщиной. Она считала супружескую верность нормальной вещью, каковой она на самом деле, несомненно, не являлась.
А я — нормальный мужчина, рассерженно подумал Антуан, снова целуя Луизу.
Он принялся рассказывать ей о своей семейной жизни, объяснил, почему не может вступить в любовную связь.
— Моя жена — очень умная женщина, настоящий лидер и великая королева…
— Однако она не понимает ваших потребностей, — заметила Луиза.
— Да. Вы отчасти правы.
Он заговорил с ней об их ссорах, недоразумениях.
— Не понимаю, как она может выносить разлуку с вами.
— Она — королева и обязана править Наваррой. Я должен работать здесь с королевой-матерью. Людям нашего положения редко удается наслаждаться семенной жизнью.
— Если бы я была вашей королевой, я бы разрушила все разделяющие нас преграды.
Они снова обнялись. Почему бы и нет? — подумал, колеблясь, Антуан. Он мысленно говорил себе то «да», то «нет».
Но в этот вечер победа осталась за Жанной.
— Моя дорогая, — сказал он на прощание Луизе, — нам не следует больше встречаться. Соблазн слишком велик, а я должен оставаться верным мужем.
— Я бы сделала все, чтобы доставить вам удовольствие, — сказала Луиза.
Ночью, когда во дворце воцарилась тишина, девушка пробралась в покои короля Наварры.
Его камердинер удивленно поднял брови, увидев ее, но она улыбнулась и кивнула головой.
— У меня нет кинжала, — сказала Луиза, — вы можете обыскать меня.
Под платьем на ней не было ничего.
— Я пришла, — продолжила она, — по приглашению короля Наварры. Не пытайтесь остановить меня — тогда вам придется держать ответ перед ним.
Луиза проникла в спальню Антуана. Она остановилась перед его кроватью.
— Мой король, — прошептала женщина.
— Луиза!
— Я не смогла удержать себя.
Быстро сбросив платье, она юркнула под одеяло, прижалась к Антуану всем телом. У нее была нежная шелковистая кожа. Рука Луизы скользнула вниз, к бедрам Антуана. Ее острые ноготки защекотали его мошонку. Реакция Антуана не заставила себя ждать. Через несколько мгновений предмет его мужской гордости напрягся, точно тетива лука. Антуану казалось, что он помолодел лет на десять. Уже давно женщина не пробуждала в нем такого волнения. Он объяснял это возрастом. Однако все дело было в отсутствие столь соблазнительной партнерши. Опытный Антуан знал, что красота женщины еще отнюдь не гарантирует максимальное наслаждение. Луиза была для него идеальной женщиной — она сильно волновала Антуана, но не раздражала глупостью.
