Скифы. Великая Скифия - Александр Дмитриевич Майборода
– Если не объясню брату…
– Надо идти, – сказал Радмир. – А вообще-то женщине легче уговорить мужчину сделать что-либо. В крайнем случае она пустит слезу.
– Не люблю женских слез, – передернул плечами Рус.
– Никто не любит, – сказал Радмир.
– Ладно, пойду на женскую половину, – сказал Рус и ушел.
Глава 23
На входе в женскую половину поперек дороги Русу встала служанка – толстая, с заспанными глазами и с красным пролежнем на щеке.
– Ты чего? – спросил Рус.
– Женщины еще спят, – сказала служанка.
«Ленивые кобылы, повадились спать до обеда!» – подумал Рус и раздраженно цыкнул на толстуху:
– Ну ты, жирная, уйди с дороги! Пока не приказал, чтобы тебя выпороли.
Служанка, пугаясь плохого настроения князя, отступила в сторону, единственно пробормотав из чувства долга, что княжны не любят, когда их рано будят.
Рус не боялся женского гнева. Но он не намеревался и будить их. Он хотел сразу пройти в спальню к Шелони, но сообразил, что Шелони вряд ли понравится, если он застанет ее неприкрашенной. Поэтому он велел служанке, чтобы она сообщила Шелони, что он хочет срочно увидеть ее, и прошел в беседку рядом с фонтаном.
Служанка исчезла в глубине помещений. Устроившись в беседке, Рус некоторое время смотрел, как вода с легким шелестом перетекает по каскаду небольших ступенек.
Наконец Шелонь пришла. Ее тело было прикрыто лишь легким, почти прозрачным куском ткани, сквозь которую солнечный свет отчетливо прорисовывал тело. Несмотря, что у нее почти не было времени, губы ее были накрашены, а у глаз виднелись голубые тени – на это у женщин всегда находится время.
Кожа на груди молодой женщины была молочно-белой и нежной. Набухшие соски просвечивались сквозь тонкую ткань.
Почти обнаженная грудь молодой женщины невольно привлекла взгляд Руса.
Шелонь прикрывала грудь краем ткани, тем не менее большая часть ее осталась видна.
«Красива!» – подумал Рус, с трудом отводя взгляд от груди Шелони.
Заметив это, Шелонь улыбнулась, но даже не попыталась спрятать свои прелести.
– Братик, ты меня поднял чуть свет. Надеюсь, на это есть веская причина, – с легкой насмешкой проворковала Шелонь.
– Да. Разве ты не слышала, что звонит колокол? – грубо спросил Рус, пытаясь грубостью скрыть смущение.
– Ах, колокол! – пропела Шелонь. – А я думала, что за шум?
– Колокол зря не звонит, – притворно хмурясь, проговорил Рус.
– Так что же случилось? – спросила Шелонь.
– С моря к городу подходят корабли, – сказал Рус.
– И что же? – спросила Шелонь.
– Это Словен возвращается из похода, – сказал Рус.
Шелонь мгновенно расцвела.
– Господи! Наконец-то он возвращается домой! Да что же ты молчал?!
Рус изумленно засопел: разве не это он все время пытался сказать?
– Девочки, девочки! Скорее сюда! – кричала Шелонь.
На ее всполошенный крик откуда-то выскочили Илмер и ее подружки. Похоже, они спали где-то рядом, так как были почти неодеты.
– Рус, что случилось? – первой задала вопрос Илмер.
– Рус принес хорошую новость – Словен возвращается! – радостно сообщила Шелонь.
Она мигнула, и девчонки тут же под воздействием нахлынувших чувств полезли обнимать и целовать Руса.
Это его совсем смутило.
– Ну что вы… совсем озверели… да может быть, это и не Словен, – бормотал он, вытирая щеки от поцелуев.
Девчонки возражения не терпели: это наше море, и некому ходить по нему, кроме нашего Словена! – но Руса оставили в покое.
Шелонь взглянула на Руса и, улыбаясь, наигранно возмутилась:
– Ах, проказницы, совсем зацеловали князя.
Она вынула откуда-то тонкий платочек и протянула руку к лицу Руса – Рус невольно отклонился.
– Позволь, князь, я вытру губную помаду с твоих щек, – едва сдерживая смех, проговорила Шелонь.
Рус ладонью провел по щеке, и ладонь приобрела бордовый оттенок.
– Сам сотру, – сказал Рус и стал тереть щеки ладонями.
– Так ничего не выйдет. Надо платком, – улыбаясь, проговорила Шелонь, а девчонки противно захихикали.
Рус провел рукавом по щекам.
– Ну, можно и так, – сказала Шелонь.
Рус нахмурил брови.
– Некогда мне с этим возиться! Скоро корабли Словена подойдут к пристани. Надо идти встречать.
Теперь девчонкам стало не до баловства. Судя по их всполошенным крикам, оказалось, что они совершенно не готовы встречать брата и, чтобы достойно подготовиться к встрече, им требуется не меньше недели. И если они встретят брата не во всей своей красоте, то в этом будет виноват исключительно он сам, потому что он должен был предупредить о своем возвращении хотя бы за полгода.
Глава 24
Три ночи Данав и его помощники не спали, и три дня и три ночи звери не беспокоили стадо. Не было даже намека на то, что зверь находится где-то рядом и наблюдает за стадом откуда-либо из укрытия.
На четвертый день все успокоились, и даже сторожевые собаки лениво дремали в тени под кустами.
Однако эта тишина лишь еще больше настораживала Данава.
На ужин почти все его помощники – не было только тех, кто сторожил стадо, – собрались в летней кухне у хижины. Под навесом в очаге тлели угли. Из котла на углях сочился сладкий запах кулеша, обильно сдобренного салом.
Данав окинул подпасков строгим взглядом. Мальчишки с серьезными лицами держали ложки, готовясь мгновенно опустить их во вкусную горячую кашу.
– Ага! – проговорил Данав и торжественно опустил деревянную ложку в котле, зачерпнул кулеш и поднес к огню.
В глазах вечно голодных мальчишек горело нетерпение, тем не менее никто из них не посмел даже подумать о том, чтобы влезть в котел без разрешения.
Данав незаметно усмехнулся. Затем проговорил заклинание во славу богов, и принес пищу в жертву богам. Проводив взглядом поднявшийся сизый дымок, Данав неторопливо зачерпнул из котла ложкой кулеша и подал знак кивком головы.
– Ешьте.
Следующим из котла зачерпнул Троян. Затем мальчишки – черпали подчеркнуто чинно. За спешку и по загривку можно получить.
Пока ели, молчали. Наконец Данав, наевшись, облизал ложку и сунул за пояс. Вместе с ним закончил есть и Троян.
– Значит, уже три ночи нас не беспокоил зверь, – проговорил Данав, завязывая разговор.
– Вот и хорошо, – отозвался Троян. – Значит, зверь ушел из долины.
– Как раз это и не хорошо, – задумчиво проговорил Данав.
Троян пожал плечами.
– На тебя, Данав, не угодишь – больше всего беспокоился, чтобы на стадо не напали звери, а когда не напали, тоже недоволен.
Как только старшие закончили есть, мальчишки перестали соблюдать порядок и зачастили ложками.
Заметив это, Данав сердито нахмурил брови, и вновь воцарился порядок.
– А ты подумай, Троян: почему зверь нас не беспокоит?
– Наверно, побоялся нашей охраны? – предположил
