Василий Седугин - Князь Гостомысл – славянский дед Рюрика

– Видукинд сказал мне, что он устал. Изнурительная война измотала его, у него не осталось ни сил, ни веры в нашу победу. Он готов заключить мирный договор с королем франков, признать его власть над собой и стать его верным подданным.

Велигор надолго замолчал. Гостомысл слышал, как тяжело дышал князь, видно, справляясь со своим волнением. Наконец сказал:

– А как воспримет народ предательство своего вождя? Ведь столько крови было пролито во имя свободы?

– Народ тоже устал от войны. Он примет мир и успокоится.

Князь снова помолчал. Потом произнес твердым голосом:

– Обещаю, что слово в слово передам твои слова королю франков Карлу. Я предложу королю Карлу встретиться этой ночью с Видукиндом.

Князь и его собеседник вышли из шатра, а Гостомысл долго не мог уснуть. Он случайно услышал весть, в которую в другом случае никогда бы не поверил: человек из знати, провозглашенный соплеменниками вождем, предводитель масс, которые пошли за ним на мучения и смерть, подло и низко изменяет своему народу, продает страну, накладывает на нее рабские оковы. Как такое могло случиться?..

Так ничего не поняв, снова уснул. А утром на поле брани были выстроены все войска, накануне принимавшие участие в сражении. Между ними на конях проезжали король Карл, Видукинд и Велигор. Их с ликованием приветствовали воины. После этой церемонии войска разошлись по своим квартирам. На земле саксов воцарился мир.

Гостомысл вернулся в Рерик, там его ожидала печальная весть: в борьбе с норманнами погиб его отец, новгородский князь Буривой, мать с малолетними детьми бежала в Смоленск, под покровительство кривичского князя.

Ближайшим кораблем Гостомысл и Раннви отправились в Новгородскую землю.

НА КНЯЖЕСКОМ ПРЕСТОЛЕ

И когда Гостомысл принял власть, то варягов, бывших там, одних избил, других изгнал, и дань варягам отменил, и, пойдя на них, победил, и город во имя старшего своего сына Выбора при море построил, учинил с варягами мир, и была тишина по всей земле.

I

Сюкора затаился в одном из глухих уголков земли эстов. Впрочем, ему не надо было особенно прятаться от норманнов, они не были полными хозяевами страны, для этого у них просто не хватало сил. Единственно, на что они были способны, это прийти в племенной центр и собрать дань. Там их ждал младший брат Сюкоры, Куяр. С детства Куяр был лежнем и недалеким человеком, избегал шумных веселий, любил копаться в одиночку в каком-нибудь дальнем уголке, никого не трогал и ни к кому не подходил, за что и получил свое прозвище – Куяр, что значит «огурец». Он-то и подошел на роль правителя в эти смутные и беспокойные времена. И то верно: трудно было разобраться, у кого сейчас власть в княжестве: то ли у норманнов, которым приходилось платить дань, то ли у Куяра, который считался вождем племени, то ли у Сюкоры, который по-прежнему руководил своим народом.

Жизнь в племени стала напоминать моховое болото. Вроде бы лес кругом, мелкий, чахлый, трава сплошным покровом, но она зыбуном ходит, да иногда из-под ног фонтаном вода брызжет. Встречаются на пути в нем полыньи и окна, их еще можно обойти. Но если среди мшаника и болотной травы попадешь на цветочную поляну, которая прельстит тебя душистой, ослепительно сверкающей зеленью, то сразу провалишься в бездонную трясину, засосет она тебя, и навеки сгинешь в смрадной пучине.

Такой обманной цветочной поляной среди болот казалась теперь дружба с норманнами. Сердцем чуял Сюкора, что ненадолго пришли норманны в его края, слишком мало сил у них удержаться у власти над необъятной страной, слишком много ненависти породили они у народа своей неуемной жадностью и жестокостью, своими убийствами и грабежами. Не простят им люди зверств и насилий. Были, конечно, стычки и столкновения и между чудью и новгородцами, накопились кое-какие обиды, не без этого, когда народы живут рядом. Но это были пустяшные огорчения по сравнению с тем, что в короткое время сумели натворить морские разбойники, и нет им прощения, и не будет им спокойной жизни в лесных дебрях. Соберется народ и прогонит их со своей земли. А заодно накажут и тех, кто сейчас у них в услужении, кто предан им душой и телом. Предательства народ не прощает. Вот поэтому-то и ушел в леса Сюкора, вот поэтому-то и прятался подальше от норманнов, с которыми совсем недавно был в дружеских отношениях. Что касается своего брата, Куяра, то он его в случае заварухи спасет: ведь все знают, что он безобидный и безропотный человек, куда толкнут, туда и идет. Да и окружение ему Сюкора подобрал надежное, из своих людей: вроде бы в подчинении у норманнов и пресмыкаются перед ними, а на самом деле ему, Сюкоре, преданы, все важные вести своему князю сообщают, а в случае надобности и за оружие возьмутся, лишь бы от захватчиков избавиться.

Главное не в том, чтобы изгнать норманнов, это произойдет само собой и скоро. Важнее как потом победой воспользоваться. За землю чудскую он, Сюкора, спокоен, она наверняка останется в его руках. Но как бы изловчиться да к ней прирезать большой кусок славянской земли? А момент для этого такой подходящий наступил, что лучше не придумаешь. Князь Буривой погиб, княжество осталось без властителя. Гостомысла он отправил в рабство, выкупать его некому, значит, сгинет он там и на родину не вернется. Что касается остальных детей Буривого, то они еще малы и не скоро смогут принять участие в борьбе за власть.

Так что хозяином огромной округи может стать только он, Сюкора! Некому, кроме него, принять власть от норманнов, не видит он такого человека! Только надо все не спеша и тщательно продумать и рассчитать, кого-то уговорить, кому-то побольше наобещать, кому-то пригрозить, а может быть, и убрать со своей дороги – и тогда он станет властелином всего северного края! Ради этого стоит потрудиться, стоит отдать все свои силы и ум!

С чего начать? Надо искать союзника. Одному ему врага не одолеть. Кто может его поддержать? Несомненно, племя кривичей, где недавно престарелый князь отдал бразды правления в руки Хвалибудия. Хвалибудия он знает хорошо, почти полгода провели в Новгороде в почетном плену. Он, Сюкора, не раз слышал, с какой ненавистью говорил княжич о Буривом и его княжестве. Эта ненависть в нем живет до сих пор, это Сюкора знает по себе. Вот кто его надежный союзник в дележе бесхозного Новгородского княжества, когда будут изгнаны норманны! Надо ехать к Хвалибудию, уговорить его на совместное выступление против захватчиков, пообещав ему за это половину земли племени славен. Это будет точный и беспроигрышный шаг.

Долгие раздумья – короткие сборы. И вот уже Сюкора едет по безбрежным лесам. Его сопровождает сотня дружинников. Не потому, что боится нападения норманнов. Нет, он хорошо осведомлен о том, что те сидят взаперти в Новгороде и Ладоге, окруженные враждебным населением, много пьют и гуляют, как это принято у них, викингов. Разбойники всегда много пьют, потому что не жаль пропить то, что досталось даром, а не трудом. За пределы крепостных стен в одиночку боятся и нос высунуть, только большими ватагами порой наведываются в окрестные села, чтобы пополнить запасы продовольствия. Сотня дружинников Сюкоре нужна как почетное сопровождение при посещении владений соседа.

По мере приближения к Смоленску, стольному граду кривичей, равнина постепенно переходила в волнистую местность, и скоро путники то поднимались на высокие холмы, то спускались в широкие долины. Наконец появился Смоленск, расположенный на пологой горе. Мощные деревянные стены с крепкими башнями свидетельствовали о силе и влиянии племени кривичей, раскинувшегося на огромной территории от Западной Двины до Оки и Волги.

Хвалибудий встретил князя чуди сердечно и ласково, крепко обнял, повел во дворец. Нет, все-таки то, что они прожили несколько месяцев под одной крышей, не прошло бесследно, они стали как родные!

Сюкору и его дружинников ждал накрытый стол. Выпили за здоровье гостей и хозяев. Начались оживленные разговоры.

– А помнишь, как последний раз ездили на рыбалку? – восторженно говорил Хвалибудий. – У меня она так ярко осталась в памяти, будто все произошло вчера!

– Я тогда такого налима упустил, до сих пор жалею. Не успел похвалиться уловом, и вы мне даже не поверили!

– Как не поверили, когда своими глазами видели? Просто шутили над тобой.

– А мне было так обидно...

– Ты всегда был обидчивым человеком, видать, уродился таким.

– А помнишь, как комаров из шалаша выгоняли?

– Это Гостомысл придумал.

– Да нет, средство известное. Просто он вспомнил первым.

Вдруг Хвалибудий рассмеялся, весело, от души, аж слезы на глазах выступили.

– Ты чего? – удивился Сюкора.

– Да вспомнил, как Млава нас троих развела! Вот девка! Так ловко все проделала! Кстати, ты не знаешь, что с ней?

– А что с ней станет? Вернулась в Ладогу, вышла замуж за какого-то боярина. Живет припеваючи.