Олечич и Жданка - Олег Ростов
- Не хочешь по хорошему? Будет по плохому. Сама приползёшь, когда жрать нечего будет. Или силой возьмём. Будешь у меня рабой-чернавкой, ноги мне мыть и лизать их. А я мять тебя буду и тешиться тобой, когда захочу и как захочу. И никуда не денешься. Здесь мы хозяева!
- Убирайся! – Тихо, шипящим от ненависти шёпотом проговорила Жданка. Любим попятился. В глазах девушки полыхнуло пламя.
- Срок даю до конца осьмицы. Два дня. – Крикнул ей Любим и, повернувшись, пошел в сторону печища. Жданка смотрела ему вслед, пока он не скрылся окончательно среди деревьев. Потом она опустилась на колени, закрыла лицо ладошками и заплакала. В этом плаче было всё - жалость к себе от безнадёжности, боль её девичьей души, сожаление от несбывшихся мечтаний её сердца, ибо весна пришла к ней, ждала она того единственного, которому готова была отдать своё сердце. Ведь Жданка, как и любая девушка в этом возрасте мечтала о том, что в один прекрасный для неё день придёт он, высокий, красивый, протянет ей руку и позовёт с собой. Вечерами, когда уже всё было сделано и Ждана гасила лучину, ложась спать на жесткий лежак, представляла его себе. Она не могла сказать, какое у него лицо, зато могла сказать, какие у него глаза. Ярко-зелёные.
Сколько она так плакала, Жданка не знала. Но в какой-то момент услышала голос:
- Ты чего ревёшь? Обидел кто?
Девушка замерла. Потом медленно развернулась и её дыхание замерло. Позади неё, в нескольких шагах, на огромном чёрном коне, словно сама ночь, сидел всадник. Это был воин. Она поняла это сразу. Страх обуял её. Чужаки, да ещё вооруженные, это всегда беда. Это она помнила ещё со слов батюшки, а потом и матушки, с детства. Отец, рассказывая о таких воинах, каменел лицом и на его скулах начинали играть желваки. А мама рассказывала о них со страхом. Наверное, родители когда-то и бежали от таких чужаков.
Всадник возвышался над ней как скала. И рядом с ним была собака. Огромная. Она таких никогда не видела. И у этой собаки был ошейник с шипами. От ужаса у Жданки задрожали руки, а сама она вся оцепенела. Боялась посмотреть ему в лицо. Не могла сказать и слова, сдвинуться с места. Всадник, не дождавшись ответа, хмыкнул, потом легко спрыгнул с коня на землю. Подошёл к девушке и присел на корточки.
- Ты чего молчишь, дева? Аль испугал я тебя? Так извини меня, видят боги, я этого не хотел. – Голос его приобрёл теплые интонации. Жданка подняла голову и посмотрела ему в глаза. Они были ярко-зелёные…
Она как заворожённая смотрела в его глаза, сердечко её сильно колотилось, словно птичка в клетке, готовая выпорхнуть на свободу.
- Вижу испугал. Не бойся меня.
Жданка с трудом отвела свой взгляд от его завораживающих глаз. У него были тёмно-русые волосы, длинные до плеч, заплетённые в пару косиц. Усы, аккуратная борода. Не большая и не маленькая, густая и красивая. Видны были губы, в которых таилась озорная улыбка и две полоски белых ровных зубов. Широкие, покатые плечи, облачённые в металлическую броню, похожую на рыбью чешую с пластинами на груди. Сильные руки, скрытые рукавами кольчужной рубахи с широкими кожаными наручами, покрытыми железными бляшками. На безымянном пальце правой руки было серебряное кольцо-перстень с чёрным как глаз ворона камнем.
- Кто ты дитя? – Спросил он опять. И именно этот вопрос вывел Жданку из оцепенения.
- Я не дитя. Я Жданка.
- Жданка? Значит желанный ребёнок у матушки с батюшкой! Ты чего плакала? Поранилась?
- Нет.
Жданка посмотрела на голову воина. Она была перевязана белой тряпицей, когда-то чистой, а сейчас на ней были грязные полоски и разводы. «Наверное сам он поранился, да перевязал его кто. Только было это вчера или позавчера» - Подумала Жданка…
Смотрел на девушку. Красивая. Засмотреться на неё можно. Да юная совсем. Что же она одна-то в лесу?! А коли захочет кто её обидеть? Ссильничать или украсть, да людоловам отдать за серебро? Не дело это. Самое главное, как она на слово «дитя» отреагировала! На личике светлом возмущение такое, что мне рассмеяться захотелось, но сдержался. Юная, свежая и прекрасная, как сама богиня Леля. А может это она и есть?
- Тебя точно Жданка зовут? А может ты сама Леля?
Дева улыбнулась, покраснела, но потом рассмеялась.
- Тю на тебя. Какая же я богиня Леля? Скажешь тоже. Разве можно меня с ней сравнивать?
- Конечно можно. Я сразу, как увидел тебя, так и подумал, ух ты, сама Леля мне встретилась, да ещё плачет так горько. Думаю дай подойду, поинтересуюсь, может обидел кто? Так я обидчика и наказать могу. Ну так что, не скажешь, почему плакала?
- Пустое это. А ты кто? И что тут делаешь?
Я посмотрел на почти полное лукошко ягоды. Сложил ладонь ковшиком.
- Угостишь ягодой сладкой, скажу кто я? – И улыбаюсь ей. Она тоже. Губки алые, зубки белые.
- А чего не угостить? Угощайся, воин.
Взял аккуратно горсть ягод, закинул их в рот. Вкусно!
- Меня Олечичем Воиславовичем зовут, гридень я княжий. Из ближников князя Вадима Хороброго.
Глаза Жданки расширились, ротик раскрылся в удивлении, она даже его ладошкой закрыла.
- Врёшь?!
- Я? Почему так решила?
- Настоящий княжий гридень? Ты и князя видел?
- Видел. Вот как тебя вижу, так и его видел. Каждый день.
- А какой он, князь? Наверное богатырь, ростом с сосны вековые?
Я посмотрел на верх. Не, сосны это уже совсем.
- Нет, Жданка, он ростом был даже пониже меня. Я вообще один из самых высоких в дружине был.
