Александр Кравчук - Галерея византийских императоров
Прекрасный советник по вопросам финансов оказался — наверняка даже к своему собственному удивлению — не менее талантливым адмиралом. В битве с флотом Виталиана, которая состоялась у входа в залив Золотой Рог, он одержал великолепную победу. Правда, вполне вероятно, что решающую роль в ней сыграл некий материал, воспламенявший неприятельские корабли, на которые его бросали. Возможно, именно здесь впервые был использован «греческий огонь», ставший впоследствии столь знаменитым? Никаких подробностей об использованном материале нам не известно, кроме того, что его изобретателем был некий философ Прокл (однако не тот, который был руководителем Афинской академии) и что он отказался принять предложенное ему императором огромное вознаграждение в 400 фунтов золота.
Разбитый мятежник с остатками своих войск отступил во Фракию и с тех пор до самой смерти Анастасия вел себя тихо, хотя вовсе не собирался сдаваться и все еще оставался неуловимым.
515 год, год победы над мятежником, для императорского двора стал также и годом траура: умерла жена Анастасия, Ариадна. Он пережил ее на три года и умер в ночь с 8 на 9 июля 518 года. Ему было 88 лет, и 27 из них были годами его правления. Ни один из римских и византийских императоров не дожил до столь же почтенного возраста, хотя правили некоторые дольше Анастасия — как, к примеру, Август.
В трудах историков более позднего времени правление Анастасия и его личность отражены как в кривом зеркале. Победившие ортодоксы не могли ни забыть, ни простить ему симпатий к монофизитам. Однако в те времена пылающих религиозных страстей угодить всем было невозможно: если ты вставал на сторону одних, других ты этим неизбежно восстанавливал против себя.
Угроза для государства таилась в том, что умиравший правитель не оставил потомства и даже не указал на того, кого он хотел бы видеть своим преемником.
ЮСТИН I
Iustinus
450 или 452 г. — 1 августа 527 г.
Правил с 10 июля 518 г. до смерти
После смерти Анастасия ситуация с преемником выглядела значительно хуже, чем за двадцать семь лет до этого, в 491 году, когда умер Зенон. И хотя в обоих случаях прямого наследника не было, после Зенона хотя бы оставалась вдова, Ариадна, за которой общественное мнение единодушно признало право выбора кандидата, достойного короны. Именно императрица, на которую не оказывалось никакого давления, выбрала тогда Анастасия, и ее выбор был принят без всяких возражений. Но теперь император умер бездетным, и уже несколько лет, как он был вдовцом.
Правда, у Анастасия было довольно много родственников. На его политическое наследство могли претендовать трое племянников — все они были во цвете лет и уже занимали высокие должности в армии и администрации. Однако по разным причинам ни один из них не рассматривался в качестве серьезного претендента на багряницу как народом, так и сановниками, к тому же никто из родственников, насколько нам известно, даже не выдвигал своей кандидатуры.
10 июля 518 года, а по некоторым источникам уже 9 июля, во всяком случае сразу же после смерти Анастасия, толпы жителей столицы собрались на ипподроме. С трибун все громче звучали требования, чтобы сенат как можно скорее избрал им достойного правителя.
А в это время сановники и патриарх Иоанн, все в черном, совещались в большом зале дворца. Все собравшиеся прекрасно понимали, что должны действовать быстро, поскольку в случае любой проволочки правителя могли навязать им воинские части и даже какие-то группировки из народа — в первую очередь все те же цирковые партии. И несмотря на это, они в течение нескольких часов не могли принять решение, перессорившись, но так и не найдя никакого выхода из положения.
Тем временем собравшиеся на ипподроме толпы постепенно охватывало волнение. Дело шло к беспорядкам. Из толпы уже начинали раздаваться выкрики с призывами избрать императора самим, прямо здесь. Особенно сильное нетерпение и активность проявляли воины двух враждебно настроенных друг к другу отрядов гвардии. С одной стороны это были так называемые эскувиторы, иначе говоря, дворцовая стража, созданная несколько десятилетий назад императором Львом I. С другой — схоларии (scholares), то есть воины отряда под названием scholae, которые, по меньшей мере со времен Константина Великого, представляли собой конную личную охрану императора, со временем превратившуюся из боевого отряда в роту почетного караула.
Эскувиторы первыми подняли на щит как будущего императора одного из своих командиров по имени Иоанн. Но схоларии, естественно, были против него, к тому же их поддержали сторонники «Голубых» — видимо, Иоанн болел за «Зеленых». Начались беспорядки, полетели камни, несколько человек было убито. Своего кандидата выдвинули и схоларии — это был командующий войсками Патрикий. Это привело эскувиторов в такую ярость, что несчастный претендент на багряницу чуть не расстался с жизнью. Его буквально в последний момент спас офицер схолариев Юстиниан, который был племянником командира эскувиторов Юстина, а потому не вызывал личной неприязни у воинов этого отряда.
И тут произошло нечто совершенно неожиданное: императором чуть не провозгласили самого Юстиниана! И действительно, его кандидатура была вполне приемлема для обеих враждующих группировок: ведь на службе он состоял в отряде схолариев, а семейными узами был связан с эскувиторами. В пользу Юстиниана говорила и его молодость — ему тогда было чуть более тридцати лет. Он, однако, решительно и категорично отверг все призывы возложить на себя корону.
И каждый раз, когда на ипподроме выдвигали того или иного из вышеперечисленных кандидатов, делегации его сторонников тут же начинали колотить по закрывавшим проход во дворец воротам Слоновой Кости. Делегаты требовали, чтобы им выдали императорские регалии и пурпурные одеяния для нового правителя. Но каждый раз дворцовая служба отвечала им отказом. В этой дворцовой службе состояли так называемые кубикулярии (cubicularii) — спальники императора, люди из его ближайшего личного окружения, которыми в основном были евнухи.
Их начальник, препозит императорской опочивальни Амантий, решил для себя заранее, кому он передаст порфиру. В качестве своего будущего господина он видел одного из офицеров наивысшего ранга — Феокрита. И одна из причин такой поддержки Амантием и всем его окружением именно Феокрита заключалась в том, что тот, как и весь двор Анастасия, благоволил монофизитам.
Ради осуществления своего плана Амантий вручил крупную сумму командиру эскувиторов Юстину, который должен был подкупить солдат, воле которых должны были подчиниться и сановники, и собравшиеся на ипподроме толпы народа. Поэтому Амантий и его подчиненные спокойно ждали, пока в ворота не начнут колотить делегаты, требующие выдать багряницу для Феокрита.
А тем временем Юстин, получив деньги, вел игру очень умело — и лишь во имя собственной выгоды. Через своих людей он коварно манипулировал настроениями собравшейся на ипподроме толпы и подстрекал ее к выдвижению самых разных кандидатур. Это должно было оказать серьезное психическое давление на заседавших во дворце сановников и сенаторов, заставить их ужаснуться перспективой беспорядков, кровопролития и борьбы, которая может развернуться между несколькими претендентами. Уставшие и выведенные из себя появлением все новых и новых имен и докладами о волнениях, а также невозможностью прийти к общему решению, высокопоставленные господа должны будут, наконец, сдаться и согласиться на то, чего потребует ипподром.
Так, в конце концов, и случилось. В какой-то момент раздались громкие голоса, скандировавшие имя Юстина. Это эскувиторы высказались за выбор своего командира — на сей раз решительно и в полную силу. Такой поворот событий застал врасплох Амантия и его евнухов, и ворота Слоновой Кости отворились. Не смогли оказать никакого сопротивления и сановники. Они дали свое согласие, хотя наверняка и без энтузиазма, поскольку Юстин должен был быть им не по душе по многим причинам: его семья была из самых низов общества, он не получил никакого образования, да и его офицерский чин был не так уж высок. Одни лишь схоларии еще пытались протестовать, но на ипподроме их никто больше не поддержал, народ уже устал ждать под палящим летним солнцем, а духовенство, которое пользовалось в столице огромным влиянием, сразу же поддержало эту кандидатуру, поскольку Юстин слыл примерным ортодоксом.
Коронационная церемония состоялась в тот же день в императорской ложе ипподрома, на глазах у многих тысяч зрителей. Корону на голову нового правителя возложил патриарх Иоанн.
Кем же был этот властелин империи, вознесенный на трон, но правде говоря, лишь благодаря случайному стечению обстоятельств и прикарманенным чужим деньгам?
