РАФАЭЛЬ САБАТИНИ - Торквемада и испанская инквизиция
«Если кто-то из детей еретиков, будучи в возрасте менее двадцати лет, впал в грех ереси вследствие воспитания и стремится получить отпущение грехов и признается в ошибках, содеянных им, его родителями и любыми другими людьми (даже если он придет после истечения срока амнистии), инквизиторы обязаны отнестись к нему снисходительно, накладывая наказание более легкое, чем на прочих в подобных случаях, и обязаны суметь наставить его на путь следования христианской вере и таинствам Святой матери-церкви».
Однако раскаявшихся детей прощают не до такой степени, чтобы позволить получить хоть что-нибудь от родительской собственности. Она конфискуется полностью вследствие ереси родителей; и вследствие той же ереси родителей этим детям и их собственным детям суждено пребывать под проклятием, отказаться от ношения золота, серебра и т. д., а также от надежд на руководящие посты на государственной службе или в церковной иерархии. Это поистине насмешка – говорить о наложении минимальных наказаний на несчастных, которые автоматически подвергаются лишению всех материальных благ. К тому же, под «легким наказанием», разъясняет Льоренте, подразумевается ношение санбенито в течение двух лет при посещении месс и при участии в процессиях кающихся.
Параграф X«Лица, виновные в ереси и вероотступничестве, лишаются всей своей собственности начиная с того дня, когда они впервые согрешили; их собственность конфискуется в пользу казны Их Величеств. Что касается духовных лиц в случае отпущения их грехов, то инквизиторы при вынесении приговора должны объявлять их еретиками и вероотступниками; если же они стремятся быть восстановленными в вере христианской с чистым сердцем и готовы понести любую кару, их следует простить и примирить со Святой матерью-церковью».
В сущности, смысл этого параграфа заключается в придании, при необходимости, акту конфискации обратной силы, чтобы перехитрить тех, кто пытается избежать отчуждения собственности путем заблаговременной ее передачи в надежные руки. Поскольку конфискации подлежит вся собственность преступника на момент совершении его первого преступления против веры, инквизиторам вменяется установить размеры собственности, которой он мог в то время располагать; и даже если она пошла на погашение долгов или на приданое дочери, вышедшей замуж за одного из «чистых» христиан, Святая палата обязана была наложить на эту собственность арест и конфисковать в пользу королевской казны.
Параграф Х I«Если какой-либо еретик или вероотступник, которого должны арестовать на основании поступившей против него информации, заявит о своем желании получить прошение и признает ошибочными все свои заблуждения, которым он следовал в соответствии с требованиями иудаизма, и расскажет без утайки об известных ему преступлениях против веры, содеянных другими людьми, инквизиторы должны при отпущении грехов приговорить его к пожизненному тюремному заключению, как того требует закон. Но если инквизиторы совместно с епископскими судьями – ввиду раскаяния преступника и искренности его исповеди – сочтут за благо заменить это наказание более мягким, они так должны и поступить.
Такое должно иметь место в основном в тех случаях, когда еретик при первом же своем появлении перед судом изъявляет желание отречься от прежних заблуждений, не ожидая объявления вменяемых ему преступлений, до того, как будут названы имена свидетелей и без каких-либо принуждений со стороны трибунала».
Параграф XII«Если судебное расследование уже перейдет к раскрытию свидетелей и их показаний, а обвиняемый признает свои ошибки и будет умолять о прошении, готовый официально отречься от своих заблуждений, инквизиторам следует даровать ему прощение. Его приговаривают к пожизненному тюремному заключению в соответствии с законом, но при условии, что инквизиторы не увидят причин усомниться в искренности желания этого еретика вернуться в лоно Святой матери-церкви. В противном случае все, что совесть предписывает сделать инквизиторам, – это объявить его неисправимым еретиком и передать в руки гражданской власти».
Фразу «передать в руки гражданских властей» следует понимать, как церковный эквивалент смертному приговору – сожжению на костре.
Выражение «раскрытие свидетелей» нельзя понимать буквально. Что оно означает на самом деле, станет ясно из параграфа XVI, специально составленного Торквемадой, чтобы модифицировать и ограничить освященные веками обычаи гражданских и церковных судов.
Параграф XIII«Если кто-либо из прощенных, как выяснится, не признался во всех своих прегрешениях или всех известных ему проступках других, и сие упущение вызвано не забывчивостью, а злым умыслом, что может быть доказано свидетелями, из чего станет очевидной ложь при клятве об отречении от заблуждений, то необходимо признать отпущение грехов недействительным и осудить виновных, как неисправимых еретиков.
А также, если кто-либо из прощенных будет хвалиться своим поступком – и это можно будет доказать, – утверждая при этом, что не совершал грехов, в которых сознался, такого следует объявить неисправимым еретиком и притворно обратившимся в христианскую веру, а инквизиторы должны обходиться с ним, как со всяким нераскаявшимся».
Параграф XIV«Если кто-либо, будучи разоблаченным и обвиненным в грехе ереси, будет отрицать обвинения и упорствовать в этом вплоть до вынесения приговора, и упомянутое его преступление будет доказано, несмотря на его заявления о приверженности католической вере и о том, что он всегда был и поныне является честным христианином, инквизиторы должны объявить его закоренелым еретиком и вынести соответствующий приговор, отказав ему в прощении и снисхождении, ибо юридически виновность обвиняемого доказана.
В подобных случаях инквизиторам следует поступать осмотрительно и внимательно проверять показания свидетелей, используя перекрестный допрос, собирая информацию об их характерах и выясняя возможные мотивы, по которые они могли ненавидеть арестованного или действовать по злому умыслу».
Параграф XV«Если упомянутое преступление ереси и вероотступничества не доказано с полной неопровержимостью (semiplenamente provado), инквизиторы могут подвергнуть обвиняемого пытке; если под пыткой он признается в своем грехе, ему надлежит подтвердить свое признание в течение ближайших трех дней. Если обвиняемый подтвердит его, он будет судим за ересь; ежели подтверждения не будет и он откажется от признания, преступление не может считаться ни полностью доказанным, ни опровергнутым – поэтому инквизитору следует распорядиться, исходя из презумпции вины подозреваемого, о том, что последнему надлежит публично отречься от своих заблуждений; кроме того, инквизитор может повторить пытку»,
В этом параграфе нет ничего, что может быть расценено, как отклонение от рекомендаций, изложенных Эймерико в его «Directorium», в чем мы убедимся, когда перейдем непосредственно к ужасной теме пыток.
Ярые сторонники церкви утверждают, что пытки, к которым прибегали инквизиторы, и сама смертная казнь через сожжение не были свойственны исключительно церковным институтам, а являлись обычным для гражданских властей способом казни преступников, и использование их церковью – лишь следование уже признанным методам.
Истина состоит в том, что этот вид казни гражданские трибуналы применяли лишь в отношении тех, кто согрешил против веры. Они вынуждены были следовать булле Сикста IV, которая обязывала их к этому под страхом отлучения от церкви.
Гражданским судам эти процессы доставляли массу неудобств, и впоследствии инквизиторы взяли на себя пытки и допросы по делам, связанным с вопросами веры.
При пытках предписывалось не проливать кровь и не лишать обвиняемого жизни, ибо это противоречило христианским догматам. В противном случае инквизитору, производившему допрос, предъявлялось обвинение в нарушении установленных норм. Тогда ему надлежало получить отпущение грехов из рук кого-нибудь из своих духовных собратьев; и инквизиторы были – ради облегчения для них этой процедуры и освобождения от каких-либо опасений за последствия – наделены правом отпускать грехи друг другу в подобных случаях.
Но даже если мы полностью согласимся с тем, что пытки – включая огонь – были обычным методом той эпохи, который церковь просто переняла как единственно приемлемый, против инквизиторов нужно выдвинуть обвинение в том, что этот метод никоим образом не стал умереннее или мягче в их руках – в руках духовных лиц.
Параграф XVI«Следует помнить, что раскрытие имен свидетелей, давших под присягой показания о преступлении еретика, может повлечь за собой великий ущерб и опасность для жизни и собственности упомянутых свидетелей. Как известно, многие свидетели уже были покалечены или убиты еретиками. Поэтому обвиняемых нельзя знакомить с материалами показаний, свидетельствующих против них. Им следует лишь сообщить, в чем их изобличают, причем сделать это надо в таких выражениях, чтобы свидетели не могли быть узнаны.
