Дон Делило - Весы
Перед ним на белом блюдце лежит спиральная кожура мандарина. Он думает о девяти месяцах, которые провел на аэродроме морской пехоты Эль-Topo в Калифорнии, вернувшись из Японии. Он продолжал изучать русский, подучил испанский (это было время Фиделя Кастро) и обдумал изящный обман, который позволил бы ему оказаться там, где он находился сейчас.
В библиотеке базы он нашел каталог зарубежных колледжей. Просмотрел список на предмет малоизвестных школ, расположенных в нужных ему местах, и запросил бланк заявления о приеме. Колледж Альберта Швейцера. Хурвальден, Швейцария. Ему нужно было придумать повод для поездки за границу, потому что морской пехотинец после демобилизации еще два года находится в резерве.
На бланке в качестве основных интересов он перечислил: философия, психология, идеология, футбол, бейсбол, теннис, коллекционирование марок.
Профессиональные интересы (если они определены): написание рассказов о современной американской жизни.
При определенном освещении море становится зеленым, он наблюдает с палубы неторопливую однообразную рябь. Вернувшись в свою каюту, он лежит на койке и слушает неспешное поскрипывание корабля, будто вокруг него шевелится какой-то гигантский мозг. Перлини — это канаты для швартовки.
На бланке заявления о приеме в колледж он счел необходимым указать, что по окончании семестра намерен посетить летние курсы университета Турку — в Финляндии.
Хайдел пробирается все дальше на Восток.
19 июня
Мэри Фрэнсис оставила машину под дубом на круговой автомобильной дорожке рядом со зданием Педагогического Колледжа, иначе говоря — Старым Главным Корпусом. Ей было приятно, что Уин работает в самом старом строении на территории колледжа. Ей нравилось само здание: арки подъездов, колонны высотой в два этажа. В Дентоне есть потаенные улочки, хранящие томный дух истории, староамериканское спокойствие, задумчивость и неизменность, есть и еще более древние черты, идеи и ценности, запечатленные в известняке и мраморе, в завитках, венчающих колонны, и в деталях фриза, как на банкноте. Старый Корпус, здание окружного суда, широколобые фасады, дома с большими тенистыми верандами, деревья, улицы, названные в честь деревьев, — все это радовало, наводило на мысль, что счастье каждую минуту живет во всем, что она видит и слышит. Счастье состояло в том, чтобы замечать мелочи — много мелочей, день за днем, каждую минуту, — и теперь она ощущала это не только всем сердцем, но и всей кожей, каждым волоском.
Сюзанна сидела рядом с матерью, вытянув руки по швам, поставив прямо худые незагорелые ноги, вся — притворное послушание. Они друг с другом не разговаривали.
Можно быть счастливой прямо сейчас. Не обязательно переживать счастье только в воспоминаниях, подобно Уину. Он любил доказывать это в своей мягкой манере, с миной «профессора-неудачника» (как он сам выражался), слегка наклонив голову вправо. Счастье не имеет отношения к труднодостижимому сиянию или медитации. Его можно почувствовать прямо сейчас, собрать из названий окружающих предметов: персидской сирени, дуба, вяза. Ей нравилось жить здесь после Майами, Гаваны, Мехико, Гватемалы, непродолжительного пребывания в юго-восточной Вирджинии (ИЗОЛЯЦИЯ), прямых улиц с одинаковыми домами на побережье Каролины (ТРОПИК ИЗОЛЯЦИИ).
Сейчас они поедут в «Стейк-Хаус» на Саут-Локаст — полакомиться гигантскими креветками с салатом, картошкой фри и горячими булочками, потом Уин предложит зайти в «Лэйнз» за мороженым.
Жаркие голубые небеса.
Тишина в машине, тишина на выгорающих лужайках.
Сюзанна задерживала дыхание.
Из своего кабинета в подвале Старого Главного Корпуса Уин Эверетт разговаривал по телефону с Парментером.
— Откуда Мэкки все это знает, если он не выходил с ним на контакт?
— Ти-Джей получает информацию из конторы Банистера. Один из людей Банистера — доверенное лицо Освальда.
— Что дальше?
— В январе он заказывает у одной фирмы в Лос-Анджелесе тупорылый 38-го калибра. В марте выписывает из Чикаго итальянский карабин со снайперским прицелом.
— Вооружен и опасен, — тихо произнес Уин.
— Это еще не все. Ты там хорошо сидишь? Он раздает на Улице прокастровские листовки. Два или три дня назад вручал их морякам с авианосца.
Эверетт уставился в пространство.
— И как это согласуется с тем, что он работает в одном здании с детективным агентством Банистера, непосредственно над конторой Банистера, то есть, черт побери, над опорным пунктом всей антикастровской кампании в Луизиане?
— Никак не согласуется, — ответил Парментер.
— Я рад, что ты это сказал. А то я уже начал думать, что чего-то недопонимаю.
— Мне известно только то, что сообщил Ти-Джей. А именно: объект появляется в конторе Банистера и предлагает свои услуги в качестве секретного агента. Банистер определяет его в чулан этажом выше. Комнатенка превращается в новоорлеанский штаб комитета «Справедливость для Кубы». И объект в белой рубашке и галстуке кидается на улицы раздавать листовки.
Между собой они называли Освальда «объектом», президент же обозначался кодовой кличкой «Улан», принятой в Секретной службе. Человек всеми силами стремится ограничить поверхность, на которой могли бы задержаться боль и раскаяние — чья угодно боль. Темя для вечерних раздумий.
— Дай-ка разобраться, — произнес Уин. — Значит, объект покидает Даллас. Он испаряется, исчезает из нашей жизни — перспективная часть операции навеки утрачена.
— Потом он внезапно всплывает там, где мы меньше всего ожидаем его увидеть.
— Он возникает из ниоткуда в конторе Гая Банистера в Новом Орлеане и ищет подпольную работу. Тот же самый парень, который дезертировал в проклятый Советский Союз, а потом из заказной винтовки выстрелил в генерала Уокера. Забредает прямо в центр вражеского лагеря.
— Мэкки должен поручить Гаю Банистеру подыскать замену нашему мальчику. И что же? С улицы забредает подлинник собственной персоной.
Эверетт обшарил карманы: где сигареты?
— Ты должен сблизиться с объектом, — сказал он.
— Только не это.
— Послушай, Ларри…
— Я не больше тебя жажду личного контакта, дружище. Поручи его Мэкки.
— Он сейчас где?
— На Ферме, насколько мне известно.
— Хорошо. Знаешь что? Добудь образец почерка этого парня.
— Я сейчас же свяжусь с Ти-Джеем.
Коридор был пуст. Уин поднялся по лестнице на первый этаж. За стойкой никого. Он вышел на улицу. Учебный год закончился. Вдалеке не спеша двигались люди — летние студенты, обслуживающий персонал; поливальная установка на газоне разбрызгивала воду непрерывными дугами, трава лениво посверкивала.
Покушению должна предшествовать провокация.
Он разрабатывал сверхсекретную директиву избранным членам «Высшей исследовательской программы» от заместителя директора по планированию, датированную маем 1961 года. В ней убийства зарубежных лидеров рассматривались с философской точки зрения. Также цитировался фрагмент из Псалтири, о котором внешний мир и не подозревал. «Уничтожайте с крайним пристрастием». Парментер изготовил эту директиву на соответствующих бланках и пишущей машинке.
Второе. Через своих людей в Маленькой Гаване Эверетт разместил в эмигрантском журнале, издававшемся в Нью-Джерси, зашифрованную новость. В этой заметке «из анонимного источника» речь шла об операции, которую Военно-морская разведка проводила из Гуантанамо, базы США Рядом с восточной оконечностью Кубы, в июле 1961 года. История была сфабрикована, но сам по себе план убийства Фиделя Кастро и его брата Рауля существовал в действительности. Вырезку из этого журнала должны будут найти среди вещей объекта после неудачного покушения на жизнь президента США.
Третье. Он работал над схемой записей телефонных разговоров на листах бумаги из Отдела технических служб. Закорючки, номера телефонов, аббревиатуры быстродействующих ядов, произведенных в спецлаборатории этого Отдела, которую в шутку именовали «Комитетом модификации здоровья». Расшифровщику последовательности телефонных номеров придется проделать извилистый путь, в котором наряду с большим количеством тупиков (цветочная лавка, супермаркет) будут фигурировать домашний телефон ссыльного лидера в Майами, мотель в Ки-Бискейне, которым владеет мафия, яхта, пришвартованная у пристани Майами, — местожительство резидента ЦРУ.
Он направился к машине.
Местный колорит, биографические данные, связи, над которыми исследователям придется поломать голову. У него были и другие схемы, другие, подлинные документы, относящиеся к попыткам покушения на Кастро — попыткам, в которых он лично участвовал на стадии планирования. Парментер устроит так, чтобы это чтиво окольным путем попало в руки журналистов, членов подкомитетов и прочих людей, способных выставить их на всеобщее обозрение. Стоит народу понять, что покушение на президента — кубинский ответ на многочисленные попытки американской разведки убить Кастро, как остров снова почти у нас в кармане.
