Стив Берри - Третий Храм Колумба
Он увидел все, что находилось в пакете.
Сокровища Храма?
Как это возможно?
* * *Элли сидела рядом с Брайаном. Видеозапись закончилась. Они видели, как агент Брайана свернул на проселочную дорогу, преодолел канаву и поехал через цветущую апельсиновую рощу. Потом он выскочил из машины и побежал вперед. Вернулся агент через пятнадцать минут и рассказал, что произошло.
Он находился в пятидесяти ярдах, но сумел услышать, как перекрикивались Саймон и Том Саган. Саган хотел вернуть дочь, а Захария дал ему понять, что она в Вене.
– Но для него я мертва, – сказала Беккет Брайану. – Он блефует?
– У него все карты на руках, – ответил тот. – Твой отец не может проверить его слова.
Девушка слушала, как агент рассказал о предполагаемом месте и времени встречи – пять часов дня, внутри собора Святого Стефана.
– Твой отец думает, что там он будет в безопасности, – сказал Джеймисон.
Пару недель назад Элли как раз побывала в соборе.
– Но там всегда много людей, – заметила она.
– Ты же сама все сказала. Для Саймона ты мертва. Он знает, что не сможет осуществить обмен.
Однако Захария на него согласился.
В глазах Беккет появилась тревога.
– Так и есть, – кивнул Брайан. – Твой отец направляется именно туда, где Саймон хочет, чтобы он находился. Вопрос лишь в том, имеет ли это для тебя значение?
Глава 28
Бене следовал за Фрэнком Кларком по неровной тропинке, вьющейся среди зарослей папоротников. К счастью, он надел джинсы и ботинки. Когда тропинка становилась почти незаметной, полковник прорубал дорогу при помощи мачета. По лесу пронесся хриплый крик попугая, перекрывая непрерывный стук дятлов. Здесь можно было не бояться ядовитых змей: мангусты, столетия назад завезенные из Индии, чтобы покончить с крысами, заодно разобрались и с рептилиями.
Роу было тридцать семь лет, и он находился в хорошей форме, но подъем сильно утомил его, и по лицу и шее мужчины струился пот. Полковник был на тридцать лет старше его, но двигался легко и уверенно, неспешно шагая вперед, а его дыхание оставалось ровным. Всякий раз, когда Бене поднимался в горы, он вспоминал о своих предках. Игбо[7] из Бенина и мандинго[8] из Сьерра-Леоне. Угнанных из Конго и Анголы и пойманных на Золотом Берегу.
Они были самыми стойкими.
Почти все лидеры маронов были коромантинами, попавшими сюда с Золотого Берега, в том числе и его прапрапрапрадедушка.
Мать множество раз рассказывала Бене о мучительном пути африканцев в Новый Свет. Сначала плен, затем заключение в форту или в фактории, а потом их помещали вместе с другими несчастными, часто их старыми врагами. Наконец всех пленных сажали на переполненные корабли, и они переплывали Атлантику. Многим не удавалось пережить дорогу, и их трупы выбрасывали за борт. А из тех, кто уцелел, большинство породнились навсегда – и с тех пор называли себя корабельными братьями и сестрами. Пятый круг ада начинался, когда они прибывали в Новый Свет, где их, как скот, выставляли на продажу, а последнее испытание заключалось в том, что те, кто уже привык к ярму, учили их выживать.
Голландцы, англичане и португальцы – все они в этом виновны.
И хотя физические оковы давно исчезли, осталась некая форма психологического рабства – некоторые ямайцы отказывались признать свое африканское прошлое.
Но мароны к этой категории не относились.
Они не забыли.
И никогда не забудут.
Бене и Фрэнк продолжали подниматься в горы, и Роу уже слышал шум воды. Это было хорошо. Он хотел пить. Их окружали алые цветы, в стародавние времена получившие имя «лесное пламя». Бене узнал о них в детстве, когда мать рассказала ему, что их липкий сок помогает от глазных инфекций. Тогда юный Роу представлял себя воином-мароном, идущим вдоль ручья, чтобы сбить со следа собак, или шагающим спиной вперед, чтобы проложить след, ведущий в никуда. Он мысленно заманивал британских солдат к обрывам, откуда они не могли спастись, или приводил их в узкие расселины, а потом забрасывал камнями и бревнами и поражал стрелами.
Для проверки воды, которую враги часто отравляли, мароны использовали коз, но животных не пускали в селения, чтобы их блеяньем не выдать свое местоположение.
Мароны, мастера засад, умели прятаться в коконах из лиан так, что даже глаз не было видно. Их копья джонга тоже скрывались под плотным покровом из листьев. В результате они становились совершенно невидимыми в лесу, получая огромное преимущество перед врагом. Этим секретом они ни с кем и никогда не делились.
После сражения они убивали всех вражеских солдат, кроме одного или двух, чтобы те рассказали о поражении и не произнесенном вслух вызове.
Присылайте еще.
Пожалуйста.
– Сегодня с нами наши умершие, – сказал Кларк.
– Ты их слышишь, Фрэнк? – повернулся к нему его спутник.
– Только не плохих духов. Лишь наших стариков. Они бродят по лесам и присматривают за нами.
Бене слышал легенды о духах, которые разговаривали высокими гнусавыми голосами и боялись соли. Если такие духи оказывались рядом, человеку начинало казаться, что они проникли к нему в голову, и кожа у него начинала гнить. Они даже могли напустить болезнь – и поэтому в далеком детстве мать всегда спрашивала его после того, как он приходил домой с синяками и ссадинами: «Это тебя дух приложил?»
Роу улыбнулся, думая о матери – кроткой тихой женщине, которая вышла замуж за неистового мужчину. Но ее единственный сын оказался столь же неистовым и склонным к насилию, как и муж. Только вчера он убил двоих человек. Кто знает, быть может, их духи бродят среди деревьев и ищут его.
«Зажги спичку», – сказала как-то ему мать.
Он выполнил ее просьбу.
«А теперь задуй ее, скажи «один» и брось спичку на землю».
Сын вновь повиновался. Они находились в лесу, в горах над Кингстоном – оба любили приходить сюда, подальше от безумной городской жизни. Здесь мать рассказывала Бене о таино, африканцах и маронах.
А сегодня пришел черед духов.
«Сделай это еще раз и скажи «два», – попросила женщина.
Юный Роу зажег спичку, задул ее и отбросил в сторону.
«После того, как ты зажжешь третью спичку, – продолжала мать, – задуй ее, скажи слово, но не бросай. Так ты обманешь духа. И он будет всю ночь искать спичку, а ты сможешь убежать».
– Это там, – сказал Фрэнк, заставив Бене вернуться в настоящее. – Осторожнее на камнях. Если поскользнешься, можешь упасть.
Его друг заметил маленькую расселину под большим фиговым деревом, корни которого закрывали вход, словно прутья решетки.
– Пещера уходит сквозь гребень горы на другую сторону, – сказал полковник. – Мароны использовали ее, чтобы спастись от преследователей. Мы нападали на англичан, причиняли им максимально возможный ущерб, а потом отступали. Солдаты следовали за нами, но мы проходили сквозь скалу. К счастью, англичане не любили пещеры.
Ямайка напоминала губку с множеством проходов, соединенных между собой туннелями, реки здесь исчезали под землей в одном проходе и появлялись в другом. Знание тайных путей и позволило маронам выжить.
Фрэнк подвел Бене к входу, и он увидел импровизированную дверь, которая закрывала проход на глубине в два фута.
– Так мы не даем летучим мышам пробраться внутрь, – объяснил он.
Они убрали дерево, и Роу заметил под дверью три фонарика.
– Удобнее держать их здесь, – ответил на его незаданный вслух вопрос Кларк.
Мужчины взяли по фонарику и вошли внутрь. Проход оказался таким низким, что им пришлось присесть. Бене старался не задевать головой потолок из известняка с торчащими острыми выступами. Под ногами у него чавкала сырая глина – к счастью, на полу не было еще и гуано.
Они прошли несколько метров и остановились. Фрэнк направил луч фонарика на стену, и его спутник увидел простой рисунок, высеченный на стене.
Кривая буква «Х».
– Это таино? – спросил он.
– Пойдем дальше, – предложил полковник.
Проход привел их в высокое темное помещение с холодным воздухом. Когда они направили лучи фонариков на стены, Бене насчитал четыре выходящих из него туннеля.
И еще они увидели пиктограммы.
Маис, птицы, рыбы, лягушки, черепахи, насекомые, собаки и нечто вроде местного вождя в парадном одеянии.
– Таино верили, – сказал Фрэнк, – что духи их предков живут в пещерах и выходят только по ночам, чтобы есть момбины[9]. Однажды ночью сливы оказались настолько вкусными, что духи не заметили, как взошло солнце, и тогда они превратились в людей.
От матери Бене слышал такую же историю сотворения мира.
– Пещеры были нашим убежищем, – продолжал Кларк. – Таино не хоронили своих мертвецов, а просто укладывали их в темных местах. Говорят, их прах до сих пор устилает полы пещер.
