Виктор Шкловский - Марко Поло
Они держали Венецию за горло в Дарданеллах.
В начале сентября 1298 года, – вскоре после того, как на площади Святого Марка отпраздновали Геркулесовы упражнения и ремесленники построили пирамиды в четыре этажа, хвалясь своей силой, а в конце праздника, выпив вина, бойцы восточного берега канала дрались с бойцами западного на мосту, – в эти осенние теплые дни большой флот генуэзцев вышел в Адриатическое море. Шли они правым берегом. Удар их направлялся на Далматинский берег, подвластный венецианцам. Венецианцы на девяноста галерах вышли навстречу врагам. Они должны были истребить генуэзский флот, дать путь торговым галерам, скопившимся в Венецианской гавани.
Седьмого сентября была большая буря. Буря разбросала галеры. Спустили паруса. Гребцы гребли с трудом, море качало, палубы галеры намокали, гремели диски, рычали весла в круглых уключинах.
Гребцы пели: «Ля-ля-ля!»
Так научил их капитан Марко Поло, человек довольно замечательный, известный многим по всей Италии, но, впрочем, прозванный в насмешку «господином Миллионом». Он рассказывал в Венеции все время о великом хане, о леопардах и о бумажных деньгах.
Сопрокомит – начальник галеры Марко Поло (это был его сегодняшний чин) управлял неплохо. Путь по Адриатическому морю был не страшен для человека, который на веслах прошел из Китая в Аравию.
К утру ветер спал, небо очистилось. Потом снова дохнул ветер. Подняли паруса. Гребцы втянули весла, чтобы они не мешали ходу. До самого горизонта были видны серо-белые полотнища, и даже из-за края воды торчало чье-то белое крыло. Ветер круглил паруса, галеры шли, имея с левой руки далеко берег Далмации – берег, поросший добротным корабельным лесом. Небо было чисто, вставало солнце. И прямо от солнца вышли генуэзские галеры.
Нужно было быстро спускать паруса, выбрасывать весла. Солнце слепило.
Генуэзцы шли быстро на веслах, и весла их рвали воду. Сошлись на выстрел из лука. Началось сражение.
Венецианские галеры вытягивались полукругом; сзади их был остров Лиса, слева был остров Курцола. Если занять проходы между островами, можно взять генуэзцев в мешок и сжечь их галеры.
Сошлись близко. Сцепились галера с галерой. Рубились, бросив весла. В самый разгар сражения незамеченными, как будто вынырнув из воды, подошли двадцать галер генуэзцев. Ночью буря отбросила их в сторону, они стояли за островом Лагоста и сейчас явились некстати.
Венецианцы повернули свои галеры, хотели отступить, но ветер был теперь против них. Ветер дул в весла, в грудь галеры, генуэзцы нагоняли. Знаменитые генуэзские арбалетчики завершили победу.
В этот день генуэзцы взяли в плен семь тысяч моряков Венеции. Предводитель венецианской флотилии бросился с мачты на палубу своей галеры и разбился насмерть. Марко Поло был взят в плен живым во время сражения.
Модель Aда
В Генуе восемнадцать тысяч знатнейших граждан ежедневно носили шелковые платья, а восемь тысяч одетых просто ежедневно ткали этот шелк и бархат. Остальные шестьдесят тысяч генуэзцев ни шелка, ни бархата даже и в руках не держали.
В Генуе большие верфи и славные арсеналы. В Генуе глубокие тюрьмы, и в тюрьмах – одних венецианцев пять тысяч.
Генуя построена на склоне горы. Она возвышалась амфитеатром вокруг порта, который тоже идет полукругом, как кусок арены цирка. Эта арена имела две тысячи метров в поперечнике. Городские стены длиной в двадцать километров окружали город. Улицы Генуи неровные и горбатые. Дома на улицах мраморные, потому что отсюда невдалеке знаменитые ломки лучшего в мире мрамора.
Впрочем, у генуэзцев был обычай красить каменные свои дома в зеленый и красный цвета, потому что им мрамор надоел.
Страну, подвластную Генуе, составлял только берег, в длину пятьсот километров, а в ширину – от моря до гор.
Эту территорию свою называли генуэзцы «Генуэзской рекой».
Так землю назвали они водяным именем.
Покровителем Генуи считали святого Георгия. Дворец его имени построен под влиянием архитектуры арабов, но на тонких колоннах – сверху лежала тяжелая стена с двумя рядами больших окон. Это был и дворец и крепость. Под дворцом – мраморные своды подвалов, под сводами сидели враги республики. С 1284 года сидели здесь пленные пизанцы.
Пиза – город, расположенный совсем недалеко от Генуи, город-соперник. Из Пизы недалеко было женщинам ходить в Геную; мимо ломки каррарского мрамора проходили они, шли плакать о муже, предлагать выкуп, передавать пищу.
Свет в подземные тюрьмы заходит редко, уходит быстро. Пятно высокого окна совершает короткий путь по стене.
Немного позже рыжебородый флорентинец Данте в поэме своей описал ад.
Ад Данте построен был как амфитеатр и сходился кругами все ниже и ниже. Ад Данте был переполнен итальянцами. Кроме итальянцев, в этом аду было еще немного древних римлян. Остальным народам не хватало места.
Этот ад представлял собою модель спорящей Италии. Города сидели там по кругам: горожане спорили друг с другом и в вечной мгле показывали перед главами друг другу фигу. Любовные дела ближайшего десятилетия, обиды, споры с ростовщиками заполняли ад Данте сверху до дна.
Ад Данте был похож на тюрьму в Генуе.
Пизанцы сидели вместе с венецианцами. Были еще здесь люди из Пармы, люди Тосканы, люди Равенны.
Тюрьма говорила на разных языках; тюрьма спорила, чесалась, ругалась с тюремщиками, ждала утром солнца, вечером – сна, умирала в цепях.
Разговор между заключенными давно исчерпан, давно переговорили о проигранных битвах, о плохом хлебе, о соленой воде. Ругались между собой по-итальянски, а общим языком был французский – язык двора и купечества.
Одним из старейших обитателей тюрьмы был пизанец Рустичиано. Взят он был в плен в морском сражении при Мелории. Это был человек, видевший весь небольшой европейский мир. Жил он в Сицилии, славился тем, что перелагал, сокращал и обогащал любовными рассказами старые романы о рыцарях Круглого стола.
Рустичиано писал романы, герои которых странствовали, поражали великанов, изменяли. Женщины в этих романах были прекрасны и могучи и побеждали мужчин в бою.
Женщины, переодетые мужчинами, попадали в гаремы, и здесь их хотели оскопить, для того чтобы превратить в евнухов, и отсюда происходили любопытнейшие приключения, которые тогдашние дамы и кавалеры слушали не краснея, но с удовольствием.
Пизанцы и венецианцы не были связаны даже в тюрьмах большой дружбой. Вражда была старая – она шла с моря. В 1098 году венецианский флот и флот пизанский плыли к Палестине. У острова Родоса флоты встретились. Произошел небольшой религиозный диспут о мощах угодника Николая. В результате пизанский флот был потоплен, а венецианцы пошли дальше, ограбили Смирну, взяли Яффу и начали блестящую карьеру купеческой республики, владелицы берегов и островов.
Плен Рустичиано был безнадежен: в городе Пизе сменились власти, и некому было даже предложить выкуп за пленника. Пиза была уже разбита. Флот Генуи поднялся по реке Арно до самого города. Пиза наклонилась так, как наклонилась ее знаменитая башня.
Флорентинцы, граждане города Лукки, венецианцы, корсиканцы, сидя на сыром полу тюрьмы, спорили тогда, когда не спали.
Все люди в этой тюрьме были итальянцами. Но нации итальянцев еще не было, ссоры были все местные. Истории, которые рассказывали друг другу, были истории о венецианских, генуэзских, пизанских купцах.
Один лишь капитан Марко Поло рассказывал о другом. Он рассказывал о дальнем Китае, о мирских женах Кинсая, о странных обычаях Тибета, о войнах монголов и больше всего о торговых путях.
Люди, которые сидели теперь в тюрьме, воевали и сражались за дорогу по морю. Люди, которые здесь сидели, жили и умирали за порты, за корабли, за торговлю.
Времени было слишком много. Мучения тюрьмы были однообразны, как мучения ада. Время было почти нераздельно.
Марко Поло слушали, он рассказывал изо дня в день. Молчал, когда не верили и смеялись, и снова рассказывал.
В тюрьме были люди, знавшие и Черное и Шелковое море, которое мы сейчас зовем Каспийским; там были люди, жившие в Армении.
Оказывалось, что Марко Поло не лгал.
Было очень скучно. Рустичиано сидел уже много лет, он потерял сперва надежду, потом потерял уже и отчаяние. Он был в плену двенадцать лет, и все романы, все чудесные рассказы о кольцах, которые освобождали узника из тюрьмы, делая его невидимым, рассказы о волшебниках, летучих конях – все было исчерпано.
Романы, которые знал Рустичиано, включали в себя путешествия: в романы всегда вставлялись поездки на далекие турниры. Правда, ездили рыцари, но купцы тоже везли с собой в походы мечи, привязывая меч не к боку, а к седлу.
Однажды господин Рустичиано с большим трудом достал бумагу, чернила и начал записывать, что говорил капитан Поло.
Марко Поло сперва рассказал, чтобы не спутаться, все вкратце. Рустичиано приписал к этому конспекту вступление.
