Давид Малкин - Жизнеописание малых королей
Начнём с того, что в Ниневии и в Шомроне почти одновременно случились народные волнения. В Израиле Шалум бен-Явеш, возбудив толпу против короля Захарии, сына Яровама, поразил его перед народом и, убив его, стал королём вместо него.
Летописец Второй книги Царств подводит итог династии:
Такого было слово Господне, которое Он изрёк про Еху, сказав: "Сыновья твои до четвёртого поколения будут сидеть на престоле израилевом.
И сбылось так!
Новый король продержался на троне всего месяц.
Шалум бен-Явеш правил в Шомроне месяц. И Менахем бен-Гади вышел из Тирцы, пришёл в Шомрон, убил его и стал королём вместо него.
И опять, как в недоброе время путча Еху, переворот сопровождается жестокой карой сторонников свергнутого короля.
Менахем поразил и разгромил Тифсах <...> И за то, что этот город не открыл ворота, всех беременных в нём он рассёк...
Что происходило в этом же десятилетии в Ассирии мы узнали благодаря находке самого удачливого из английских археологов – Остина Генри Лэйярда. В середине XIX века при раскопках дворца в Мосуле (там располагалась ассирийская столица Ниневия) лопаты его экспедиции наткнулись на царский архив в дворцовой библиотеке: двадцать тысяч кирпичей, иссечённых клиньями! Их расшифровка продолжается до сих пор, однако картину интересующего нас момента ассирийской истории уже можно представить по этим и другим источникам.
В те же годы, когда израильтяне бунтовали и устраивали заговоры, в Шомроне и в Ниневии кипела толпа и плелись интриги вокруг трона. В Ассирии это тоже была уже вторая волна смуты. Полутора десятилетиями раньше, во время полного солнечного затмения толпа жителей столицы прибежала на площадь, разорвала в клочья своего царя, а его наследника сбросила с крыши храма в Евфрат, надеясь таким способом умилостивить богов и вернуть свет на землю.
На этот раз восставшая военная столица Нимруд прикончила царя Ашшурнерари V, после чего солдаты провозгласили императором своего военачальника Пулу, который был позднее коронован в Вавилоне под именем Тиглатпаласара III.
Два с половиной тысячелетия назад не было ни спутниковой связи, ни даже элементарных "средств массовой информации". Заговорщики в Шомроне и ассирийские солдаты в военном лагере действовали независимо и по самостоятельным сценариям. В истории не бывает плагиата, а только совпадения.
Новые монархи, Менахем и Тиглатпаласар, начинают с того, что, стараясь закрепиться на троне, награждают подарками и должностями своих приверженцев, в первую очередь, сторонников в армии.
Во внешней политике король Израиля продолжает интриги предшественников, и главной его глупостью стали попытки (увы, не безуспешные!) подорвать силы соседа – королевства Иудея.
А Тиглатпаласар, став властителем огромной империи, первым же указом обьявил, что отныне карьеру начальников провинций – самых богатых и влиятельных чиновников в государстве – смогут сделать только…евнухи. Такой хитростью он обезопасил себя и своих наследников от мятежей феодальных династий – кошмара ассирийских царей-предшественников Пулу. Полная перестройка аппарата власти и решительные перемены в армии подготовили Ассирию к великим завоеваниям.
И вот Пулу решил: пора!
Огнём и мечом пройдя по землям горцев на севере, сокрушив Урарту и приведя к покорности Вавилон, Тиглатпаласар ринулся на юго-запад, пожирая страну за страной на Плодородной Радуге. Быстрые успехи разжигали аппетит Ассирии в предвкушении главного блюда – Египта.
Политика Ниневии в покорённых странах стала теперь иной. Раньше её армии подвергали побеждённые народы тотальному грабежу и, наложив дань на местного правителя, спешили вонзить зубы в следующую страну. Отныне ограбленную землю объявляли имперской провинцией под управлением наместника (евнуха), и уж этот "паук" высасывал из своей вотчины всю живую кровь.
Царь Царей размещал в покорённой стране огромную армию уже не только Ассирии, но и её вассалов и союзников: халдеев, мидян, арамеев, хеттов. Для снаряжения и снабжения войска вдоль средиземноморского побережья двигался с севера на юг, навстречу караванам с трофеями и данью, непрерывный поток: солдаты, стада жертвенных овец для храмов Мардука, посыльные с приказами, сборщики налогов, жрецы, царские оружейники, купцы, палачи и работорговцы.
Следующие ассирийские цари сочли и такие административные реформы недостаточными и снова перекроили карту империи, раздробив провинции на ещё более мелкие округа, над которыми поставили чиновников, обязанных не только выколачивать дань, но и не допускать бунтов. Для этого придумали переселение народов – чтобы все, кроме ассирийцев, "поменяли землю". Так пополнялись людьми опустевшие из-за войн внутренние районы Ассирии, а кроме того, переселенцам, оказавшимся среди чужих, было уже не до бунтов – все их силы расходовались на то, чтобы просто выжить.
Сказанное здесь относится к переменам в хозяйстве и управлении империей. А итогом перемен в армии стал новый ассирийский солдат – первый в истории боец, экипированный железным оружием.
Отступление про Железного Ассирийца
Когда Господь прикинул на земном шаре все породы живого и такие, как гигантские ящеры, отменил насовсем; когда прошли перед Ним все твари: от благородных, убивающих только для насыщения, до амазонского гнуса, сосущего кровь, а потом сплёвывающего её в реку; когда увидел Он разом всю гадость, ползающую и летающую – от жалящих и кусающих крылатых вампиров до красавца скунса, гадящего на врага – тогда из отброшенных на свалку моделей возник Железный Ассириец. Возник и сразу отделился от ассирийца, строящего храм Иштар и записывающего миф о Гильгамеше, возник, чтобы развить хватательный рефлекс хищных тварей до предельного из мыслимых состояний.
Железный Ассириец брал в руки большой нож-меч, одевался в железо, напяливал на лоб шлем и уходил хапать, не волнуясь о том, что за горой ожидает этого момента враг, чтобы ворваться в ассирийский дом, ограбить его, а потом увести в рабство семью Железного Ассирийца.
А тот приходил в чужую страну, брал первого встречного местного жителя и, отрезая от него по кусочку, узнавал, где находятся ближайшие города и селения и какую добычу там можно захватить. Так Железный Ассириец компенсировал себя за незнание географии и бедность отечества полезными ископаемыми. Скалы на всех дорогах, по которым прошла Ассирия, воспевают подвиги Царя Царей, рассказывают, как тщательно подвластное ему войско Железных Ассирийцев превращало густонаселённые страны в ненаселённое пространство.
"...Я перевалил через горы Кашияри и подошёл к Кинабу – укреплённому городу Хулая. Множеством моих войск и моей яростной битвой город я осадил и покорил, 600 бойцов сразил оружием, 3000 пленных сжёг в огне, не оставив ни одного в заложниках. Хулая, их начальника поселения, я захватил в руки живым. Их тела я сложил башнями, их юношей и девушек сжёг на кострах. Хулая я ободрал и кожей его одел стену города Дамдамусы <...> В городе Тэла <...> многих людей живыми я захватил в руки. Одним я отрубил кисти и пальцы, другим отрубил носы и уши, многим я ослепил глаза. Я сложил одну башню из живых людей, другую из голов и привязал к столбам их головы вокруг их города. Их юношей и девушек я сжёг в огне, город разрушил, снёс, и огонь пожрал его..."
"<...> Я устроил большое побоище. Трупы воинов его я разбросал, как полову, наполнил ими горные перевалы. По пропастям и ущельям кровь их я заставил течь, как реки, степи, равнины, высоты окрасил, как алую шерсть. Бойцов его, надежду его войска, лучников и копьеносцев его, как ягнят, я зарезал, головы им отрубил".
"<...> Как связанных жирных волов, мгновенно я пронзил, учинил им разгром. Словно жертвенным баранам, перерезал я им горло, дорогие им жизни я обрезал, как нить. Я заставил их кровь течь по обширной земле, словно воды половодья в сезон дождей. Горячие кони упряжки колесницы моей в кровь их погружались, как в реку. Колёса моей колесницы <...> разбрызгивали кровь и нечистоты. Трупами бойцов их, будто травой, наполнил я землю. Я отрезал им бороды и тем обесчестил, я отрубил их руки, словно зрелые плоды огурцов <...>"[25]
И т.д. Читаешь и видишь дьявола, выводящего Ассирийскую львицу на прогулку по Плодородной Радуге. Она тащит его за цепь вперёд, а глаза Львицы светятся ненавистью и нетерпеливой жадностью.
Если бы мы захотели узнать причину военных успехов Ассирии, нам пришлось бы повнимательнее приглядеться в музее Истории оружия к низкорослой фигуре Железного Ассирийца в варианте кавалериста – ведь именно этот род войск решал исход всех сражений.
Оказывается, в модели этого млекопитающего, как и в моделях гигантских ящеров, была техническая аномалия, из-за которой ящеры разваливались на ходу от собственного веса, но Железный Ассириец побеждал всех супостатов. Можно предположить, что в заднице, там где даже самые свирепые из кочевников имели мякоть, у ассирийца была мощная кость. Все победы Ассирии приходятся на удивительно длинный отрезок времени, когда люди уже додумались до применения лошади для верховой езды на войне, но ещё не изобрели седло со стременами. Поэтому обыкновенный кавалерист той поры, скача на лошади, ни о чём, кроме боли в заду, думать уже не мог. Иное дело, Железный Ассириец! Чтобы оценить его "усидчивость", посмотрим на тактику конной атаки на пехотный строй в Первом тысячелетии до новой эры.
