Ирвинг Стоун - Те, кто любит. Окончание

В тот момент, когда они смаковали французское вино, Джонни задал волновавший семью вопрос:

— Отец, ты решил, чем займешься?

Взгляды всех устремились к хозяину дома.

— Что со мной будет? В моем возрасте это вроде бы не вопрос, но он есть. Скажу вам, сыновья, видимо, вашего отца не так уж высоко ценят или уважают в нашей стране. Я почти выключен из событий.

— Но, папа, — вмешался Томми, — помнишь пушки, колокола, губернатора Хэнкока и встречавшие тебя толпы?

Джон поколебался, а затем решил раскрыть сыновьям истину:

— Пусть вас не обманывает мой давний друг Хэнкок. Он организовал спектакль, чтобы замаскировать тот факт, что считает меня соперником. Любой пост, к которому я могу стремиться, он хочет держать под своим контролем.

— А ты стремишься, отец? — спросил Чарли.

Абигейл прислушалась к рассуждениям мужа, отказавшегося принять назначение в Конгресс.

— Чарли, глас народа, видимо, решил отдать другим все посты, какие я мог бы с честью принять. Нет иной возможности, как замкнуться в домашней жизни или же вновь уехать за границу.

— Джон, ты, конечно, не поедешь! — воскликнула пораженная Абигейл.

— Не поеду, я не приму новый пост за рубежом. Но, мои дорогие, вы скорее услышите, что я отправился в торговую поездку в Ост-Индию или в Британскую Гвиану, чем позволю себе опуститься ниже своего общественного уровня.

Воскресенье выдалось ясное и знойное. Мальчики поставили в тени каштанов козлы и положили на них доски; получилось два стола, каждый на тридцать человек. Первой приехала мать Джона, ей исполнилось семьдесят девять лет. Ее лицо покрыла паутина морщин, но глаза озорно сверкали, и она воскликнула:

— Дочурка Абигейл, когда ты уехала, я плакала: «Какой несчастный день, я больше не увижу тебя». Но я поклялась: «Не умру, пока мои дети не вернутся домой».

Питер Адамс привез свою мать вместе с тремя дочерьми и сыном. Восемь лет назад он овдовел и не испытывал ни нужды, ни желания вновь жениться.

Его мать вела домашнее хозяйство и воспитывала молодежь. Коренастый, флегматичный Питер, казалось, был доволен своей жизнью. Он напомнил Абигейл:

— Помнишь, когда я помог Джону стать членом городского управления, я определил и собственную программу действия? Я поднимался вверх по лестнице со ступеньки на ступеньку: констебль, член комитета по рыболовству, сборщик церковной десятины, член городского управления, председатель собрания. Теперь я практически руковожу этим городом.

Затем прибыли Сэмюел и Бетси Адамс, выехавшие из Бостона рано утром. С ними была дочь Сэмюела Ханна, вышедшая замуж за младшего брата Бетси.

Сэмюел приехал пораньше с явной целью обсудить с Джоном обстановку. Как член Конвента Массачусетса, он голосовал за ратификацию конституции, но высказал при этом серьезные оговорки, противопоставившие его значительной части населения штата. Сэмюел выглядел старше своих лет. Он потерпел поражение при голосовании на пост сенатора, а затем был побит в заявке на пост вице-губернатора. Однако у него всегда была работа: судьи или члена управляющего совета.

Сэмюел и Джон уселись на тенистой стороне каретного сарая.

— Сэм, что не нравится тебе в конституции? — тотчас же спросил Джон.

— Я спотыкаюсь уже на пороге.

— Но если ты примешь мой тезис о балансе властей, обеспечивающем свободу…

— Не торопись, кузен. Мне претит национальное правительство вместо федерального союза суверенных штатов. Если несколько штатов станут единой нацией, находящейся под властью одного законодательного органа, распространяющейся на все законодательные проблемы, а издаваемые им законы будут считаться верховными и полностью контролировать это единство, тогда в этих штатах отпадет идея суверенитета. Будет ли такая национальная легислатура достаточно компетентной, чтобы разрабатывать законы для свободного внутреннего управления одним народом?..

Беседа была прервана прибытием Исаака Смита-младшего и его брата Уильяма. Уильям был точной копией своего отца: открытое лицо, прямой в разговоре и в то же время проницательный. Он продолжал настойчиво развивать семейный бизнес, построил дополнительно два судна, одно из которых предназначалось для прибыльной торговли с Китаем.

Исааку-младшему было около сорока лет. Он облысел и одновременно избавился от тех приобретенных идеалов, которые побудили его указать лорду Перси и его красномундирникам правильную дорогу из Кембриджа в Лексингтон. Он работал в качестве опекуна в мужской школе, с трудом сводил концы с концами.

— В будущем году его назначат на должность библиотекаря в Гарварде, — признался Уильям. — Оклад там невысокий, но это место его устраивает.

Абигейл не спускала глаз с Исаака-младшего.

— Исаак — жертва войны, — прошептала она про себя, — как мой брат Билли и брат Джона Элихью.

Приехало семейство Кранч. Крепко скроенная Мэри стала еще более похожей на свою величественную мать, а Ричард после длительной болезни выглядел на десять лет старше. Их сын Билли закончил учебу в Гарварде вместе с Джонни и проходил стажировку у адвоката в Бостоне. Молодая Элизабет была помолвлена с преподобным Джекобом Нортоном, занявшим место преподобного мистера Смита в уэймаутской церкви и купившим у своей будущей тещи семейный дом, где родились Мэри, Абигейл, Элизабет и Билли. Мэри сказала Абигейл, что со времени службы Ричарда в качестве мирового судьи и сенатора штата он считается патриархом Брейнтри.

Элизабет и преподобный мистер Шоу вышли из дома. Их шумно приветствовали мальчики. Чарли воскликнул:

— После учебы у дядюшки Шоу Гарвард кажется девичьей школой!

Гости съезжались так быстро, что Абигейл едва успевала принимать их. Коттон Тафтс удивил всех, явившись в сопровождении Сюзанны Уорнер, моложе его на двадцать лет и красневшей, восхищенно глядя на Коттона. Коттон был подстрижен и обходился без очков. На нем был красивый новый костюм и тонкая плиссированная сорочка.

Ханна Сторер прибыла с церковным старостой Сторером и шепнула Абигейл, что она более счастлива с ним, чем со вспыльчивым доктором Белом Линкольном. Джон Такстер, клявшийся Абигейл, что останется холостяком, привел свою молодую жену.

Катарина Луиза приехала со своими детьми. Старший Билли проходил стажировку в лавке, готовясь стать продавцом. Младшая Луиза бросилась в объятия Абигейл и со слезами просила разрешения возвратиться в дом Адамсов на правах члена семьи. Осунувшаяся Катарина Луиза не помышляла о новом замужестве.

— Я уповаю теперь больше, чем когда-либо, на Господа Бога. Он беседует со мной денно и нощно.

Они сели за стол в полдень. Плотная листва каштана укрыла от солнца гостей, среди которых было девятнадцать детей различного возраста.

Постаревший преподобный мистер Уиберд прочитал дрожащим голосом молитву.

Ричард Кранч отодвинул стул, встал и, подняв свой бокал, провозгласил:

— За первого вице-президента Соединенных Штатов!

Абигейл бросила быстрый взгляд на Джона. На его лице была бесстрастная маска.

Абигейл искала по всей округе мастеров, чтобы восстановить позолоту и обивку стульев. Джон занялся приведением в порядок фермы, работая за десятерых. Он убирал с поля камни, возводил ограду, пахал, привозил с побережья водоросли и покупал где только возможно компост. Однажды он вернулся в полдень с шестью коровами гернсейской породы. Подогнав их к двери кухни, он позвал Абигейл и показал ей стадо.

— Боже мой, что это такое?

— Коровы.

— Скажи пожалуйста! И что мы будем делать с ними?

— Доить.

— Ты забыл, что у нас нет хлева?

— Святой Боже, нам придется его построить.

— К наступлению сумерек? Джонни и я как раз занимались подсчетом, во что обойдется ремонт дома и приведение фермы в порядок. Мы израсходовали пять тысяч долларов, сумму, близкую к той, которую задолжало тебе правительство.

Джон сел на порожек кухни, его лицо покрылось каплями пота.

— Я загоню их в наш старый хлев. Нэбби, мне так не терпится стать фермером.

Это был последний вечер перед возвращением Джонни на учебу в Ньюберипорт. Семья Адамс уселась вокруг стола в библиотеке, где лежали бухгалтерская книга, счета, расписка и официальные оценки имущества.

Джонни подсчитал, что их материальная собственность, включая дома, фермы, мебель и книги, достигла двадцати тысяч долларов. Земля приносила небольшие доходы; дом в Бостоне, сданный в аренду, давал сто сорок долларов в год и к тому же нуждался в ремонте. Принадлежавшая Абигейл половина фермы Мидфорд покрывала расходы на учебу Чарли и Томми. Несколько тысяч долларов, вложенных в государственные бумаги, не принесут процентов до тех пор, пока новое правительство не примет обязательства их выплатить.