Волки Дикого поля - Алексей Павлович Пройдаков
Для кочевника самое главное в походе – военная добыча. А эти взяли и отдали за мир с ним всё добытое в изнурительных сражениях. Значит, боятся, значит, в его степи не сунутся. Пройдут до Киева и повернут коней в обратную сторону.
Степи за Иртышом бескрайни! Где станут прятаться монголы, какая ему разница?
Нынче он – половецкий каган, который может за короткое время собрать под свои бунчуки не менее ста тысяч всадников. Сейчас некоторые отряды разъехались по своим куреням, но скоро вернутся, ханы жаждут доли добычи. Они приедут сюда, в его главную ставку на Дону. Придётся уделить им немного, чтобы знали, кто истинный владыка: захочет – наградит, захочет – прогонит прочь. Пусть прославляют его изворотливость и мудрость и помнят, благодаря кому добыча оказалась такой богатой, а потери такими ничтожными. Он сумел одолеть монголов без всякого боя. Ну, почти…
Плохо, что на поклон не спешит Котян. Старый степной волк ему ещё очень пригодится с его всадниками. Впрочем, участия в походе он не принимал, но, учитывая его могущество (второй в степи), долю добычи ему следует уделить. Ведь он – тесть могущественного галицкого князя Мстислава, союз с которым либо его простое невмешательство может всегда пригодиться.
Так получилось, что и дочь Котяна, и дочь Юрия замужем за русскими князьями. Это в какой-то мере сближало и князей Великой степи.
4
Приветственные крики за пределами шатра заставили хана отвлечься от приятных раздумий.
Он хлопнул в ладоши.
С поклоном вошёл воин охраны.
– Хан Котян с братом Сомогуром и ханом Бастыем пожаловали к великому кагану.
Юрий Кончакович поставил золотую чашу с кумысом на войлок и поднялся с подушек.
Воин накинул ему на плечи бухарский парчовый халат.
Выйдя из шатра, Юрий зажмурился, взглянув на яркое солнце и ослепительно-синее небо. Хорошо! Пахнет варёной кониной, жареной бараниной, индийскими приправами… Всего в достатке у кагана степного!
Навстречу ему, переваливаясь с ноги на ногу, шёл Котян Сутоевич – грузный пожилой человек с подковой усов под горбатым носом.
Юрий Кончакович оскалился в притворной улыбке.
– Приветствую тебя, великий хан Котян Сутоевич!
– Приветствую и тебя, славный сын Кончака, величайшего из всех половецких каганов!
– Ты и твои воины – мои дорогие гости! Режьте баранов! – приказал челяди. – Прошу тебя в мой шатёр, Котян.
По мановению руки был поставлен и накрыт низенький стол.
Ханы хранили важное молчание, поскольку негоже начинать разговор, не отведав угощения.
Мелкими глотками пили прохладный кумыс.
Хан Котян заговорил первым.
– Вся степь нынче шумит и прославляет твои подвиги, Юрий! Все говорят про твою славную добычу. Не привирают ли степные бродяги насчёт воинской доблести и хитрости?
– Монголы сами всё отдали, – беспечно ответил Юрий. – Сами, если не брать во внимание моё грозное войско, в котором каждый кипчак стоит десяти монголов.
– Вот как? – удивился Котян. – А если твои слова – истинная правда, в чём я нисколько не сомневаюсь, то позволь задать тебе вопрос: почему ты их не уничтожил?
В шатре повисла неловкая тишина.
– Почему, Юрий? – зловеще повторил Котян свой вопрос. – Тем более что они так слабы и беспомощны.
– Они откупились, – неуверенно ответил сын Кончака. – Отдали всю свою добычу.
Котян встал с подушек, подошёл к выходу, откинул полог и выглянул наружу: его воины рассёдлывали коней и перешучивались с донскими половчанками. Веселье и задор. Как всегда… Но что-то не давало ему покоя в последние дни. Старый степной хищник предчувствовал большую беду, как степной матёрый волк предчувствует большой пожар.
– Недавно мои люди поймали в степи человека, – стал рассказывать хан Котян. – Шёл со стороны Хорезма. Оказался урус. В рабство его продали, как сказал он, кипчаки двенадцать лет тому назад. Все эти годы он в Гургандже готовил побег – урус упорный, как и все они. Но помогли ему сбежать монголы, которые штурмом взяли город, а его хозяина убили… Каган, ты внимательно слушаешь?
– Да, п-продолжай.
– Я его пригрел, одел, покормил. Заметь, я его не стал пытать, как это сделал бы твой сын (о жестокости сына Юрия ходили по степи легенды), проверяя, не является ли он разведчиком врага. И он мне добровольно поведал о том, что эти глупые и неумелые монголы за короткий срок сделали с мощной империей хорезмшаха Мухаммеда и его многочисленной армией. О том, как были взяты штурмом и превращены в развалины Бухара, Самарканд, Мерв, Гургандж… Хорезма больше нет, его земля полностью во власти жестокого и опасного Чингиз-хана – монгольского владыки!
Юрий Кончакович похолодел.
– И… что теперь? – выдавил из себя спустя какое-то время.
– А то, что ты столкнулся с разведотрядом, который ведут два лучших полководца хана Чингиза – Субедей и Джебе.
– Ну да, один этим именем и назвался – Джебе, – говорит, мол, надо к столице урусов Киеву. Думаю, пусть себе идут.
– Так они тебе и доложили о своей истинной задаче, – злорадно ухмыльнулся Котян.
– А ты её знаешь? Тебе они доложили?
– Не знаю! Но предположить могу… Истинная задача этого монгольского корпуса – наказать половцев! – грозно ответил Котян. – И знаешь за что? Мы приняли к себе злейших врагов рода Чингиз-хана – меркитов.
Он подошёл ближе и зловеще прошипел:
– Они тебе говорили, когда просили принять в орду, что враждуют с родом самого монгольского владыки? Не сказали? Тогда скажи мне, знатному хану, которому тоже небезразлична судьба всех половцев: зачем ты их к себе принял? Тебе своих людей мало?!
– Меркиты – опытные воины и умелые наездники, – неуверенно отвечал каган. – Они уже достаточно проявили себя. К тому же пришли со своими кибитками и юртами, скотом и вооружением.
– Хорошо, об этом не будем. Что сделано, то сделано, хотя я точно знаю, что ты, великий каган половецкий, совершил непростительную ошибку.
– Какую же? – просипел Юрий Кончакович. – Ты и рад толкнуть меня лицом в эту самую ошибку… Какую?
– Ты влез в межродовую войну монгольского кагана. А он ошибок никому не прощает.
– Ты, Котян, просто завидуешь, что в моей орде теперь вдвое больше людей.
– Завтра у тебя их количество так же легко может уменьшиться вдвое.
Неслышно появлялись чаги-служанки, уносили блюда, приносили другие.
– Запомни, Котян, – грозно сипел Юрий, приподнявшись на подушках, – я ничего и никого не боюсь в моей степи. Я монголов побил один раз, побью снова…
– Ты упустил свою победу, – ответил пожилой хан. – Мёртвым монголам ты предпочёл живую добычу. Они скоро придут за ней, тогда вся твоя степь заплачет кровавыми слезами.
– Их гораздо меньше, чем
