Геннадий Ананьев - Иешуа, сын человеческий
Тишина в пещере. Не сказать, чтобы гнетущая, но явно не благодушная, не дружески-мирная. Всех не устраивало предложение Великого Посвященного из Ессеев. Да, он прав, говоря о Риме. Да, он прав, говоря о твердости в вере большей части израильтян. И все же в его предложении есть отступление от того решения, которое приняли они все, в том числе и он сам, на Первом Соборе Великих Посвященных. Но как скажешь собрату об этом, не обидев его? Кто первым осмелится сделать это?
Привстал Великий Посвященный из Джаггернуата, где покоятся смертные останки Вьясы-Кришны. Он, как и все брахманы, верные заветам Рамы, был одет во все белоснежное, поэтому отличался от всех остальных, особенно сейчас, в полумраке пещеры. Заговорил он с удивительным спокойствием. Раздумчиво.
— Мой собрат прав во всем, если не учитывать, что мы определяем сегодня жертву не ради отпущения грехов рода, племени или даже целого народа, но одного лишь. Такая жертва не потребовала бы схода Великих Посвященных из разных концов света. Наша цель — наметить достойную жертву, способную взять на себя грехи человеческие, остановив грехопадение всего рода людского, которое сегодня идет из Рима вместе с неисчислимыми его легионами.
Пауза. Пусть Великие Мудрые оценят и его слова, и саму суть сказанного. После этого можно будет более конкретно перечить собрату.
— Никто не возразит, что народ Израиля — стойкий народ, верный заветам Великого Творца, переданным через Моисея на юре Синай, но никто не сможет упрекнуть и народ Индии в нерадении к заветам Великого Творца, переданным через Раму. Такова реальность. Я еще хочу коротко напомнить вам, собратья, об ответе Ормузда на вопрос Зороастра: «Кто тот первый человек, с которым беседовал Ты?» Ответ Всевышнего не вызывает сомнений и споров, ибо он четок и конкретен: «Это прекрасный Иима, тот, который был во главе смелых». Ормузд заповедовал Раме бодрствовать над принадлежащими ему мирами; Ормузд дал ему золотой меч, меч победы. Но Рама, вступивший на путь Солнца, был смертный, как все люди. Передав свои знания своим ученикам, а через них и всему народу, полученные от Священного Разума, взлетел Рама вместе с душой своей через семь небес в эфир блаженства навечно, без дальнейшего перевоплощения. Он ныне и на века в сонме Богов. Был, есть и будет!
Вновь малая пауза. Чтобы Великие Мудрые достойно оценили его, брахмана, слова: не Авраам первый, а Рама. Авраам из второй плеяды Великих Посвященных, получивших завет Бога, как и Кришна. Моисей же — из третьей. И это признано всеми Великими Посвященными. Отчего же Ессеи запамятовали это?
— Мир, покой и просвещение, царившие в Индии и во всех странах, ей подвластных, при жизни Рамы, вскоре после его кончины нарушились. Себялюбцы, властолюбцы, назвав себя Куравасами, то есть сыновьями Луны, начали потакать людским страстям, поощряя разнузданность. В сынах Луны — истоки грехопадения человечества. Рим — не зачинатель культа зла, он умелый его продолжатель. Куравасами одолели сынов Солнца, и Индия утонула в грехах, застонала под властью жестоких правителей; безмерно полилась кровь праведников. Казалось бы, конец всему. Происходившее тогда в Индии сродни сегодняшнему дню здесь, в подвластных Риму странах. Казалось бы, все, непоправимое зло воцарилось навечно. Однако, как вам, Великие Мудрые, известно, Индия нашла в себе силы преодолеть непреодолимое. Главная, так можно сказать, в этом роль древних Мудрых — Риши. Это те же самые, что в Израиле почитались и почитаются проповедниками. Риши, владеющие тайнами Вед, наделенные божественным подвижничеством, смогли поднять народ на открытую борьбу с силами зла. Не вдруг, но духовная сила победила мирскую. Я для чего, собратья, напомнил вам об этом? Чтобы, принимая решение о подготовке Богочеловека к его мессианской перед жертвой деятельности, вы учли великий наш опыт и допустили к Великому Посвящению в наших главных храмах на основе Вед. Проповедовать же Богочеловек может не только в Индии, он будет волен сам выбирать свой маршрут. Не важно и то, где он будет принесен в жертву. Важно другое: жертва должна, быть не от определенного клана или народа, а жертва во имя спасения от грехопадения всего рода человеческого, во имя искупления всех людских грехов. Таково мое слово.
Пауза после речи Великого Посвященного из брахманов на сей раз оказалась совсем малой. Привстал Великий Посвященный из Египта — иерофант Великого Храма Озириса в Мемфисе.
— Еще до того, как много-много тысячелетий назад Сфинкс не был заметен песком и не пролежал под ним века, Египет просвещал Гермес-Тота. Гермес, он так же общечеловеческое явление, как и Рама. Он одновременно и человек, и каста, и божество. Гермес великим разумом своим, духом своим вел народы черной и белой расы к мирному смешению в Верхнем и Нижнем Египте, в Эфиопии. Народ наш процветал, все науки, все ремесла были ему подвластны. Великие Мудрецы, посвященные Гермесом в тайные учения, всеми силами способствовали и материальному, и духовному развитию народа нашего. То было поистине царство Света. Казалось, оно нескончаемо, оно — вечно. Увы, Египет поработили гиксосы, напавшие на нас с севера, со стороны Кавказских гор. Уже через несколько десятков лет страну было не узнать: нравы упали в пропасть, искусство оказалось за черным покрывалом, ремесла мирные сменились ремеслами военными — народ стонал под чужеземным игом, находя утеху в разврате, в жестокости, в лживости. Люди шли на все, лишь бы выжить. Нашлись и такие, и далеко не единицы, которые стали верными псами гиксосов. А кто поднимался с оружием в руках против поработителей, тех безжалостные гиксосы истребляли поголовно. Вместе с их семьями. И вот тогда миссию освобождения народа своего от рабства взяли на себя Посвященные Мудрые, знакомые с тайнами учения Начала-Огня и Слова-Света. Эти знания и по сей день являются для нас вершинами Просвещения. Так вот, что непосильно было для рати, то сделал дух — Египет вернул себе свободу.
Помолчал иерофант Великого Храма Озириса, переведя дух, чтобы перейти к главному, ради чего он заговорил, и все поняли, что их собрат из Египта именно сейчас произнесет заветное, поэтому приготовились слушать со вниманием. Они не ошиблись.
— Мое мнение такое: Великое Посвящение Богочеловек должен получить у нас. Важным доказательством тому служит пройденный нами путь победной духовной борьбы с носителями злого начала — гиксосами, злодейства которых повторяет Рим. Таково мое слово.
Приподнялся ведущий Собора. Но заговорил он не вдруг. Просто он дал знать, что имеет намерение сказать свое слово, прежде чем продолжатся высказывания остальных Великих Посвященных. Ему явно не нравилось то, что каждый выступавший ратовал за первенство в намечаемом великом свершении. Он, однако, еще не сложил свою мысль в краткую речь, да и давал возможность Великим Мудрым сопоставить все три предыдущих обращения.
Когда он посчитал, что прошло достаточно времени для сравнений всех предложений, да и сам точно уже продумал, что скажет сам, отверз уста:
— Мы — Сарманы. Вы знаете, что имя это символично: оно одновременно означает «те, кто хранят доктрины Зороастра» и «пчелы». Улей, куда слетаются пчелы со своими взятками, — Коммаген. Мы собирали и собираем нектар мудрости не только Посвященных и служителей богов у народов Месопотамии и Анатолии, Хараны и Армении, мы стремимся дотянуться до истоков верований всех великих народов, положив в основу беседы Зороастра с Ормуздом — Великим Творцом. Хранителем же этой мудрости избран Советом Мудрых Антиох, сын Митридата Первого. Произошло это в тот день, когда Солнце протянуло руку Ориону для пожатия. Такое сочетание звезд под пятым знаком зодиака — Львом — известно как рождение Гора, которого в Египте почитают как бога Солнца, наш же народ почитает Ориона, как Митру…
— Митризм — отступление от зороастризма, — прервал оратора Великий Посвященный из Армении. — Не только Великие Мудрые, но и все народы, соседствующие с Коммагеном, возложили на Антиоха заботу о сохранении заветов Великого Творца, переданных через пророка Зороастра, в чистоте, он же создал пантеон на вершине горы Нимруд близ Кахти, дав богам обличие греческое, а имена греко-персидские. Если внимательно посмотреть на гороскоп Льва, какой был у Антиоха, то получается, что с Митрой-Орионом, которому Гелиос пожимает руку, остается лишь Малый Пес. Не это ли принял во внимание Рим, обращаясь именно к той вере, какую предложил Антиох, и под знаком Митры творит зло?
— К этому я хотел перейти, Великий Мудрый, — спокойно ответил ведущий Собора. — Антиох ошибся, считая, будто его новшество станет способствовать сохранению духовных сил народа, если римские легионы перейдут Евфрат. Но вина не только Антиоха, а и Великих Мудрых, которые тоже не предположили такого поворота событий. Они должны были, просто обязаны были остановить руку Антиоха. А всем известна его уважительность к мнению служителей богов, к мнению Посвященных. Он бы не стал перечить неразумному. Это, однако, не главное, что я хотел сказать, прежде чем мы продолжим обмен мнениями о том, где и как готовить Богочеловека к жертвенному его пути.
