Гейнц Гудериан - Внимание, танки! История создания танковых войск
Эти успехи укрепили веру британского высшего командования в ударную мощь английских танковых сил, и оно продолжило подготовку нового мощного удара. На протяжении долгого времени англичане единовластно господствовали в воздухе, что давало им теперь подробные знания о положении немецких позиций, а дальнейшая информация, полученная от пленных и из других источников, не оставляла сомнений насчет состояния и размещения войск противника. Таким образом, 9 немецким дивизиям предстояло столкнуться с 8 английскими и 5 французскими дивизиями. 3 английские и 2 французские пехотные дивизии и 1 английская кавалерийская дивизия оставались в резерве; немецких резервных дивизий насчитывалось 5. Все войсковые соединения союзников отдохнули и были полны сил; то же можно сказать лишь о 2 дивизиях немцев.
***
И тем не менее, самого по себе значительного численного превосходства английской, австралийской, канадской и французской пехоты, равно как и превосходства в числе орудий и боеприпасов, было еще недостаточно, чтобы гарантировать прорыв германского фронта, если бы союзникам пришлось полагаться только на артиллерийский огонь и наступающую пехоту. Немецкие пехотинцы и пулеметчики всегда отражали такие атаки. Не можем мы отнести пашу неудачу и на счет тумана, затянувшего поле битвы утром 8 августа, — несмотря на то что во время сражений и на Сомме, и при Ипре тоже было туманно, противник не сумел обратить это обстоятельство к своей тактической выгоде! Нет, ни одна из этих причин не объясняет, почему вдруг постиг нас этот ужасный «черный день германской армии». Наша армия была закалена в боях, пусть даже теперь она частично утратила свою боеспособность. Наша пехота была так же, как всегда, полна решимости выстоять; но отчеты того времени говорят не только о невзгодах, но и о духе солдатского неповиновения. Потомки проявят несправедливость к самопожертвованию и храбрости многих тысяч наших солдат, если будут приводить примеры нервных срывов, паники при виде танков или нарушения воинского долга перед лицом врага. Если несколько солдат и оплошали, это не может опорочить героическую — и по этой самой причине трагическую — стойкость подавляющего большинства наших воинов. Именно в этом, истинном, свете мы и будем рассматривать события 8 августа 1918 года.
В третий раз немцам навязали сражение по образцу Камбре, и в третий раз они дали захватить себя врасплох. Противник развернул войска под покровом ночи, непосредственно перед штурмом, передвигаясь в строжайшей тишине и тщательно соблюдая меры предосторожности. Отвлекающие автоколонны, активность транспорта — все служило для того, чтобы скрыть места сосредоточения определенных частей, а именно канадского корпуса (про который было известно, что он предназначен для участия в наступательных действиях) и танкового корпуса.
Распределение танков показано в нашей таблице, которая представляет дислокацию войск с севера на юг.
БРИТАНСКАЯ АРМИЯ
В ночь с 6 на 7 августа танковый корпус сосредоточился между 3-м и 4-м километрами позади линии фронта и в ночь с 7 на 8 августа передвинулся на свой рубеж атаки, расположенный в одном километре от линии фронта. Исходя из того, как именно танки распределялись между наступающими дивизиями, мы можем установить, что австралийскому и канадскому корпусам отводились основные оси приложения сил. Однако распределение танков внутри дивизий показывает, что точно так же, как это произошло под Камбре и Суассоном, танки опять были тесно привязаны к цепям наступающей пехоты; два самых современных и быстроходных батальона, а именно 3-й и 6-й, укомплектованные танками «уиппет», были приданы в подчинение кавалерийскому корпусу численностью в три дивизии, который был развернут между Каши и Амьеном, чтобы развить успех и завершить прорыв. Атака была назначена на 5.00, и часть артиллерии должна была стрелять дымовыми и фугасными снарядами, образуя ползущий огненный вал перед наступающей пехотой и танками, а другая часть должна была подавить немецкие батареи и вести огонь по другим дальним целям. Подобным же образом в план атаки были включены 500 самолетов, либо для осуществления корректировки огня и боевой разведки, либо для атаки на тыловые объекты.
Первые цели находились на расстоянии от полутора до трех километров от первой линии немецкой обороны, и они должны были быть достигнуты к 7.20, но немецкие батареи, противостоящие английскому III корпусу, оставались полностью за пределами этих исходных объектов; атака австралийцев должна была достичь только самых передовых немецких батарей. Канадцы должны были продвинуться при наступлении значительно дальше, взяв в кольцо большую часть немецких орудийных позиций в своем секторе, но на участке фронта французов опять только несколько батарей оказывались под ударом. Пока большинство немецких батарей оставались невредимыми, продвижение английского III корпуса к северу от Соммы должно было задержаться на час, а удар южнее реки — на два часа, чтобы дать возможность подойти тыловым войскам, которые продолжат атаку, а артиллерии дать время на смену позиций. После перерыва — как уже было сказано, части при этом оставались под дулами немецких орудий! — огневой вал останавливался, и артиллерия должна была поддерживать атаку согласно правилам ведения маневренных боевых действий.
Второй ряд объектов наступления захватывал немецкие батареи по всей ширине 30-километрового фронта наступления, тогда как третий ряд пролег в непосредственной близости от мест расположения немецких резервных дивизий, несмотря на то что их дислокация наверняка была известна противнику. Возобновившись в 9.20, дальше атака должна была продолжаться без пауз. Предполагалось, что именно в этот момент кавалерийский корпус силами одной дивизии продвинется к северу, а другой — к югу от Люса, затем догонит пехоту, продолжит движение к третьему объекту наступления, удержит его до того, как подойдет пехота, и наконец быстро двинется к последнему объекту — железной дороге, связывающей Шольне и Руа.
В 5.20 французы одновременно с англичанами открыли огонь, но затем прошло три четверти часа, необходимые, чтобы бомбардировка возымела свое действие, и лишь потом в атаку устремилась первая линия в составе 3 пехотных дивизий без танков. Только после того, как французы заняли господствующие высоты западнее Эвра, 153-я дивизия с двумя батальонами Chars legers продолжила путь, миновав первую линию пехоты, и взяла исправление на Анже-ан-Сантер. Однако французам довольно долго грозила опасность отстать от своих канадских соседей, что делало последних уязвимыми для огня с флангов. Немецкая артиллерия делала все, что было в ее силах, в особенности она обстреливала танки правого крыла канадцев.
И вновь противник сделал ту же ошибку, привязав танки к пехоте и артиллерии, причем в этом случае ошибка распространилась на самые многообещающие боевые части — два наиболее маневренных батальона танков «уиппет» находились в одной связке с кавалерией, которой нет места на современном поле битвы. Будучи ограничены столь жесткими рамками, разве они имели хоть какие-нибудь шансы на то, чтобы наступление перешло в триумфальный прорыв? Едва ли. Тем не менее при этой атаке немцам, как мы сейчас покажем, довелось пережить чрезвычайно опасные минуты.
Армии союзников шли в битву с уверенностью в победе, тогда как немцы день за днем с беспокойством ожидали решения своей участи. 6 августа с немецкого самолета доложили об обнаружении сотни танков, двигавшихся от Эльисюр-Нуа к Моризелю. Немцев это не особенно встревожило. 7 августа в саду под Виллер-Бретонне при случайном попадании взлетели на воздух 24 танка снабжения, нагруженные снарядами и горючим. И опять это не вызвало никаких подозрений. 8 августа в 5.20 вражеские атакующие части взрезали утренний туман на протяжении 22-километрового участка линии фронта. Немцы ничего подобного не ожидали. Они не рассчитывали на массированную атаку бронетанковых войск и были бессильны ей противостоять. Штыки были абсолютно бесполезны. Причинят ли какой-нибудь ущерб танкам пулеметы, ручные гранаты и минометы, зависело от удачи. Достичь полного успеха можно было лишь при помощи артиллерии, если бы ее использовали правильно; но в той ситуации перед артиллеристами встала трудная? почти неразрешимая задача, ведь сумрачный свет раннего утра чем дальше, тем больше слабел — его заглушал туман естественного и искусственного происхождения. Ползущий огневой вал поднимал клубы дыма и пыли, множество мишеней появлялось в поле зрения слишком близко, приводя в смятение. Фактически все те орудия, которые находились в зоне действий немецкой пехоты, оказались бесполезны. Чего можно было ожидать от немецких солдат, скорчившихся в своих жалких норах, глядя, как прямо на них движутся танки? Если бы они открыли огонь по машинам или по вражеской пехоте, бегущей следом, их бы увидели из танков и немедленно уничтожили; если бы они не стали стрелять, часть из них могла бы избежать обнаружения и не попасть под обстрел из танков, но тогда вражеские пехотинцы, целые и невредимые, захватили бы их в плен. В тех обстоятельствах, в которых проходила битва 8 августа 1918 года, немецкая пехота была беззащитна перед лицом верной гибели.
